Александр Баренберг - Голем из будущего. Еврейский «крестовый» поход
Теперь надо было что-то решить с оружием. У бывших русских дружинников имелись копья, мечи, секиры или палицы и не раз латанные кольчуги. У троих, включая командира, стальные шлемы характерной конической формы, у остальных — кожаные. И двое носили луки — сложные, составные, бившие далеко и точно. В общем, снаряжение — так себе, средней паршивости. Мечи еще ничего — из довольно приличной стали, остальное — хрень собачья, низкокачественное железо. А у «добровольцев» пока вообще ничего. Я долго ломал голову над проблемой их вооружения. Чтобы было эффективно, практично, единообразно и в рамках бюджета.
От обучения своего отряда атаке в конном строю я отказался сразу. Галицийцы это, разумеется, умели, но обучить за несколько месяцев с нуля такому сложнейшему искусству невозможно. А я вообще, кстати, на лошади ездить не умею! Пришлось после ежедневной утренней разминки с мечом еще и брать уроки «вождения» лошади. Нельзя же здесь настолько быть белой вороной! Кстати, оказалось не так уж и сложно. Очень напомнило управление бронетранспортером: газ — ногой, поворот — соответствующим рычагом, тормоз — оба рычага на себя. Только тут вместо рычагов — уздечка.
Короче, вооружение я решил подбирать в расчете на пеший оборонительный бой. Копья, секиры и кинжалы. Для самых способных — мечи. Это для ближнего боя. Но до него лучше не доводить, значит, арбалеты — это оптимальный выбор. Стрельба из лука — слишком сложная вещь, за полгода не научишься. А арбалеты — самое то. Вот с защитным снаряжением я совсем был в растерянности. Здешнее мне ну совсем уж не нравилось. Толком и не защищает ни от чего, а стоит ого-го! Та же дурацкая клепаная кольчуга одинарного плетения из мягкого железа держит только косые или слабые удары. Если даже чудом выдержит полноценный удар секирой, то кости под ней все равно сломаются — силу-то воздействия она по площади тела не рассеивает! А против стрел и вовсе бесполезна — узкие наконечники просто раздвигают слабо соединенные друг с другом кольца в стороны. Бедные рыцари, немудрено, что жизнь их печальна и коротка! Печальна — потому что за это дерьмо с них сдирают аж по семь-восемь марок, а коротка — до первого не слишком пьяного арбалетчика. Короче — это не наш выбор!
Еще раз посетил лавку знакомого оружейника. Внимательно осмотрел имеющееся в продаже оружие. Сделанным по знакомству в ювелирной мастерской Цадока молоточком со встроенным в его ударную часть правильно обработанным алмазом поударял по режущей кромке изготовленных самим мастером мечей. По размеру оставленных выемок, присовокупив многолетний опыт металловеда и посасывание пальца, определил их твердость в сорок пять — пятьдесят Роквелл Си[12]. Что же, вполне прилично для этого периода, я ожидал худшего. Вряд ли у меня по-быстрому получится достигнуть лучших результатов, при том что ковка меча — долгий и сложный процесс, безотносительно к качеству исходных материалов. Кстати, не мешает все же изготовить нормальный прибор для измерения твердости, а не заниматься шаманством!
В общем, я решил «ударное» вооружение на всю ораву — копья, секиры, кинжалы и мечи для избранных, в том числе и себя любимого, — заказать у мастера. А вот с защитным — пока повременить. Как и с арбалетами. Тут можно попытаться самому покумекать. Но даже в таком урезанном виде заказ потянул на немаленькую копеечку — почти тридцать марок, и это после оптовой скидки. Да, недешево обходится безопасность! Хотя, казалось бы, у меня в распоряжении гораздо большие суммы, но вот так взять и своими руками отдать постороннему дяде семь кило серебра — психологически нелегко. Так что пока на тренировки для весовой компенсации вместо доспехов надевали набитые песком кожаные жилеты, заодно предотвращавшие получение травм от учебных мечей. А я принялся за создание очередного чудо-оружия. До этого момента у меня накопился опыт создания двух типов вундервафель: магниевая свето-шумовая граната и электрическая секира. И если первый тип имел перспективы развития в полноценную осколочную гранату или бомбу, то второй, к сожалению, оказался одноразовым. Хлипкий и создававшийся в спешке механизм долго не продержался, отвалившись уже после пары тренировочных боев. Перед своим бесславным концом он еще успел стукнуть меня током, когда во время удара рука соскользнула с древка и коснулась стальной защитной дуги. Но жалеть тут было не о чем. Электрошокер мог эффективно применяться только в очень специфических условиях, оставаясь в большинстве случаев просто тяжелой обузой. Поэтому я с легким сердцем спрятал генератор в дальний ящик. Авось когда-нибудь пригодится!
