Уильям Форсчен - Смертельный гамбит
Затем он вернулся в город, населенный людьми, которые являлись единственной нитью, связывающей его с собственным временем. Хотя имплант, вживленный ему в мозг, компенсировал различие в языках, он мог заметить, что слова порой имели поразительное сходство с его родной речью; некоторые ритуалы тоже были на удивление знакомыми, взять хотя бы поклонение Седе. Он понял, что эти люди ждут первого Старца Горы, Сабаха, даже не зная его настоящего имени, первого учителя, готового открыть им секрет власти.
Потом произошла его встреча с Ульсаком, являвшимся среди них религиозным лидером, и в голове у Хасана появились первые очертания плана.
Но Ульсаку он ничего не сказал. Хасан не произнес ни слова о том, в чем заключается его предназначение, о том, что он пересек время для того, чтобы привести своих людей к величию, и толстяк является всего лишь ступенькой на пути к его мечте. Вначале он поможет своему хозяину одержать победу, а позднее сам обретет власть, которая была для него намного более желанна, чем бесполезные награды, обещанные Габлоной. Толстяк не мог дать ему то, в чем он по-настоящему нуждался: власть над жизнью и смертью всех разумных существ.
За его спиной открылась дверь.
Хасан улыбнулся; похоже, толстяк был рассержен.
Придав своему лицу бесстрастное выражение, он повернулся.
– Я знаю, - тихо сказал Хасан.
– Эта неудача ослабила наши силы почти на одну шестую, - рявкнул Габлона.
– Вероятно, и их тоже, - спокойно сказал Хасан. - Мои люди не отдают свою жизнь задешево. Но вспомните, как вы сами насмехались над этими людьми с длинными мечами и говорили, что победить их будет легко. Думаю, теперь не осталось никаких сомнений в том, что они хорошие бойцы. Давайте не будем больше их недооценивать.
– Теперь Сигма получил преимущество, - воскликнул Габлона, даже не заметив, что Хасан взвалил на него вину за неудачную атаку- Мы еще не пытались вывести его из игры, планируя сначала покончить с Элдином. Хотя Сигма тоже обещал напасть на Элдина.
– Очевидно, он делает то, что является для него наиболее разумным в данной ситуации, - ждет, когда вы уничтожите друг друга, - сказал Хасан, и в его голосе прозвучал упрек.
– Ты хочешь сказать, что я плохо спланировал нападение? - огрызнулся Габлона.- В конце концов, ты сам одобрил мой план.
– Поскольку план исходил от такого человека, как вы, я предположил, что он безупречен.
Габлона бросил на него сердитый взгляд, не понимая, издевается над ним Хасан или же просто выражает должное почтение.
– Что теперь ты можешь мне предложить? - спросил Габлона, сознавая, что он отчаянно нуждается в этом человеке, но в то же время почувствовав первые признаки страха.
– Взяться за Сигму.
– Почему?
– Потому что в данный момент он более силен. А также потому, что Сигма не выполнил своего обещания напасть на Элдина. Мы можем предположить, что он вас предал. Таким образом, у нас есть все основания считать, что он сам планирует напасть на вас. Поэтому мы должны нанести удар первыми.
– Но как же Элдин? Наша атака может побудить его к ответным действиям.
– Синие по-прежнему ищут его, - спокойно сказал Хасан.
– Я не доверяю этому сброду, - заявил Габлона. - Они могут с легкостью повернуть и против нас.
– Я позабочусь о том, чтобы этого не произошло, - заверил его Хасан.- Мы уже знаем, где скрывается Сигма. Остальное можно спланировать в течение ближайших нескольких дней.
Габлона не знал, какое решение принять.
– Верьте мне,- сказал Хасан, и на его губах появилась легкая улыбка.
Сигма бросил взгляд через стол на командира берсеркеров. Неделя прошла спокойно. Единственная проблема заключалась в том, чтобы вовремя накормить гафов, находящихся под его командованием. С удивлением он обнаружил, что уже начал испытывать теплые чувства к этим лохматым неотёсанным воинам.
Они часто не давали ему уснуть по ночам своими криками и громкими ссорами, но следовало также признать, что, когда весь отряд, окружив его плотным кольцом, маршировал по улице, Сигма не испытывал ни малейшего страха, поскольку даже Шига расступались при их приближении и лишь кидались отбросами с безопасного расстояния.
Если бы у Элдина хватило здравого смысла нанять себе таких же охранников, какой поединок можно было организовать! У них появилась бы возможность стравить между собой сотню берсеркеров, а самим заключать пари, как в старые добрые времена.
