Юрий Иванович - Уникумы Вселенной–2
Молчание Юниуса без всяких слов подтвердило сказанное его супругой. Только вот Алессан решил добавить страшноватое признание:
– А мне кажется, что я какое-то время и в самом деле был невменяемым. Причем совершенно не могу осознать, как долго. Мне, наверное, повезло, что я в бесцельном метании наткнулся на мир с разумными существами и в многолетних наблюдениях в какой-то момент осознал самого себя. Дальше работать над собой стало намного легче.
Подобное откровение еще больше объясняло разницу в умениях и проявлениях божественной сущности. Люди с научным складом ума привыкли при жизни заниматься исследованиями – чаще всего в одиночестве. Поэтому могли за такой срок достичь наибольших глубин познания Вселенной, не обращая внимания на тоску по другим людям. Тогда как людям с практическим складом ума, привыкшим бывать среди себе подобных, не мыслящим себя без общения с другими, и в самом деле могло грозить сумасшествие от такого длительного разъединения с собственным телом. То есть среди остающихся в воде тел вполне могли оказаться и умалишенные. И все же из этой схемы выпадала Пеотия. Но и в ее случае сразу всплывало в памяти утверждение, что она слишком ветрена, бездумна. А такие индивидуумы, как правило, собственным положением не печалятся. Пусть их и окружает глобальное моральное одиночество. Лишь бы наблюдать вокруг себя нечто интересное. И скорее всего, древней египетской красавице крупно повезло оказаться в той точке Вселенной, где обитают разумные создания с невероятным, божественным, так сказать, потенциалом. Оставалось только удивляться, почему эти создания так до сих пор и не наведались на Землю. Но на этот вопрос могла ответить только сама Пеотия, которая, со своим взбалмошным и безответственным характером, решила в переломный для всего человечества момент устроить себе чувственные развлечения. Тут ее божественную сущность осудить было некому. А уж удержать или уговорить что-либо делать – тем более.
Следовало надеяться только на ее коллег. Поэтому Броди попытался конкретизировать ближайшие мероприятия:
– Что будем делать? – и, пока Абелия переглядывалась со своими современниками, добавил очередное предложение: – Скоро будет готова первая пара аквалангов, можем попробовать достать из воды еще четверых. Пока будем заниматься ими, вниз принесут вторую пару приспособлений для ныряния.
Юниус отрицательно мотнул головой:
– Нет. Вы только посмотрите на себя: вот-вот рухнете от усталости. Ведь мы видим, как вы зеваете и пытаетесь приоткрыть слипающиеся глаза.
Действительно, даже вечно подвижный Карл Пузин с большим трудом боролся с наваливающимся сном. Для этого он то тер себе щеки ладонями, то крутил пальцами нос и мочки ушей, то растирал слезящиеся глаза. Остальные археологи выглядели и вовсе вялыми. Так что спускаться сейчас вниз было бы совершенно непрактично. Да и вообще, в свете последних событий руководству экспедиции следовало оставаться в храме. С чего и начала разговор Абелия:
– Пока все нужны здесь. Правда, бдеть не обязательно: можете смело ложиться спать. Думаю, часов пять вам для полного отдыха должно хватить.
Лариса сжала локоть супруга, пытавшегося возразить, и спросила сама:
– А вы? Ведь так и не вздремнули после воссоединения с телами.
Юниус приложил ладони к груди и шумно выдохнул, словно прислушиваясь к внутренностям:
– Да нет, мы достаточно свежие и бодрые. Хотя, признаться, само понятие «сон» вызывает некоторую приятную ностальгию. Слишком давно мы не испытывали этого удовольствия. Но, думаю, оно может и подождать… – Он переглянулся со своими современниками, и те согласно кивнули. – Поэтому, пока вы будете спать, мы выйдем наружуи постараемся тщательно осмотреться. Задумок по использованию наших умений и возможностей у нас слишком много, но все они, так сказать, в стадии гипотез. Надо вначале попробовать до конца осознать собственные возможности. А потом уже пытаться их использовать. Так что заранее их обсуждать нет смысла.
Он замолчал, вопросительно уставившись на Абелию, и та добавила:
– Хочу вас заверить: можете спать спокойно. Кровопролития мы постараемся не допустить в любом случае. Мне кажется, для устранения проблем нам хватит простых превентивных мер защиты.
– Хорошо бы, – стал расслабляться Броди, чувствуя, как прильнувшая к нему сзади Лариса начинает засыпать. – Хотя те недавние визитеры – нахалы и явные бандиты, лучше бы они попросту оставили нас в покое.