Что-нибудь этакое для личного использования в ближнем бою я придумаю попозже, а пока надо взяться за самое главное, дающее неоспоримое преимущество перед любым военным отрядом начала тринадцатого века и лежащее на поверхности, — порох. Причем лежащее в самом прямом смысле — необходимая для его изготовления селитра выступала в виде белого налета на поверхности навозных ям и окружавших их стенках. Поэтому ее добыча запоминалась в основном своеобразным э… амбре, сопровождающим процесс и долго не выветривающимся из одежды. Нет, я, конечно, сам собирать ее не полез, но на краю ямы пришлось присутствовать в течение всего времени, направляя и руководя действиями провинившихся в чем-то домочадцев, присланных сюда отбывать наказание. Но мои мучения, к счастью, продолжались недолго. Ученики оказались способными и вскоре уже сами руководили отрядами «боевых ассенизаторов», нанятых из представителей городского дна и действовавших в ямах, через которые протекали городские стоки, в трактирных конюшнях и уборных, если таковые имелись, а также в окрестных скотных дворах и голубятнях, так как селитры нужно было много и внутренних ресурсов конюшни Цадока категорически не хватало. Для пущей секретности, чтобы враги не догадались, пришлось пустить в городе слух, что это собирают вещество, необходимое для создания эликсира удачи. Подозреваю, что после этого сборник народных немецких преданий о жутких, не брезгующих ничем ради прибыли евреях пополнится еще одной красочной страницей, но зато не будет народных умельцев, сожгущих город в результате непродуманных экспериментов. В одном из средневековых манускриптов указывалось, что для лучшей селитры нужна моча епископа, и меня подмывало пустить и такой слух, но, по зрелом размышлении, воздержался.
Первую партию селитры после механической очистки, по способу, указанному, кстати, все в том же манускрипте, обработал смесью воды с древесной золой для вытеснения нитрата кальция и замены его на нитрат калия, что должно было сделать селитру менее гигроскопичной, уменьшая порчу будущего пороха от сырости. Потом, руководствуясь многочисленными инструкциями, найденными через Интернет в монографиях, посвященных вопросу, смешал в нужной пропорции порошки полученной селитры, доступной тут в любом разумном количестве серы и древесного угля, приготовленного в соответствии с рецептом из ивовых и ореховых веток. Залил в ступку со смесью немного разбавленного спирта (сколько полезных применений оказалось у продукции моего самогонного аппарата!) для придания влажности — толчение всухую стоило жизни очень многим мастерам пороховых дел. Часа два толок все это пестиком до превращения смеси в мельчайший порошок. Затем слипшуюся массу продавил через мелкое сито для получения гранулированного пороха и выложил для просушки — я решил сразу перескочить через несколько этапов развития технологии производства черных порохов и обзавестись самым продвинутым его вариантом.
Разделил продукт на две части. Одну поджег прямо во дворе. Яркий язык пламени, в несколько мгновений превративший кучку в облачко вонючего дыма, подтвердил горючесть смеси. Для второго этапа испытаний, во избежание ненужных слухов и провоцирования местного епископа на очередную истерику, пришлось выехать на «полигон» в близлежащем лесу. Толстостенный глиняный горшочек с выведенной наружу в качестве запала пропитанной селитрой ленточкой из ткани взорвался с оглушительным грохотом. Расставленные вокруг него на разном расстоянии соломенные чучела, имитировавшие воинов противника, частично были повалены взрывной волной и осколками горшка, а частично — загорелись от разлетевшихся частичек пороха. Видавший разрыв приснопамятной магниевой гранаты Цадок только удовлетворенно покивал головой, а вот присутствовавший на испытаниях Олег, разглядывая результаты применения невзрачного горшочка с его кулак величиной, несколько минут не мог подобрать челюсть. А потом набросился на меня с вопросами, прежде всего заставив поклясться, что тут нет ни малейшего вмешательства нечистой силы. Естественно, его прежде всего интересовал способ применения этого оружия в бою.
Меня этот вопрос, что неудивительно, тоже сильно интересовал. Только, в отличие от бывшего десятника, я уже знал все возможные варианты применения пороха в военном деле, и мне надо было лишь выбрать наиболее подходящие. Ручной огнестрел отпадал сразу — производство нормальных стволов мне пока не потянуть, не говоря уже о всей остальной неслабой механике. Не городить же примитивные фитильные ружья? Пушки? По сути, те же грабли, что и ружья, слегка смягченные требованиями к изготовлению стволов. Большой ствол легче отлить из бронзы, чем миниатюрный ружейный, но качество… Не хотелось бы глупо погибнуть от разрыва ствола, а это довольно вероятный сценарий при отсутствии опыта крупномасштабного бронзового литья. Да и, кроме дульнозарядного орудия, на скорую руку ничего не получится, а городить огород ради многокилограммовой бандуры, раз в час плюющейся на пару сот метров камешком размером в кулак, не имело ни малейшего смысла.
