Вячеслав Шалыгин - Zападня
– Это вам, – Бибик хмыкнул. – А нам придется вмешаться. Интерес у нас к банде служебный. И под куполом интерес. И вояки нам не указ.
– Тут уж… – Николаев развел руками, – как знаете. Моя компетенция – следить за порядком в мирной обстановке. Раз военные вмешались, я временно пас. От силы – охрана тыла.
– Разумно, – Бибик спрятал усмешку.
– Дважды разумно, – уточнил вдруг Чернявский и постучал пальцем по экранчику своего «эхолота-коммуникатора». – В ситуации и без вас хватает фигурантов. Водяные говорят, с юга к платформе идет большая лодка.
– Вот прямо лодка? – усмехнулся Мак. – Может, все-таки катер?
– Они сказали «лодка», – Чернявский пожал плечами. – Можно уточнить, если это важно.
– Уточнять необязательно, – вновь вмешался лейтенант Николаев. – Захват платформы – штатный сценарий ЧП. Мы по нему и действуем. Военные тоже должны по нему работать. Если все так, к Арбатской действительно идет лодка. Подводная. Со спецназом на борту.
– Выходит, гонцов в порт можно не отправлять, – уточнил Мак. – Военные уже обо всем знают?
– И это очень подозрительно. – Бибик покачал головой. – В море не перехватили, дали высадиться на платформу, а теперь спецназ вызвали каким-то волшебным образом.
– Скорее, подлодка вышла вместе с катерами, – предположил док. – По времени совпадает.
– Вот я и говорю, что-то тут нечисто. Пусть гонцы все-таки отправляются. Заодно и от греха подальше умотают.
– Штатный сценарий, – повторил Николаев и покачал головой. – Думаю, военные еще в порту сообразили, к чему дело идет, но догнать банду не успели. Или решили, что по сценарию выгоднее работать. Не понимаю, что тебя смущает?
– Как раз это и смущает. Вот смотри: и военные, и твоя полиция так пекутся о кирсановских платформах, что даже сценарии проработали конкретно под них. – Бибик задумчиво взглянул на лейтенанта. – И вдруг допустили захват, который могли легко предотвратить. Как-то это странно, не находишь?
– Может быть, дело в куполе? – явно запоздав с комментарием, а потому совершенно «не в струю» опять вмешался док. – Объект очень важный, стратегический, пусть и находится в частной собственности. У военных и ЦИК наверняка есть договоренность о его защите. А с Арбатской платформы есть прямой вход под купол.
– Тем более нельзя было пускать архаровцев на платформу, док, – Бибик снисходительно хмыкнул. – Темнят военные, точно вам говорю. Какая-то особая, нештатная заинтересованность в этом инциденте у них имеется.
– Думаете, военные узнали про пакали…
– Док! – оборвал его Макагон и вздохнул. – Болтун – находка для шпиона!
– Я сказал лишнее? – Чернявский виновато посмотрел на Бибика. – Прошу прощения, командир. Я невольно.
– Расслабьтесь, док, – сказал лейтенант Николаев. – Я здесь вечный участковый. И сержант с первого дня Катастрофы здесь кукует. Все знаем, не волнуйтесь, никаких тайн вы не выдали.
– Знаем даже, как еще можно под купол попасть, – гордо заявил Колесников, но тут же осекся. – Ну, теоретически.
Николаев вздохнул, совсем как только что вздыхал Макагон.
– Сказал «А», говори «Б», – Бибик усмехнулся и покосился на Николаева. – Вечер откровенного обмена служебными секретами объявляю открытым.
Лейтенант еще раз вздохнул, укоризненно посмотрел на сержанта Колесникова, но юлить не стал:
– Можно проникнуть, да. Имеется способ. Только оно нам надо? Пусть спецназ этим занимается. Зачем лезть на рожон?
– Есть причина, лейтенант. – Взгляд Бибика снова сделался задумчивым. – И причина очень серьезная. Поверь.
Николаев не поверил. Это было видно по его взгляду. Но лезть с расспросами не стал. На «вечере откровений» каждый говорил столько, сколько хотел или имел право сказать. Все люди служивые, у всех свои военные тайны, резоны и приказы. Понимаем, сами под присягой.
Бибика вполне устраивала такая понятливость лейтенанта. Ведь он ни при каких обстоятельствах не мог сказать Николаеву главного. Не мог сказать, что у бандитов имеется один пакаль, а на дне, где-то под куполом, лежит другой, и если архаровцы до него доберутся, от суеты военных, квестеров и полиции вокруг платформы будет пользы, словно от бабкиных заговоров. Бандиты просто соберутся в круг, уцепятся за своего командира, а он стукнет пакали один о другой. И все. С приветом. Ищи после этого банду и пакали в одной из дюжины соседних зон. И это в лучшем случае. А в худшем – за тридевять земель.
