Владислав Выставной - Зона приема
Урки. Только этого не хватало.
Одного из них Кот узнал сразу. Это был тот самый уголовник, в пижонской белой кепочке. Точнее, это в «Радианте» он в кепочке был, а здесь на нем была низко надвинутая на лоб черная бейсболка. Но сомнений не было – это тот самый заносчивый гаденыш. А значит, его спутники – такие же отморозки, других вариантов нет.
– Что за хрень? – Наморщив лоб, Кот пытался сообразить, что означает происходящее? А именно: что делают какие-то бандюганы у костра, который должен был зажечь Аким? Может, они его схватили? Может, сталкер просто подставил друга, заставив того зажечь проклятый костер, который привлек бандитов?
Хотя вертолета поблизости не видно. Если бандиты, как и он, вышли на дым, то это произошло бы не более как десять минут назад. Выстрелов не было, стало быть, должны оставаться следы борьбы. А парня рядом не видно – ни живого, ни мертвого.
Бандиты между тем продолжали начатый ранее разговор. Сутулый крепыш, жуя сигарету, говорил лениво, с хрипотцой:
– Короче, я ей: «Слышь, ты, шмара, ротик свой поганый прикрой, пока я тебе губки безо всякого силикона не увеличил». Рука-то у меня тяжелая.
– А она? – гаденько улыбаясь, интересовался старый знакомый в бейсболке.
– А она вой подняла: ты, мол, за час заплатил, а меня уже три часа пользуешь, паскуда! Где мои бабки, орет. Я, кричит, Алику скажу, он тебе ноги повыдергивает! А я знай себе штаны натягиваю и говорю: давай, мол, сюда своего сутенера, я ему глаз на попу натяну. А она такая: да ты у меня кровью упьешься, ты у меня в ногах валяться будешь, слезами обольешься! И все такое. Я ей: да что ты себе возомнила, шалава? Твое дело клиента ублажать, да не вякать, больше заработаешь. Ну она, реально, выскочила из комнаты, а я себе одеваюсь. Думаю, ну, блин, влип – бабки-то я все еще на бильярде спустил – Плешивому продул. Но извиняться, там, лебезить перед шлюхами – это для меня, сам знаешь, западло. Думаю, придет этот Алик, начнет предъявлять – я ему без лишних базаров – «перо» под ребро.
– И чо, и чо?
– Ну, только оделся, в дверь вваливаются две здоровые такие гориллы. Реально звери, я аж присел, не ожидал такого поворота. Ну и прикидываю: косяк вышел – что я с этими шкафами со своим ножичком делать буду? И тут гориллы расступаются, и вперед выходит такой тощий типок с понтами. Ну, думаю, ща наезд будет. И тут слышу: «Ба, Щепа, кореш!» Я смотрю – и давай ржать: Алик-то, ихний сутенер, оказался Махмуд Косой, с которым мы в Бутырке на соседних нарах парились!
– Да ладно, брешешь!
– В натуре говорю!
– И что он?
– А что – ну вспомнили старые деньки, тут же накатили по пятьдесят. Я ему свою проблему изложил, а он, такой, сразу: а ну дайте сюда эту сучку! Ее реально приводят, она скалится, довольная такая, думает, сейчас мне кишки пускать будут. А Алик этот, Махмуд то есть, кивает на меня и говорит: давай, мол, быстро в стойло. Будешь, говорит, моему корешу удовольствие доставлять и улыбаться. А улыбаться перестанешь – я тебе улыбку прямо на морде вырежу, как Гуимплену.
Бандиты заржали. Видать, слово смешное понравилось.
– Ну и что ты, проучил эту сучку за дерзость-то? – поинтересовался типчик в бейсболке.
– Пацаны, не поверите – это она меня проучила, – закуривая, с ухмылочкой поведал сутулый. – Так мне свою вину заглаживала, что я еще сутки ходить не мог. Теперь решено: женюсь!
Бандиты мерзко заржали.
Пока сутулый излагал свою историю, Кот успел, крадучись, обойти стоянку по кругу. Акима и впрямь здесь не было. Нужно было уходить, но уркаган в кепочке вдруг произнес странным голосом:
– А как там мой котик поживает, а?
Сталкер недоуменно замер, наблюдая, как один из бандитов достал какой-то прибор, напоминавший обычный интернет-планшет, сказал:
– Сейчас гляну. Далеко он уйти не мог. Он же дохлый почти.
Сталкер похолодел. «Котик». Да это же его имел в виду старый знакомый! Неужто эти четверо по его душу сюда приперлись?
– Оба-на, – без особых эмоций произнес бандит с планшетом. – Да он совсем рядом!
И посмотрел прямо на сталкера. Тот ощутил, как и без того усталое сердце пропустило удар. Бандит все же не разглядел сталкера в тени деревьев, как показалось поначалу. Зато гаденыш в бейсболке медленно поднялся, передернул затвор автомата и двинулся в его сторону, бормоча:
– Кис-кис-кис… А ну выходи, потолкуем! А то в прошлый раз не договорили.
ТТ сам прыгнул сталкеру в руку. Это надежное оружие показалось вдруг слишком слабым. Еще бы – против четырех-то автоматов. Тут только один вариант: перестрелять врагов прежде, чем те откроют ответный огонь.
Он поднял оружие, поймал на мушку вертлявую голову в бейсболке. Однако! Пистолет трясся в руке, как у страдающего болезнью Паркинсона. Сжав зубы, Кот ухватил рукоятку двумя руками. Прицелился снова.
Мысленно выругался. Не так просто выстрелить первым. Во всяком случае, ему. Это у бандюков не дрогнет рука, а у таких, как он, «хороших парней» – сплошные принципы и комплексы. Но не выходить же под пули с предложением дуэли, а-ля Дикий Запад. Эти подонки даже среди своих бандитских понятий не особо придерживаются, а его вообще сразу шлепнут.
Бандит в бейсболке подошел почти в упор. За его спиной со вскинутыми автоматами шли еще трое. Ладно, Зона все спишет. Да и не успеют его замучить угрызения совести.
Хищно прищурившись, сталкер плавно потянул спусковой крючок…
Щелчок прозвучал громче выстрела. Кот еще не понял, что случилась предательская осечка, как бандиты открыли огонь. Казалось, нажав на спусковой крючок своего ТТ, он бьет сейчас сам по себе.
Пули свистели в каких-то сантиметрах от него, сшибая и взбивая в труху мертвые ветви. Успев упасть на спину, Кот быстро передернул затвор и, не глядя, разрядил магазин в сторону озверевших бандитов. В ответ услышал вскрик и ругань: похоже, он кого-то зацепил. Это возымело свое действие: враги перестали строить из себя доморощенных Рембо и залегли на землю.
А он уже уползал стремительной змейкой, не слушая окрики знакомого бандита:
– Эй, Кот, ты куда? Иди к нам, не бойся! Только «пукалку» свою брось! Тогда живым будешь, слово даю.
Да, как же, держи карман шире. За всю свою сталкерскую карьеру Кот ни разу еще не встречал бандита, который держался бы данного слова. Да и недосуг общаться со всякими уродами. А урки-то трусливые попались: пострелять по людям не прочь, но сами не хотят под пули лезть! Этим и надо пользоваться.
Метров через пятьдесят он уже поднялся на ноги и двинул прочь, на ходу меняя магазин пистолета и вытаскивая рацию. Глаза машинально отслеживали почву под ногами. Так зазеваешься – и влезешь в какую-нибудь притаившуюся мерзость.
– Аким, прием!