Алессан с внимательным лицом прислушался к чему-то в себе, а потом решительно возразил:
– А мне их совершенно не жалко. Преступников такого рода надо уничтожать немедленно. Никакие суды и наказания их уже не исправят. И по этому поводу у меня есть одна идея. Я могу попробовать…
– Ладно, не торопись! – довольно властно перебила его Абелия. Похоже, в этом триумвирате она все больше входила в роль формального лидера. А Юниус вполне сознательно, с некоторым даже удовольствием, сваливал эту почетную обязанность на свою супругу. – Поговорим об этом снаружи. Да и то после того, как опробуем все наши варианты. Но вначале у меня просьба: есть у вас ножницы?
– Конечно!
Метнувшаяся к своим вещам Ирена вскоре подала желаемое, уже догадываясь о том, зачем нужны ножницы, и заранее с жалостью поглядывая на чудесные длиннющие волосы насыщенного каштанового цвета, которые Абелия до этого носила на сгибе локтя, чтобы не наступить на них ногами. Сейчас же новорожденная богиня решительными движениями обрезала свое великолепие, чуть выше плеч, но выбрасывать не стала. Аккуратно сложила двухметровый хвост в полиэтиленовый пакет, после чего склонилась над Юниусом:
– Тебе как?
– Еще короче, – улыбнулся тот. – И тоже попроще. Прически сделаем позже.
Когда и он с облегчением растрепал остатки своей русой гривы, оба уставились на Алессана. Но тот к тому времени уже заканчивал сооружать с помощью маленького зеркала и нескольких резинок из женского арсенала упругий, далеко отстоящий от затылка хвост. Затем опять водрузил на голову свой лавровый венок и подмигнул всем окружающим одновременно:
– Ну как? Не закидают камнями? Продолжающая время от времени снимать Люсия теперь сосредоточила все свое внимание именно на нем, приговаривая между вспышками:
– Великолепно! Божественно!
Но Абелия не позволила модельному шоу слишком затянуться. Громко фыркнув и погасив на своем лице добрую улыбку, она подобралась и уже в движении скомандовала своим соратникам из далекой эпохи:
– Пошли!
Конечно, не только Броди, но и другим хотелось что-то узнать, что-то добавить, что-то посоветовать, но в тот момент все прекрасно понимали, что вряд ли их советы или подсказки будут благосклонно приняты. Наоборот, только время зря потеряют и археологи, и спасенные совсем недавно из воды люди прошлого. Поэтому, лишь только божественная троица скрылась в темном проеме выхода, Александр Константинович распорядился непререкаемым тоном:
– Всем спать! – и только промолчавшим все это время охранникам возле пантеона сделал прощальное напутствие: – Ну а вы постарайтесь отдыхать по очереди прямо на посту.
Один из них, видимо старший по опыту или должности, все-таки не выдержал и разродился недоуменным вопросом:
– Что все-таки здесь происходит? Вместо руководителя экспедиции ответил проходящий рядом с мешками Карл Пузин:
– Эх, дружище! Если бы мы только сами знали! Единственное, в чем могу тебя заверить, так это в том, что тебе удалось попасть в самую знаменитую историю нашей цивилизации. Завтра с утра тебе кто-нибудь растолкует все детали событий более подробно, а сейчас – извини, могу прямо здесь рухнуть от усталости…
Все разбредались по палаткам и обессиленно падали на надувные матрасы. К сожалению, в штабной палатке стоял такой резкий запах сожженной изоляции и тлеющего пластика от сожженного ноутбука, что Лариса, несмотря на всю свою сонливость, запротестовала:
– Дорогой, я не могу здесь спать, просто задохнусь от вони.
Броди без всяких внешних эмоций сгреб постель, подхватил оба матраса и вынес все это наружу. Потом обошел палатку с тыла и там расположил их ложе в густой тени. Свет от нескольких лампочек сюда почти не доставал, ну а любой шум и сквозь брезент проникал без всякого усилия. Когда улеглись, у Ларисы только и осталось сил, что пробормотать:
– Спасибо, мой самый умный… Гул генератора убаюкал моментально. А потом ничто уже не мешало глубокому сну. Конечно, где-то краем сознания в первое время улавливался стук большого компрессора, который то заводился, то замолкал. В храм постоянно кто-то входил, кто-то из храма выходил. Что-то иногда вносили или забирали. Изредка переговаривались охранники и делали небольшие подвижные разминки за бруствером из мешков с песком. Но все эти звуки носили весьма мирный характер, а потому никого не разбудили.
