Василий Горъ - Клинок его Величества
— Отец, Илзе очень устала… — встревоженно глядя на меня, сказал Ронни. — Ей необходимо поспать…
Утерс Неустрашимый виновато улыбнулся, встал с кресла, подошел ко мне и подал мне руку:
— Позволь, я провожу тебя до твоих покоев? И-и-и… прости, дочка — я просто не ожидал такого результата…
Я оперлась на предложенную ладонь и встала:
— С удовольствием приму ваше предложение… А что касается результата — ничего особенного: в роду Рендарров Видящих используют именно так. Поэтому все давно отработано до мелочей. Тут важнее другое. То, что мы успели их остановить…
Взгляд графа мотнулся вправо-вверх, а потом в нем появилось понимание и облегчение:
— Да…Планы у обоих были… как бы так помягче выразиться, убийственные… В прямом смысле этого слова…
Коротенькая пауза, во время которой Логирд Неустрашимый усиленно думал о планах мамы и Даржины, — а потом в его взгляде появилась уверенность в правоте принятого решения:
— Ты опять сделала все, что могла. Спасибо. Теперь моя очередь…
Ронни сделал страшные глаза, и я поняла, что сейчас Неустрашимому лучше не возражать.
— Говорят, ты начала изучать мечевой бой?
— Да… — кивнула я.
— Что ж. Тогда я прикажу Брюзге тебя инициировать…
«Меня… что?» — хотела переспросить я. Но не стала, так как увидела выражение лица своего любимого мужчины: вытаращенные глаза, отвалившаяся челюсть и взгляд, в котором было одно сплошное УДИВЛЕНИЕ.
— Инициировать??? — обретя дар речи, спросил он. — Илзе?
— Ее высочество Илзе Рендарр… или графиню Алиенну… Утерс! — улыбнулся граф Логирд.
— Но… она девушка!!!
— Эта девушка сделала для Элиреи ничуть не меньше, чем каждый из наших предков. Кроме того, она вошла в род, а не выходит из него… Та-а-ак… Ты что, против?
— Неа!!! Наоборот!!! А когда?!
— Как подготовишь…
Я растерянно улыбнулась: судя по выражению глаз Ронни, эта самая инициация была чем-то вроде награды, достающейся за очень большие заслуги. И только мужчинам. Поэтому он сиял от счастья, а в месте с ним хотелось сиять и мне.
Я и сияла. Целых два часа перед сном, пока Ронни, захлебываясь от восторга, рассказывал мне, как я буду двигаться после нескольких инициаций и восьми-десяти лет тренировок. И еще почти весь следующий день. До того момента, пока ко мне не пришел Вельс Рутис и не объяснил, что от меня требуется.
Оказалось, что эта подготовка к инициации, скажем так, не особенно приятна: сначала мне надо было промыть кишечник, а потом еще несколько дней есть только каши, овощи и фрукты…
…Часа два с половиной я металась между столом, на котором стояла кастрюля с теплой подсоленной водой, ковриком для упражнений и ночной вазой. А через час после окончания процедуры, с трудом найдя в себе силы, чтобы ополоснуться, сидела и давилась кашей из вареного риса и чечевицы, сдобренных топленым маслом и мечтала о глотке воды… А еще слушала рассказы Ронни, пытавшегося скрасить мне первые три часа после процедуры…
…— Готово! А теперь поверните голову одесную! — голос Брюзги, раздавшийся над ухом, заставил меня вывалиться из небытия. — Ау-у-у, ваша светлость!!!
— Да… Слышу… Сейчас… — буркнула я, повернула голову… и, вдохнув невесть откуда взявшийся перед лицом белый пар, потеряла сознание…
…Пробуждение было приятным: еще не успев толком прийти в себя, я почувствовала себя до безумия легкой, совершенно здоровой и полной сил. А еще ощутила кристальную ясность ума и непередаваемое ощущение счастья.
Улыбнувшись, я открыла глаза, увидела над собой встревоженное лицо Ронни, знакомый балдахин у него над головой и сообразила, что лежу на собственной кровати.
— Как ты себя чувствуешь, милая? — спросил он, почти касаясь своими губами моего уха.
Я еще раз прислушалась к своим ощущениям, и… с большим трудом заставила себя состроить несчастное лицо:
— Плохо…
Он мне не поверил:
— Не может быть!
Я обиженно выпятила губку, шмыгнула носом и уставилась в стену:
— Может… Вот скажи, когда ты меня целовал последний раз?
— Меньше минуты назад…
— То есть ты позволил себе воспользоваться моей беспомощностью? — притворно ужаснулась я.
