Андрей Круз - От чужих берегов
Спасла меня инерция твари и то, что затормозить на пыльном проселке у нее сразу не получилось, понесло дальше и даже развернуло. "Хеклер" завибрировал, плюнулся пулями, и на этот раз я попал хорошо. Пули ударили в морду и главное – в плечо, так, что одна передняя конечность твари подломилась, сбив ее с прыжка и заставив завалиться на бок. Морф перекатился, снова вскочил, опираясь уже на три конечности, и вдруг поднялся во весь рост, на ноги, почти как человек, только очень сутулый. Морда его словно вытянулась вперед, он выбросил в мою сторону короткий то ли визг, то ли свист, а затем, нагнув башку как в кабацкой драке, рванул в мою сторону, не обратив никакого внимания на пули, угодившие ему в грудь. А вот вторая очередь, пришедшаяся ему прямо в морду и выбившая несколько зубов, его все же ошеломила, он качнулся, пошел как-то боком, болтая головой и громко то ли отхаркиваясь, то ли просто выражая неудовольствие.
Этого хватило, чтобы поймать в прицел верхушку его черепа и выстрелить. А морфу хватило времени, чтобы прийти в себя и пригнуться. Очередь прошла выше, со звоном угодив в ржавый щит школьной вывески, а тварь рванула в сторону, теперь уже явно не собираясь атаковать в лоб, а намереваясь обойти меня.
– Куда пошел, зараза! – заорал я, и рванул на противоположную сторону фургона.
Морф был уже здесь. Он снова присел, опираясь на целую руку, собрался в комок, напрягаясь для прыжка, и я, вскидывая оружие. Был точно уверен – эта очередь его не остановит. Он сейчас погонит меня вокруг фургона. И если он догадается гнать не прыжками, проскакивая мимо, а просто бежать, то мне хана.
Эта мысль сформулировалась в моем сознании быстро и как-то очень четко, с бриллиантовой чистотой, чистая и светлая, с кроваво режущимися гранями. Но при этом она не успела оформиться в итоговое слово "хана", в мироздании произошли некоторые изменения. Из зарешеченного водительского окна фургона появился тонкий и длинный ствол американского автомата, который вдруг завибрировал, выбросив из себя струю прозрачного дымка, и долгая цепочка острых пуль ударила в голову мертвой твари, разбрызгивая мозги и осколки кости. А стрелок удерживал автомат в решетке до тех пор, заставляя его биться в припадке длинной очереди, пока не вылетела последняя дымящаяся гильза, а затвор не встал на задержку.
Морф просто ткнулся уродливой мордой в дорожную пыль и больше не шевелился. Я перекинул спарку магазинов в "хеклере", а затем медленно-медленно пошел к лежащей на земле туше. Подойдя ближе хотел выстрелить "для контроля", но понял, что не знаю куда целиться, тридцать патронов из М4 разнесли в клочья верх черепа и шею, стрелять уже не требовалось.
– Не… это уже наверняка, – пробормотал я, поднял глаза и столкнулся взглядом с Дрикой.
– Как я? – спросила художница.
– Обалдеть можно, – честно ответил я.
– Он меня даже не видел, встал здесь и замер. А винтовка в руках была, – пояснила она.
– Это я понял. Только ты все равно молодец.
– А зачем ты из машины полез? – полюбопытствовала моя спутница.
– Мне бы самому кто объяснил, – вздохнул я, – Расслабился, решил, что гадость эта так и будет убегать, надоело гоняться, а она кинулась сразу.
– Ну, хорошо что справились, – подвела она итог, заставивший меня немного покраснеть. Облажался я по ходу неслабо.
Обежав фургон, я подобрал с земли "бенелли" и выругался с чувством, обнаружив, что от падения отключился и больше не собирается включаться коллиматорный прицел. Гадство, полезная штука ведь. Да и сам дробовик надо бы почистить, он неслабо пыли зачерпнул. Забросив ружье в кабину, я пошел обратно, к убитому Дрикой существу.
Морф был "средней степени измененности", не слишком далеко ушедший от своего прототипа – человека. Та тварь, что гонялась за мной в складе в Юме была изменена намного больше, превратившись в настоящего бабуина-переростка, а у этого степень "человекообразия" была куда выше. Даже черты лица в общем и целом остались человеческими, только уродливо растянулись. Ну и зубы с человеческими вообще ничего общего не имели, пасть пугала. На кривых пальцах рук появились короткие острые когти.
Дрика вышла из машины, причем я отметил, что она не забыла сменить магазин в автомате, затем подошла ко мне. Присев на корточки, заглянула в морду убитой твари, сморщилась болезненно, отвернулась, сказав:
– Гадость какая!
– Ну да, – согласился я, – Не то, чтобы Том Круз, или кто там сейчас за самого красивого.
