Алексей Рудаков - Записки пилота. Тетралогия (СИ)
Судя по направлению — оставшаяся тройка вела свой последний бой где-то в районе грядок с кладками.
Я осторожно выглянул в пролом борта.
Пространство перед изрядно потрёпанными зданиями было пусто, если не считать кровавого тряпья, раскиданного по всему его пространству. Животных тоже видно не было и я осторожно сполз на землю, что бы сразу перекатиться под БТР и дальше, внутрь квадрата.
Со стороны грядок снова послышалась стрельба карабинов — стреляли судя по всему в упор, длинными очередями. Вскрик, очередь оборвалась, и у меня в шлеме погас ещё один огонёк. Теперь нас оставалось только двое. Двое из почти шести десятков бойцов, высадившихся из Петровича несколько часов назад.
Я сделал несколько шагов назад прикидывая — куда бежать, но тут же остановился, упершись спиной в борт последнего, формировавшего нижнюю сторону квадрата, транспорта.
Может на нём?
К Петровичу?
Там должны дежурить пилоты!
Уйти с планеты!
Мысли неслись скачками и опомнился я только когда БТР, взревев двигателем, начал отворачивать от Объекта. Когда я запрыгнул на место водителя и как его завёл — я не помнил. Выворачиваю джой управления движением, стараясь поставить между зданиями и своей тушкой как можно больше металла и плавно продавливаю рычаг-ползунок тяги. Он движется туго и медленно.
Усиливаю нажим — он поддаётся и мотор оглушает меня перегруженным рёвом. БТР резко дёргается, как лошадь, которую одновременно пришпорили и дёрнули за поводья и я с трудом удерживаюсь на водительском месте.
Бу-Бум!
Сдвоенный удар сзади снова пытается выбить меня из водительского кресла — и ему это почти получается, но только почти. Качаю джой из стороны в сторону, заставляя тяжёлую машину двигаться неровным, случайным зигзагом. Это помогает — два снаряда выпущенные откуда-то сзади пролетают мимо, оставляя за собой какой-то белёсый след — прямо как у самолёта.
Очередной поворот и прямо, прямо, поворот — в памяти всплывает хаотичное мельтешение шариков на ножках. Мне бы сейчас так…..но мой БТР не предназначен для таких манёвров — пока мне просто везёт.
Бумммм….цвиньк!
Очередное попадание подбрасывает корму машины вверх, а, когда она касается земли корпус резко уходит вправо.
Оглядываюсь — правой гусеницы и нескольких катков по корме нет. Только торчат какие-то разлохмаченные куски металла и обрывки проводов.
Суууки!
Хватаю карабин и выкатываюсь на левую сторону машины так, что бы между мной и зданиями был, пусть на короткий миг, корпус БТР.
Трава здесь низкая, выгоревшие на солнце желтоватые стебельки едва достают мне до щиколотки, местами её и вовсе нет, будто её кто-то выгрыз, оставив после себя практически лысую поверхность. Это не окрестности Энска, с его травами по пояс — тут не спрячешься. Впереди, шагах в двухстах, замечаю не то кучку камней, но то небольшой холмик и чередуя рывки в разные стороны, перекаты через голову и даже подпрыгивая рвусь к ним.
Несколько раз слышу звуки стрельбы, но, похоже что точность падает с расстоянием — их белёсые следы проходят мимо, в нескольких метрах от меня.
Что, мазилы? Съели?!
Твари…только бы добежать….залягу. Отобьюсь.
До. Темноты.
Откидываю забрало — кондей брони не справляется, и хватаю ртом воздух, совсем как лейтенант.
Стоп.
Не думать о нём.
Накличу.
Рывок, падение, перекат в сторону.
И — с низкого старта прямо.
Ещё метров двадцать.
Почему не стреляют?
Отпустили?
Делаю перекат и выхожу из него в стойке для стрельбы с колена.
Преследования нет?
Обшариваю взглядом пространство перед и за опрокинувшимся БТРом.
Никого.
Тишина.
Отпустили?
Пригнувшись добегаю до небольшой горки светлых камней. Они блестят на под лучами местного солнца как слюда и состоят из множества маленьких кристалликов. Под моими пальцами крошится небольшой камушек и я, внезапно догадавшись что это, слизываю несколько мелких кристаллов с перчатки.
Соль.
Обычная пищевая соль.
Посреди поля.
Зачем?
Земля вздрагивает и я отрываю взгляд от груды соли — от лежащего на боку БТРа ко мне несётся динозавр. Родной брат тех монстров, которые сожрали пару легионеров перед зданием лаборатории.
Рефлекторно падаю на колено и хлещу длинными очередями по надвигающейся туше. Её грудь покрыта крупными роговыми пластинами и пули отскакивают от неё, не причиняя никакого вреда животному.
Не прекращая стрелять опускаю ствол, надеясь поразить его в низ живота или в огромные ляжки.
Рикошеты прекращаются — видно как пули проникают в плоть монстра, ни как не влияя на его поведение. Коротко щёлкает затвор — всё. Магазин — ёк.
Отщёлкиваю штык и кончик трёхгранного острия вспыхивает как маленькая звёздочка под лучами солнца.
Чёрт!
Обидно уходить в такой хороший день! — проскакивает мысль а в следующий момент надо мной распахивается многозубая пасть.
Бью штыком вверх, надеясь воткнуть иглу штыка в чёрно-розовое нёбо, но он дёргает головой и мой карабин отлетает в сторону, выбитый ударом зубов.
Гранату бы….
В следующий миг монстр наклоняет голову и хватает меня поперёк туловища. Сейчас подкинет и разорвёт, приходит осознание происходящего. Пытаюсь дотянуться до ножа, спрятанного внутри голенища сапога, но он просто сжимает челюсти и я слышу как мерзко скрипят его зубы по пластинам брони.
Тело пронизывает боль, что-то хрустит во мне и, кажется, я что-то кричу, а потом всё обрывается.
Чернота.
Всё.
Глава 4
Очнулся я от того, что кто-то дёргал меня за ногу. Было темно и тяжело.
— Не, не идёт, — произнёс молодой мужской голос.
— Гха! Куда лезешь? Кхе-ек… Млять! Верхнего тащи. — к первому добавился второй, перебиваемый кашлем, хриплый мужской голос. Он шмыгнул носом и продолжил.
— Прислали же помошничка….кхе-кхе-хххк. Твоюж….Кха! Багор тебе зачем дали? Им цепляй.
— Нехорошо это. Всё ж люди. Были. Пастор заругает — грех это.
— Люди…нелюди. Кха…Чёртовы рудники! Наёмники это, не люди! Да и мясокру-кхе-ттт-кхе без разницы кого крутить. Фаршик нежный кх-на выход-х-хе-хек и из людей и из нелюдей. А нашим малышкам без разницы, кого кушать. Ох…нха-до лекха-арство принять.
Раздалось какое-то бульканье и второй продолжил.
— Кхеее…..горечь, — он снова побулькал чем-то и шмыгнул носом.
— Если б не лекарь, подох бы уже. Ну, чего встал? Тащи давай.
— Так тяжело же, досточтимый мастер. Помогли б, а?
