Алеш Обровски - Багровый океан
– Все еще хочешь остаться? – спросил Хэнс ошарашенного инженера.
– Вот уж хрен…
– Идти сможешь?
– Кажется, да, – он сделал несколько неловких попыток. Плита под ногами провалилась на полметра.
– Проклятье, так мы далеко не уйдем, – выругался Хьюстон.
Он взвалил Шона на себя и потащил к провалу, образовавшемуся недалеко от них. Дом постепенно разваливался, перекрытия держались на честном слове. Отовсюду слышались треск и грохот падающих блоков.
Наконец они добрались до уцелевшей части лестницы. Экерман, повиснув на Хэнсе, периодически палил в пыльные проемы, имели его выстрелы результаты или нет, Хьюстон не знал, проверять было некогда. Он стаскивал инженера по ступеням, пытаясь не упасть от усталости. Пот лился рекой. Пыль скрипела на зубах. Невыносимо хотелось пить. Однако дышать стало легче, вернулись прохлада и свежий ветер, дующий с океана.
Нужно срочно передохнуть, но оставаться в распадающемся здании, полном представителей Сообщества, как-то не хотелось. Несмотря на истощенный и оборванный вид, эхирские гражданские представляли не меньшую опасность, нежели солдаты. Противостоять им с помощью одного лишь пистолета было равносильно самоубийству.
Экерман плюхнулся в лужу на дне канавы, вырытой снарядами, натужно крякнув в момент удара. Хэнс спрыгнул следом. Пули свистели над головой, снаряды рвались совсем близко. Отчетливо были слышны звуки работающей военной техники. Вот несколько танков, скрипя гусеницами, покатили к центру города. Следом прошел рой челноков. Эхиркий транспорт, утяжеленный пехотой, протащил свое тело к эпицентру военных действий.
– Ну что, Хьюстон, – прохрипел Шон, зажимая ладонью кровоточащую рану на боку, – мы выиграли войну?
– Хрен знает, – ответил он, озираясь по сторонам. – Теперь это уже не важно. Надо вытащить тебя отсюда.
– Думаешь, мы прошли через все это зря?
– Думаю, нет. По крайней мере, передатчик накрылся, – сказал он, похлопывая себя по уху. – Импульс, похоже, убил его, а может, вывел из строя временно. Эткинсон этого не мог предвидеть, равно как и я. Даже не знаю, как теперь возвращаться назад.
– Однако техника продолжает работать, – инженер перелег на другой бок, морщась от боли. – Слышишь?
– Слышу. Все, что было в воздухе, должно было упасть во время импульса, вполне возможно так оно и было. Что касается наземного транспорта, тут я не знаю. Компьютеры перезагрузились и все, наверное. Можно воевать дальше.
– Может, и передатчик заработает со временем, – предположил Шон.
– Хочется на это надеяться.
Хьюстон выглянул из канавы. Плотная пелена дыма и пыли висела над городом. Звездолета видно не было. Несколько эхирских челноков приближались со стороны океана.
– Бледнокожие, пошли в атаку, – произнес Хэнс, возвращаясь к Шону. – Так что, думаю, флагману хана.
– Если нет?
– Тогда я сделаю то, что велел Эткинсон. Пристрелю тебя, – Хьюстон надеялся, что Шон не воспринял эту фразу серьезно.
– Что будем делать? – спросил инженер, усмехнувшись.
Сегодня он многое пережил и, пройдя через все это, некоторые вещи стал воспринимать с иронией, как и любой другой солдат, даже перспективу собственной смерти. Конечно, Хьюстон не станет выполнять приказ Джима буквально. Он просто доложит ему, что устранил инженера, как тот велел, а самого Шона отпустит на все четыре стороны, если они оба доживут до этого. Экерман только сейчас это осознал. Сейчас, когда ему было уже все равно.
– Что делать? – переспросил Хьюстон. – Надо выбраться из города, пока эхиры не заняли его вновь, и разыскать какую-нибудь военную часть.
Там ты отправишься в госпиталь, а я вернусь на платформу. Твоя миссия, в любом случае, закончена.
– Да? – Шон посмотрел на окровавленные руки. – Военная карьера, видимо, тоже.
– В этом есть ряд плюсов, – успокоил Хьюстон.
– Точно.
– Надо осмотреть твою рану.
– Валяй, – прокряхтел Экерман, – только мне кажется она не одна.
Хэнс расстегнул его куртку. Все было пропитано кровью. Осколок прошел по касательной, вырвав из тела жертвы добрый шматок плоти. Внутренние органы, казалось, не пострадали. Ранение не смертельное, но Шон мог запросто скончаться от потери крови, если срочно не оказать помощь.
– Снимай куртку.
– Черт, – Экерман поморщился.
Хэнс помог ему раздеться, затем, оторвав полосу от нательника, крепко обвязал торс инженера.
