Евгений Лысов - Смерть «попаданцам»! Противостояние
Командный пункт воспринял эту новость на удивление спокойно и выдержано. Только Гарольд повернулся к нам с Берия и поинтересовался:
Вы желали знать почему Исайя, господа? он снял трубку полевого телефона, прокрутил ее несколько раз, выслушал ту сторону, после чего коротко отрезал "Начали". Положив трубку он протянул руку и включил супергетеродинный радиоприемник, стоящей в углу КП.
Пару минут радио просто хрипело, после чего прошел длинный тоновый сигнал.
А затем, раздался узнаваемый, хорошо поставленный голос Левитана, читающего с выражением и непередаваемой интонацией:
"Поднимите знамя на открытой горе, возвысьте голос; махните им рукою, чтобы шли в ворота властелинов.
Я дал повеление избранным Моим и призвал для совершения гнева Моего сильных Моих, торжествующих в величии Моем.
Большой шум на горах, как бы от многолюдного народа, мятежный шум царств и народов, собравшихся вместе: Господь Саваоф обозревает боевое войско.
Идут из отдаленной страны, от края неба, Господь и орудия гнева Его, чтобы сокрушить всю землю.
Рыдайте, ибо день Господа близок, идет как разрушительная сила от Всемогущего.
Оттого руки у всех опустились, и сердце у каждого человека растаяло.
Ужаснулись, судороги и боли схватили их; мучатся, как рождающая, с изумлением смотрят друг на друга, лица у них разгорелись.
Вот, приходит день Господа лютый, с гневом и пылающею яростью, чтобы сделать землю пустынею и истребить с нее грешников ее.
Звезды небесные и светила не дают от себя света; солнце меркнет при восходе своем, и луна не сияет светом своим.
Я накажу мир за зло, и нечестивых за беззакония их, и положу конец высокоумию гордых, и уничижу надменность притеснителей; сделаю то, что люди будут дороже чистого золота, и мужи дороже золота Офирского.
Для сего потрясу небо, и земля сдвинется с места своего от ярости Господа Саваофа, в день пылающего гнева Его.
Тогда каждый, как преследуемая серна и как покинутые овцы, обратится к народу своему, и каждый побежит в свою землю.
Но кто попадется, будет пронзен, и кого схватят, тот падет от меча.
И младенцы их будут разбиты пред глазами их; домы их будут разграблены и жены их обесчещены.
Вот, Я подниму против них Мидян, которые не ценят серебра и не пристрастны к золоту.
Луки их сразят юношей и не пощадят плода чрева: глаз их не сжалится над детьми.
И Вавилон, краса царств, гордость Халдеев, будет ниспровержен Богом, как Содом и Гоморра, не заселится никогда, и в роды родов не будет жителей в нем; не раскинет Аравитянин шатра своего, и пастухи со стадами не будут отдыхать там.
Но будут обитать в нем звери пустыни, и домы наполнятся филинами; и страусы поселятся, и косматые будут скакать там.
Шакалы будут выть в чертогах их, и гиены в увеселительных домах.".
Кажется шокировало это всех. А следующий диктор, столь же хорошо поставленным голосом зачитал это же послание на немецком языке. А затем на французском. И на польском, конечно же.
Я не религиозен, и уж тем более ни разу не христианин. Но, должен сказать, меня пробрало. Даже представлять себе не хочу, что же почувствовали в этот момент те немцы кто сразу после бомбардировки услышали это послание.
По радио крутилось пророчество Исайи, а на промышленные районы немецких, польских и французских городов летели тонны бомб, как будто иллюстрируя слова из пророчества:
Я накажу мир за зло, и нечестивых за беззакония их, и положу конец высокоумию гордых, и уничижу надменность притеснителей; сделаю то, что люди будут дороже чистого золота, и мужи дороже золота Офирского.
Для сего потрясу небо, и земля сдвинется с места своего от ярости Господа Саваофа, в день пылающего гнева Его.
Глава 6 (Все главы связанные с бактериофагами написана с большой помощью известного многим моим читателям, ЖЖ пользователя phago_lov. Спасибо вам огромное, доктор!)
В Куйбышеве я успел провести меньше суток. Едва хватило привести себя в порядок, покушать да вздремнуть. А затем меня отправили в следующую командировку.
В стране все еще бушевала эпидемия. Антибиотиков попросту не хватало, да и даже если бы хватало побочные эффекты от применения того же стрептомицина зачастую могли сделать человека полным инвалидом. Осложнения на слух, на почки… В общем антибиотики не даром названы "убийцей живого".
