Аллан Коул - При дворе Вечного Императора
Покойный Охлсн был прав: для неизбалованных жизнью людей низшего сословия, которых призвали служить тюремщиками, это время было сплошным праздником.
Уже на подходе к казарме, проходя вторые ворота, Алекс прошептал:
– Слушай, Стэн, ты уверен, что нам следует только выкрасть отсюда этого проклятого подкладывателя бомб? А что, если мы напоследок устроим здесь маленький фейерверк, оставив бомбочку в серединке лагеря?
– Идея симпатичная, старшина. Но я говорю решительное “нет”.
Килгур горестно вздохнул, и они вошли в здание.
Пивной автомат щелкнул, забулькал и снова щелкнул. Алекс приподнял пластмассовую крышку, взял две кружки наркопива и направился к столику, за которым его поджидал Стэн. Все комнаты отдыха в бараке были на один манер – много плюша из вульгарного стремления подражать дорогим покоям таанской аристократии, но с дополнением – пивными автоматами. Алекс, предварительно поморгав, заставил себя отхлебнуть напитка из кружки. Уроженец свободного мира, солдат привилегированного подразделения имперской гвардии, он не привык к сомнительным радостям, которые дает наркопиво. Да и Стэн тянул наркопиво без удовольствия – в свое время ему довелось вволю попить этого пойла на Вулкане, планете заводов и грубых нравов.
– Пусть эти таанцы и жрут не приведи Господи что, – проворчал Алекс, – они хоть пиво пьют человеческое.
– Я бы не назвал это человеческим пивом.
– Да, верблюжья моча, думаю, вкуснее, чем тутошнее пиво.
– Делают из низкосортного зерна и добавляют процентов пять опиума.
Алекс, только что сделавший глоток, выплюнул пиво обратно в кружку.
– Ты что, не шутишь?
Стэн отрицательно повертел головой. Память подсказывала, что вкус у наркопива малоприятный. Но теперь оказалось, что он просто омерзительный.
– А как оно действует? – спросил Алекс.
– Пьянеешь, разумеется. Здорово забалдеваешь. Но похмелье особенное: денек, а то и два это пивко выходит потом и трясет тебя при этом как в лихорадке.
– Славный напиточек. Сперва Алекса делают сутенером, потом поганым тюремным надсмотрщиком, а теперь – извольте! – наркоманом. Эх, знал бы Император, чего я терплю ради него!
Стэн не без ехидства заметил, что информация о напитке не помешала Алексу опустошить свою кружку до дна. Дальнейшее нытье Килгура было заглушено громкими криками, которыми охранники приветствовали двух своих товарок; Стэн и Алекс за три недели пребывания на Дрю их еще не видели.
– А-а, близняшки Фэрлоу!
– Попользовались лотерейной удачей, сестрички?
“Близняшки Фэрлоу” было прозвищем подруг-охранниц. Они и сестрами-то не были, просто очень похожи друг на друга. А Фэрлоу в их прозвище появилось оттого, что они когда-то принудили спать с собой красавца заключенного по фамилии Фэрлоу и использовали его на пару.
Та из “близняшек”, что постарше и погрузнее, властно подняла руку и призвала разошедшихся охранников к тишине.
– Желаете отчет, ребята? Отлично. Душонка усопшего зэка, по которому мы безутешно скорбим – как бишь его или ее фамилия? – душонка его потопала на небо к Создателю, а тело, как и полагается, пошло в дело.
– Кто об этих головорезах плачет!
– А вот мы с Кей нашли новый способ славно проводить отпуск на Хизе.
Все охранники и охранницы навострили уши.
– Вы, ребята, обычно как в отпуске – так сразу на курорт. А мы сами себе курорт устроили, не выезжая на природу. Сейчас на военной базе строят новые военные корабли, вовсю наращивают нашу мощь – ну и понаехало рабочих рук. И все молодые парни, все в соку. Вкалывают по-черному, а в город их не отпускают.
Мы с Кей смекнули, что заработки у них ого-го, а денежки тратить не на кого. И парни свои денежки ухнули на нас – мы на всю катушку воспользовались своим правом провести отпуск в центре отдыха при военной базе.
– Славно скоротали времечко! – хихикнул кто-то.
– И я вам так скажу, – продолжала охранница наставительно, – нам было в кайф. Эти парни крутили с нами не потому, что деваться некуда, а потому, что сами того хотели. – Тут она осклабилась и добавила тоном, который она считала кокетливым: – Ну-ка, мужики, не слушай. А вам, девочки, скажу по секрету – когда по доброй воле, оно... как бы это... позабористей! К тому же за все платят они сами.
Сержант-вертухай встал и церемонно поднял свою кружку.