Дела у Элдина совсем плохи, подумал Сигма и покачал головой. Он слышал о последнем покушении на его жизнь. Следовало предположить, что покушение совершил Габлона, и в таком случае силам Элдина, скорее всего, был нанесен значительный урон. А если дело обстояло именно так, напрашивался один-единственный вывод.
Возможно, Элдин более надежен, но Габлона хитер и коварен, а значит - с ним труднее справиться. Скорее всего, толстый кох уже поостыл и готов прислушаться к разумным доводам. Он предложит ему часть консорциума «Сулли» в качестве отступного. В конце концов, Габлона много лет хотел стать его владельцем. Они заключат между собой сделку, после чего спокойно дождутся окончания игры и отправятся домой. Кохи всегда могут договориться друг с другом. Ведь в конечном итоге выгода для них значила больше, чем месть.
Но сначала он должен совершить жест доброй воли. На самом деле Элдин не более чем ремесленник, васба, по прихоти судьбы поставленный на одну доску с кохами.
– Кажется, нашим мальчикам пора немного поразмяться, - сказал Сигма, и лица берсеркеров, сидевших за столом, засияли от радости.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
– Это просто замечательно, Блэки! - воскликнул Курст - То, что ты сделала, просто замечательно.
Сиза Блэк нагнулась и игривым жестом потрепала Курста по густой гриве из спутанных длинных волос. Так же, как и очки, длинные волосы уже давно вышли из моды, но Курст, скорее всего, даже не знал, что в последнее время модно носить короткий ежик на затылке со спадающей на лоб челкой.
Род занятий Сизи заставлял ее выглядеть современно, и поэтому она всегда следила за последними веяниями моды. Они с Курстом познакомились еще в студенческие годы, и, хотя никогда не думали о том, чтобы сделать свои отношения постоянными, связывавшие их узы были достаточно прочными, даже несмотря на то, что сейчас их разделяли тысячи световых лет космического пространства. Получить на Аторе преподавательскую должность было очень сложно, а Сиза не хотела оставлять свой пест президента брокерской фирмы, чтобы поселиться на какой-то провинциальной планете.
– Что-нибудь слышно о том, чего нам ждать в ближайшее время? - тихо спросила она, наливая себе пятую чашечку кофе за день.
– Похоже, внизу что-то назревает. Я стараюсь держаться поближе к Золе и в тот момент, когда что-нибудь услышу…
Они переглянулись и обменялись заговорщическими улыбками.
Потрясенный смелостью замысла, Курст поднялся на ноги и подошел к большому монитору, почти полностью занимавшему одну из стен офиса.
На бирже царило оживление, и Сиза приблизилась к Курсту, чтобы вместе с ним посмотреть на то, что там происходит.
– Когда нам в голову приходит идея, мой дорогой, то это почти всегда хорошая идея, - прошептала она, нежно укусив его за ухо.
Зал биржи, где еще недавно продавались фьючерные контракты на поставку янтаря и драгоценных металлов, теперь был полностью отдан под сделки с лотерейными билетами. Это было узкоспециализированное предприятие; никто из кохов еще не знал о его существовании. Узнав, они конечно же захотят вмешаться, и, кроме того, Зола обнаружит, кто является поставщиком служебной информации.
Так что им приходилось действовать скрытно, но, даже ведя дела подобным образом, они получали неплохую прибыль. Билеты были зарегистрированы на первоначального покупателя, но по контракту весь выигрыш переходил к текущему владельцу опциона.
Инвестиционные фирмы охотно покупали большие блоки билетов. Исход игры, проставленный на билете, не имел особого значений; решающим фактором являлся скрытый в них потенциал. Таким образом, любой билет, не содержащий смертельного исхода одного из участников к четырнадцатому дню игры, представлял собой ценный товар с потенциальным выигрышем и как таковой обладал определенной ценой, рассчитанной в соответствий с текущими шансами сторон.
Опцион передавался держателю билетов всего лишь на шесть часов, составлявшие половину суток на Дыре. Разумеется, если в течение шести часов происходило какое-либо событие, не учтенное в билетах, покупатель терял свои деньги. Но если билеты после шести часов все еще оставались действительными или, что еще лучше, происходило какое-либо событие, включенное в варианты, проставленные на билетах, то их стоимость взлетала вверх.
Большое табло, занимающее одну из стен биржевого зала, начало выводить информацию о вновь возникшем спросе, и биржа, почувствовав новую тенденцию, пришла в оживление.