Слава богу, одними антибиотиками наш арсенал не ограничивался. Сталин, в общем то как раз на подобный случай подготовил козырь в рукаве. Главным "по тарелочкам", был профессор Элиава, руководивший в Тбилиси, созданным там специально под него НИИ фаготерапии. Как вы уже поняли из названия, имя этого козыря было фаги.
Итак, фаги. Вирусы бактерий. Маленькие и узкоспецифические диверсанты. "Золотые пули", на каждой из которых нанесено имя строго одного возбудителя. Убивающие ("лизирующие") бактерии практически без вреда для организма хозяина…
Капризные твари, которых нужно подбирать под каждую вспышку индивидуально.
НИИ и без того было на особом положении. А в связи с особой ситуацией… В общем меня вызвали к Сталину. Разговор с Кобой вышел очень коротким. Мне по сути пояснили всю тяжесть ситуации, снабдили зубодробительными полномочиями, подтвержденными такими бумагами, что даже у меня волосы встали дыбом, после чего сообщили, что моя задача нестись бешеным изюбрем в Тбилиси, где и быть непосредственным представителем Ставки при НИИ удовлетворяя все их возможные запросы раньше чем они возникнут и отрывая головы всем, кто будет хоть каплю работе НИИ мешать. Впрочем мне так же было поручено пинать ученых так часто и много, как это только понадобится для скорейшего результата. "Ты парень умный, эрудированный, сообразительный общий язык найдешь быстро".
В итоге, я не успел еще толком опомнится, как уже сидел в самолете, держащем курс на Москву. Там я должен был встретится с представителем института, помочь ему со сбором образцов и отправляться вместе с ним (и образцами) в Тбилиси.
Тушино встретило меня непривычной атмосферой запустения. Самолетов практически не было. Мой дуглас подкатил почти к зданию аэропорта. Еще в самолете я натянул комбинезон КВРХБЗ. Для полной герметизации оставалось только накинуть и довернуть шлем с панорамным стеклом. Внутри меня уже ждали. В точно таком же костюме КВРХБЗ скучал военврач третьего ранга. Пресловутым военврачом оказался парень лет 30, с военной выправкой и хитрющей физиономией записного пройдохи. Сделав себе в уме пометочку "держать ухо востро" я направился к нему.
Здравия желаю, товарищ майор государственной безопасности! медик заметив меня резко встал по стойке смирно. Честь правда отдавать не стал. В виду отсутствия головного убора.
Вольно. И давай дальше без уставщины. Я не знаю сколько нам вместе работать, но наиболее плодотворной работа будет если мы будет стараться меньше времени тратить на ритуалы. Ярослав я протянул руку.
Стас рукопожатие у доктора оказалось самое что ни наесть медицинское. Хирургическое, я бы сказал. Тоже мне скромный бактериолог.
На выходе из здания аэропорта нас дожидался ЗиС 16 радикально белого цвета, с огромными красными крестами на бортах. Внутри автобуса размещалась пачка разнокалиберных девиц, возрастом лет этак от 16 до 25. Девицы, что характерно все как одна были симпатичными. Это видимо такая особенность медицины и медицинских вузов. Концентрация красоток в ней традиционно выше чем в любой другой отрасли.
Девчата были в противочумниках, но с откинутыми масками. Половину автобуса занимал багаж с какой то специализированной аппаратурой.
Сразу, как только мы вошли двери автобуса закрылись, после чего приставленный ко мне "Вергилий" объявил:
Все готовы? Тогда следующая остановка коллектор "первомеда"!
Боже мой! Как же тут пахнет!!!!! вой девицы над моей смакушкой заставил меня вздрогнуть. В принципе мы со Стасом находились в определенно выигрышном положении. Наши РХБЗ обладали замкнутым циклом дыхания, так что миазмов мы не ощущали. Но именно по этой причине ковыряться в дерьме было поручено именно нам. Как наиболее защищенным. Девушки же принимали снятые пробы и проделывали с ними какие то хитрые манипуляции. Увы, костюмы высшей радиохимбиологической защиты стоили "как танк", и посему были доступны далеко не всем.
В итоге, как я уже сказал в дерьмо полезли мы со Стасом, дабы не рисковать здоровьем девушек. Их противочумники вполне защищали от уже полученных проб, а вот капли могли и стать опасными. Впрочем помимо капель, оставалась проблема запаха. И вот он то был чудовищен. Наверху, над нашими головами стоял многоголосый девичий мат. Определенно, вчерашние студентки, представляли себе работы медика несколько иначе. Тем не менее для выделения фагов нужен был фильтрат. Причем наиболее "вкусные" образцы получались на госпитальном, простите, дерьме. Первый мед занимался экспериментальной терапией больных антибиотиками, так что их общие отходы и были нашим источником образцов фагов.