Поднявшись на ноги, оглянулся и обнаружил Сэма, неторопливо идущего в нашу сторону вместе с Соксом. Винтовка лежала у него на сгибе руки, шляпа "стетсон" отбрасывала тень на лицо так, что виден был лишь силуэт. Когда они подошли к нам, Сэм долго всматривался в непонятно как уцелевшую на всем этом кровавом гнилом местиве, во что превратила голову чудовища длинная очередь, морду мутанта, щуря глаза в сетке морщин, а затем, к моему немалому удивлению, сказал:
– А я его знаю.
– Знаешь?
– Знаю. Этого парня звали Баз Мэлли. И он ограбил банк в Лаббоке, застрелив при этом кассиршу и охранника. И было это три года назад.
– Знакомые у тебя…, – протянул я, глянув искоса на Сэма.
Тот воспринял мою фразу излишне серьезно, потому что сразу поспешил оправдаться.
– Я понятия не имел о том, кто он такой, когда обнаружил его спящим в машине во-он там, за школой. Он повел себя грубо, но у меня был револьвер с собой, а ему свой долго было доставать. После того, как он уехал из Джастисбёрга, сюда приехали копы. Много копов, они за ним гнались. Они и рассказали, что он сделал.
– И как же ты его узнал?
– Татуировку видишь?
Сэм указал на три капельки крови, вытатуированные под левым глазом мутанта.
– И на шее еще, – сказал Сэм, указав на четыре кельтских креста, выколотых в рядок, – А вообще я вижу мало людей в последние годы, лица запоминаются, да сэр.
– И что он тогда копался за автобусом? – спросила вдруг Дрика.
Мы с Сэмом озадаченно посмотрели друг на друга. И действительно, морф ведь что-то там делал, когда я начал в него стрелять.
– Посмотрим? – предложил я.
– Почему бы и нет, – пожал плечами Сэм, – Пошли.
К нашему удивлению морф там копал. В прямом смысле этого слова, выгребая песок из-под ржавой рамы автобуса, и прокопал достаточно глубоко.
– Ну-ка…, – сказал я, присаживаясь рядом с ямой и заглядывая внутрь.
Там было пока очень темно, пришлось достать фонарик и посветить. В самой глубине в сухом песке виднелось что-то серое, плоское.
– Ну-ка…, – снова повторил я, доставая нож и пытаясь копать им.
И через минуту я уже тащил из ямы большой атташе-кейс из армированного пластика, на крышке которого была видна всем известная надпись "Самсонайт".
– Это еще что? – удивился Сэм.
– А сейчас глянем, – сказал я.
По здравому размышлению решил, что бомбы здесь быть не должно, никто не закладывает бомбы в зарытые на несколько лет кейсы. А то, что кейс зарыт давно, сомнений не вызывает, над ним успели кусты вырасти, морф их выдрал, когда копал.
Замки пришлось взламывать при помощи все того же ножа, благо лезвие у него было крепким и толстым. Я откинул крышку, а затем мы все хором свистнули.
– Так вот зачем он сюда вернулся…, – задумчиво сказал Сэм, – И кто теперь может сказать, что у мертвяков совсем нет памяти? А это что?
Чемодан был заполнен деньгами. Пачками долларовых купюр разной степени потрепанности, взятыми из банковского зала. На самом деле зрелище было бы внушительным для непривычных к лицезрению наличных американцам, по моим прикидкам, учитывая изобилие мелких купюр, в чемодане было не больше пятидесяти тысяч. А еще там лежал пистолет с запасным магазином, вороненный "Кольт 1911" с с коричневыми щечками рукоятки. Взяв его из чемодана, я взвесил его в руке, после чего передал Сэму, сказав:
– Орудие преступления вообще-то, но не думаю, что теперь это принципиально. А что делать с "бумагой"?
– Не знаю – пожал плечами Сэм, принимая от меня пистолет и оттягивая затвор, чтобы заглянуть в патронник, – Брось в яму, все равно они не нужны. Но интересно то, что тварь вспомнила про спрятанное и вернулась. Поэтому он и вел себя так странно, шлялся по городку но напрямую напасть не решился, да сэр. У него другие дела здесь были, не до меня ему было.
– Похоже на то, – согласился я, – Пошли обратно, нам надо собраться. Дрика, садись за руль и давай за нами малым ходом.
– Хорошо, – сказала девушка, снимая с плеча автомат и усаживаясь за руль.
Собирались мы недолго, что там сборов было? Спальники скрутить и упаковать, ну и винтовку "штайр" забрать из домика, на две минуты трудов. Другое дело, что ехать на пустой желудок не хотелось, и я начал кипятить на одноразовой спиртовке воду для чая, намереваясь обеспечить нас с голландкой нормальным завтраком перед выездом. А заодно и утренние сумерки уйдут окончательно, обеспечив нас обычной для Техаса отличной видимостью на весь день.