– Мы рады приветствовать наших друзей. С возвращеньицем. Похоже, вам есть о чем порассказать. Но если и в следующий раз вы, крошки, снова выиграете в лотерее, кого-то вынесут вперед ногами. Вы уже в третий раз на протяжении двух лет выигрываете в лотерее и мотаетесь в отпуск на Хиз. Пора и честь знать.
Стэн и Алекс переглянулись, поняв друг друга без слов. Они подошли к автомату, наполнили свои кружки наркопивом и присоединились к компании охранников.
Перед ними остро стояла нерешенная проблема: если удастся найти Динсмена – каким образом увезти его с Дрю, да и как самим отсюда выбраться? Будучи профессионалами в деле выкрадывания нужных людей, они были уверены, что выход всегда найдется. Но прошло три недели, а выход не находился, сколько они ни ломали головы. Дрю окружала охранная сеть спутников – автоматических и управляемых солдатами. Улететь с планеты можно было лишь двумя способами – на борту рейсового корабля, перевозившего заключенных, когда тот возвращался порожняком, или на грузовом корабле, который увозил с Дрю дорогие товары, произведенные заключенными. На корабле, перевозившем заключенных, была нешуточная команда охраны – даже Стэн и Алекс, при всем их удальстве и выучке, не могли бы захватить транспорт, охраняемый сотней хорошо обученных солдат. На грузовом корабле не было ни души – им управлял компьютер; но поддерживалась температура ниже нуля и атмосфера состояла из одного азота.
Вот почему информация о лотерее показалась занятной имперским шпионам.
А лотерея была действительно интересной затеей. Таанские власти могли гордиться планетой Дрю. Она не просто приносила прибыль. Все было поставлено так рационально, что ее пленники использовались на все сто процентов – порой даже после смерти.
При стрессе гипофиз человека выбрасывает в организм сильное обезболивающее вещество. Чем больше стресс, тем больше выброс. Поскольку почти все заключенные умирали на Дрю в условиях чудовищного стресса, их тела были полны драгоценного наркотика. Неудобство заключалось в том, что тело следовало тут же заморозить, – наркотик при нормальной температуре быстро разлагался. Заключенные на Дрю умирали как мухи, но немногие из них погибали при условиях, когда их тела можно было начать замораживать незамедлительно, через считанные минуты. Вот почему заключенные, попадавшие за провинность в изолятор, покидали его лишь одним образом – в мешках для трупов.
Стэн и Алекс выяснили, что “хороший” труп, то есть вовремя замороженный, отправляют на Хиз. На Дрю наркотик из трупа не выкачивали по двум причинам: во-первых, мало кто из медиков соглашался ехать в такую дыру, как Дрю; во-вторых, подобно всем сильным обезболивающим, этот наркотик, производимый человеческим гипофизом, был отличным галлюциногеном. У того из таанских аристократов, кто придумал извлекать наркотик из трупов, хватило ума сообразить, что нельзя производить наркотики рядом с матерыми уголовниками и коррумпированными охранниками – никакие меры безопасности не сработают. Вот почему, когда набиралось достаточное количество “хороших” трупов, их разом отправляли на Хиз – в сопровождении двух конвоиров. Для охранников, которые завербовались на много лет, это был единственный способ покинуть временно Дрю, кроме отпуска, предоставляемого раз в три года. Двух конвоиров выбирали с помощью лотереи.
К концу вечера Стэн и Алекс вконец окосели от поглощенного наркопива. Зато они знали, как можно улизнуть с Дрю. Улизнуть самим и прихватить Динсмена.
Глава 24
Первый шаг сделал Алекс: завелся рассказывать длинную занимательную историю.
– О-хо-хо, – насмешливо зевнул он. – И месяца не прокантовался на Дрю, а уже переслушал все ваши байки, ребята.
– Так порадуй нас своей, Охлсн! – сказал один из охранников. Коренастый коротышка-шотландец успел снискать уважение охранников и стать всеобщим любимцем. В том числе и потому, что всегда с охотой угощал коллег.
– Уж если я возьмусь рассказывать, так извольте заткнуться и слушать раскрыв рот.
В комнате отдыха стало тихо.
– Я вам расскажу про то, что случилось на старушке – Земле. Еще до того, как появился нынешний Император. В те давние-предавние времена, когда шотландцы еще разгуливали босиком по свободным зеленым просторам своего родного острова. Но и тогда была империя и император – правда, не Вечный. Империя звалась Римской. И вольные шотландцы, храбрые воины, были занозой в заднице империи. Поэтому те взяли и перегородили остров высокой-превысокой стеной. Они, значит, по одну сторону, а мы, значит, – по другую. Эту стену они назвали по имени своего императора – Адриановой.