— Ага! Причем несколько раз! — кивнул Ронни. — И если бы ты не пришла в себя, то…
— О, кстати! — перебила его я. — А что это со мной было? Я увидела какой-то туман, и как будто умерла…
— Пыль Забвения! Ну, порошок такой… Зная, что иногда инициации бывают не совсем безболезненны, я попросил Брюзгу тебя усыпить…
«Заботился…» — благодарно подумала я. И решив его отблагодарить, «недоверчиво» фыркнула: — Да врешь ты все! Ты попросил меня усыпить совсем не для этого…
Он кивнул. Наклонился. И обжег мои губы таким поцелуем, что у меня остановилось сердце. А через Вечность я услышала его ехидный вопрос:
— А теперь?
— Что «теперь»? — хрипло спросила я, не понимая, как он мог от меня оторваться.
— Как ты себя чувствуешь теперь, после поцелуя?
— Я чувствую себя… любимой… И хочу еще…
Губы любимого мужчины начали медленно приближаться к моим губам. Я потянулась к ним навстречу… и расстроенно застонала: из гостиной донесся требовательный стук в дверь!
— Отец, наверное… — вздохнул Ронни и нежно поцеловал меня в щечку. — Решил узнать, как ты себя чувствуешь. Пойду, посижу с ним в гостиной, пока ты приведешь себя в порядок.
Я посмотрела на себя и кивнула: выходить к будущему свекру в жутко измятом платье и с красным, как свекла, лицом было некрасиво…
…Стучал не граф Логирд, а его старшая дочь: не успел Ронни открыть дверь, как она влетела в покои, и, даже не попытавшись ткнуть его в живот кулаком или кинжалом, прибежала в спальню:
— Леди Алиенна! Вы бы не могли уделить мне несколько минут?
Хмурый взгляд на брата, вошедшего следом — и коротенькое дополнение:
— Если можно, то наедине…
Девочка выглядела расстроенной. И даже очень. Поэтому я, не задумываясь, настроилась на работу:
— Да, конечно! С превеликим удовольствием!
Айлинка облегченно выдохнула, потом повернулась к брату и виновато улыбнулась:
— Прости, Ронни… Просто мне очень-очень надо!!!
Законник ласково потрепал ее по волосам, сказал, что пойдет к себе, и удалился. Плотно прикрыв за собой дверь…
…Видеть Айлинку, собирающуюся с духом, чтобы что-то сказать, мне еще не приходилось: обычно она принимала решение мгновенно. Почти не раздумывая. Или делала, не подумав. Поэтому я решила ей немножечко помочь:
— Я тебя внимательно слушаю!
— Леди Алиенна! Ваше высочество! Вы бы не хоте-… Э-э-э… Если вас не затруднит, то, пожалуйста… Как вы относитесь к…
— Давай-ка обойдемся без церемоний… — предложила я, поняв, что она никак не может определиться с формой изложения своей просьбы. — Я же тебе уже почти родственница…
— Хорошо! — облегченно выдохнула она. Потом зажмурилась и выпалила: — Я хочу стать Видящей! Научите меня, пожалуйста!!!
— Ты говорила об этом с отцом? — внутренне похолодев, спросила я.
Айлинка опустила взгляд и еле заметно кивнула:
— Да. Он сказал, что это — не женское дело…
…— Ваши знания — это не Дар, а Проклятие… — глядя сквозь меня, глухо сказал граф Логирд. — Я долго думал о том, как его можно использовать на благо Элиреи и ее короны. И пришел к выводу, что вариантов, в общем-то, немного. Как ты понимаешь, способ твоего отца мне не подходит: я никогда не позволю ни себе, ни другим ставить женщин под удар…
— Простите, я что-то не улавливаю вашу мысль…
— Я хочу сказать, что Видящими должны быть мужчины. Да, в некоторых ситуациях красивая женщина может использовать этот Дар с большей эффективностью, чем мужчина. Но… это преимущество меркнет, стоит подумать о том, что, не успев сделать первый шаг к освоению этого знания, вы сразу же становитесь не столько оружием, сколько Целью. Целью вожделенной, поразить которую — дело первейшей необходимости для любых тайных служб Диенна. Женщинам не место на войне, понимаешь? Другое дело — мужчины. Они рождены для того, чтобы защищать и защищаться. Вот пусть и несут эту ношу на себе…
Я удивленно склонила голову к плечу:
— Почему тогда Бедиран Рендарр решил возложить этот Дар на нас, женщин?
— Он женился на Майре Нейзер, когда ему было далеко за пятьдесят. Учиться ему, скорее всего, было лень. Да и три его сына, по слухам, тоже не отличались особой тягой к наукам. Воспитывать их было поздно, поэтому Коварный задался целью придумать систему, позволяющую обезопасить наследников рода Рендарров от Видящих. И, как видишь, придумал…
— Да… — хмуро кивнула я, вспомнив кое-какие факты из истории наших двух родов.
— Я — не Бедиран. Поэтому сделаю все, чтобы моим потомкам-женщинам никогда не пришлось бояться за свою жизнь…