– Проклятье. Нельзя ослабить? Я дышать не могу.
– Ослабь, – Хьюстон махнул рукой. – Рано или поздно все равно подохнешь.
На измученном лице Шона появилось подобие улыбки. Грубоватый юмор напарника успокаивал. По крайней мере, появлялась уверенность, что Хэнс знает, что делает.
– Что с ногой? – спросил Хьюстон, только сейчас заметив разодранную штанину и кровоподтеки на ней.
– За нее не переживай. Так, посекло немного. Уже почти не кровоточит. Хэнс взял у Шона пистолет и выбрался из канавы.
– Оставайся здесь, – приказал он. – Затаись, прикинься мертвым, только не высовывайся. Я раздобуду колеса.
– А если ты не вернешься? В смысле, сколько времени мне притворяться… ну, мертвым?
– Пока не помрешь на самом деле.
Хьюстон рванул к ближайшим строениям. Несколько снарядов разорвались в воздухе неподалеку, осыпав его колючими осколками. Что-то вонзилось в ногу. Он споткнулся и завалился на землю, сдирая тело о камни. С трудом поднявшись, Хэнс продолжил бег, стараясь не переносить вес тела на раненую конечность. Еще один снаряд угодил в угол ближайшего здания, расшвыряв осколки кирпича по округе. Спустя секунду часть стены стала обрушиваться. Пришлось слегка сменить направление.
На следующей улице представители Сообщества теснили людей к окраине города. Пространство разрезали пули, снаряды бились о стены, с неба плотным потоком сыпались бетон, земля, пепел и прочие материалы, поднятые в воздух непрерывным артиллерийским обстрелом. Видимо звездолет все-таки рухнул, либо, получив повреждения, ушел на орбиту, раз эхиры перешли в наступление. По крайней мере, в небе «Мотры» видно не было.
Стараясь никому не попадаться на глаза, Хьюстон пересек улицу, прячась за обломками.
Нужно захватить какой-нибудь транспорт и вывезти Экермана с поля боя. Можно конечно бросить инженера, за это все равно никто не осудит, но в памяти все еще свежи события прошлой жизни.
Хэнс помнил, как остался один на «Дамодаре», как пытался выбраться и как надеялся, что челнок под управлением Рамона по прозвищу Амиго все еще кружит где-то рядом и ждет его. Напрасно надеялся, как выяснилось…
Хьюстон пообещал себе, что свернет мексиканцу шею при первой же встрече, а пока надо попытаться спасти шкурку инженера.
– Ни с места, солдат! – прозвучало откуда-то сбоку. Хэнс остановился.
– Подойти сюда! – послышался приказ.
Хьюстон заметил офицера, прятавшегося в развалинах, и направился к нему. Сейчас он находился внутри скелета какой-то постройки. Пули не приникали внутрь, сквозь переплетения арматуры и металлических балок, так что можно было выпрямиться.
Хэнс взглянул на себя глазами офицера. Покрытый пылью, с голым торсом, весь в ссадинах он стоял посреди железного частокола. За его спиной сверкали выстрелы и ухали взрывы, с неба плавно падал черный снег, покрывая округу сажей и копотью. Хьюстон разглядел лицо военного и мгновенно стал точной его копией.
– Бегство с поля боя… – офицер оборвался на полуслове, поняв, что остановил собственного двойника.
– Ты обвиняешь меня в дезертирстве?
– Э… нет.
– Сидишь здесь в безопасности, пока твои люди погибают под обстрелом бледнокожих?
Голос Хэнса звучал спокойно и твердо. Офицер пятился назад, пытаясь передернуть затвор автоматической винтовки. Человек выглядел жалким, его руки тряслись. Военного следовало отпустить. Столкнувшись с подобным, он уже вряд ли станет прятаться за спинами товарищей, но Хьюстон уже знал, как поступит с ним. И ничто не могло повлиять на его решение.
Глаза офицера остекленели. Окропив землю кровью, вылетевшей из пробитой черепной коробки, он упал навзничь, продолжая сжимать автомат в оцепеневших руках.
Хьюстон опустил пистолет.
Его уже ничто не связывало с прошлой жизнью. Сержант Хэнс Хьюстон, верный своему народу и начальству, пал в бою смертью пусть не храбрых, но достойных. Его больше нет и не вернуть, никогда.
Новый Хэнс Хьюстон – полная его противоположность. Он стал палачом, врагом собственного народа, он предал людей и Федерацию. Пусть он действует по приказу, но от этого только легче. Ему уже не хочется покидать Гайган. Есть лишь желание убивать. Казнить офицеров, генералов – всех, кто стоит у руля в этой войне. Его злоба, его ненависть кипела и плескалась через край, она впитывалась в эту планету, вызывая приступы беспокойства и агрессии у местного зверья и заставляя светиться зеленый океан еще ярче.