Несмотря на возникшие недомолвки, лейтенант не заболотил тему. Надо отдать ему должное. Недолго поразмыслив, он кивнул и указал на катера:
– По машинам… то есть по катерам, граждане квестеры. Насчет спуска под купол мы пас, не имеем права, да и пост не на кого оставить, но показать – покажем, чего уж там. Я покажу. Сержант на посту останется.
– Това-арищ лейтенант! – укоризненно протянул Колесников.
– Дима, не начинай, – проронил Николаев. – Ученые эвакуировались, квестеры уходят, кто в лавке останется?
– Да я понима-аю…
– Вот и не начинай! – Николаев забросил на плечо автомат и махнул квестерам: – За мной, граждане!
– Далеко? – поинтересовался док.
– Туда, – Николаев кивком указал в непроглядную серую пелену дождя. – Отмель Христа Спасителя.
– Остров Христа Спасителя? – уточнил Макагон.
– Отмель.
– Погоди, какая отмель? Там же глубина… ого-го! – вмешался Поспехов. – Это ведь рядом с Кремлем. Ну, то есть с куполом.
– Нормальная там глубина, по колено, – возразил Колесников.
– Как так? До купола квартал, а глубина по колено? И когда так стало?
– Месяц или больше, – Колесников пожал плечами. – Только поначалу мимо все проходили. Сами не замечали, как. А две недели назад гидрологи – с нашего, кстати, ПЭКа – нашли лазейку и проникли за шторку.
– За какую шторку?
– За такую, – Колесников жестом изобразил нечто вроде крутого взлета самолета на форсаже, а затем резкое пикирование.
– Увидите, поймете, – вновь включился Николаев и взмахом позвал за собой Бибика. – Степан, идем, со мной поплывешь. Там одному в катере трудно.
Бибик кивнул и обернулся к квестерам:
– Мак, ты старший. Держаться рядом.
– И доктора своего привяжите, – посоветовал с усмешкой Колесников. – Такие любопытные там запросто пропадают. А-ах… голову кверху, бултых назад, и нет его, раззявы!
– Да что там за чудо? – Мак хмыкнул. – И почему мы о нем не знаем?
– Вы удивитесь, – с усмешкой пообещал им сержант Колесников. – А почему о нем не знаете – у Кирсанова своего спросите. Почему он политинформации не читает вам каждое утро? Об аномальных новинках не сообщает. Эх, жалко, я не с вами! Сколько раз там был, а не насмотрелся.
– Ну, ты заинтриговал!
– А то! Я умею. По кастрюлям, пацаны. И удачи!
* * *Два катера шли сквозь непроглядную завесу ливня медленно, но уверенно. Ведущее судно было неплохо оборудовано для подобных экспериментов, а ведомое держало оптимальную дистанцию. В таком режиме отрезок пути примерно над Моховой не предвещал никаких сюрпризов. Разве что случайно что-нибудь всплывет. А вот чуть дальше, на Волхонке, точнее, над ней, начинался один большой сюрприз в трех плоскостях.
Сначала моторы катеров начали повышать обороты, чтобы удержать прежнюю скорость хода, а потом и вовсе натужно загудели, словно вода стала вязкой. Будь видимость нормальной, со стороны нетрудно было бы разглядеть, в чем на самом деле проблема. Катера будто бы взбирались на гигантскую застывшую волну, а вернее – водяную гору. Если бы удалось взглянуть на загадочное явление сверху, стало бы ясно, что это именно гора, формой как перевернутый тазик в сотню метров высотой, с площадью основания примерно в пару квадратных километров.
Склон нереальной водяной горы становился все круче, и казалось, что скоро катера не смогут больше двигаться вперед-вверх и начнут сползать обратно по склону. И это в лучшем случае. А могут и вовсе нырнуть кормой вниз.
Но дело не дошло ни до сползания, ни до погружения. В какой-то момент суда выровняли свое положение относительно горизонта, и вода под ними будто бы вновь обрела нормальную плотность. Очутившись на плоской вершине водной горы, катера прибавили ход, но ровно через минуту сбросили его до минимального, почти легли в дрейф. Неведомое течение на вершине горы-волны понесло катера по кругу вправо.
Прошла еще минута или чуть больше, и рулевые катеров почти синхронно дали полный вперед. Суда прошли еще какое-то расстояние, не больше сотни метров, и вновь застопорили ход. И снова катера поплыли по течению, но теперь против часовой стрелки. И одновременно это второе круговое течение понесло катера к центру водной горы.
И вот, когда до этого условного центра оставались считаные метры, рулевые дали задний ход. Без фанатизма, ровно настолько, чтобы компенсировать снос к центру и условно зафиксировать катера на месте.
