Александр Авраменко - Волк. Поля надежды
– А где она теперь?
– Не знаю. Увидев меня, вылетела, словно её кипятком ошпарили, и рванула в горы.
– Вылетела?!
– Ну, выскочила на улицу, убежала в скалы.
– Тьма! Дима! Её надо найти! Обязательно!
Дмитрий вздохнул:
– Я всё понимаю, доса. Но не уверен, что найду её живой. Вчера был лютый холод и метель, все следы занесло…
– У тебя должен быть теплоискатель! Дима, найди девочку! Хоть живой, хоть мёртвой, но найди! Это очень важно!
Рогов опять вздохнул – для жены Атти соплеменница важна. Это и понятно…
– Из какого она клана, не знаешь?
– Откуда? – удивился мужчина. – Комбинезон обезличенный, ни бирки с именем, ничего. Спросить, кто такая, не успел. Ясно, что механик. Потому что все руки в смазке, да и комбинезон тоже. Ещё… – Прикрыл на миг глаза, вспоминая малейшие детали, обрадовался: – У неё, похоже, в кармане был УИ, универсальный инструмент. Так что слабая надежда, что девочка жива, есть.
– Понимаю… – откликнулась Ооли. Потом вновь произнесла, уже не приказным, а просящим тоном: – Димочка, я тебя умоляю, пожалуйста, найди бедняжку…
Тут рация снова заговорила голосом Атти:
– Дмитрий, там, где ты сейчас находишься, раньше была каторга. Штрафники, осуждённые за военные преступления… Сейчас, само собой, всех перевели в долины, на другие места. Но кое-какие строения остались – бараки заключённых, дома охраны. Они совсем рядом. Судя по показаниям со спутника, от тебя с километр, за скалой. И кстати, отмечен слабый тепловой след, как от костра или открытого огня. Судя по всему, девочка там. И ещё жива. Поймай её и проследи, чтобы не сбежала на этот раз, договорились?
Рогов отчего-то разозлился:
– И что мне с ней делать?! Гнать ради одного, гхм, разумного, грузовик в долины?!
Послышался смешок Ооли. Явственный, словно она была рядом.
– Не обязательно. Просто проследи, чтобы девочка осталась жива. И всё. Можешь её запереть, можешь на цепь посадить – я, как принцесса истинных, разрешаю и возьму на себя всю ответственность за это.
– Ладно, – пробурчал Рогов. – Поймаю вам её. Только потом не злитесь.
– Главное – живой. Договорились?
– Договорились. Кстати, о птичках: через шесть часов начинаю пробный запуск.
На том конце линии помолчали, потом удовлетворённо произнесли:
– Отлично. Только сообщи результаты, не забудь.
– Какие? Охоты или запуска?
– И того и другого. Удачи.
Щёлкнуло. Атти отключился. Дмитрий вздохнул, девчонку, пусть она и бывший враг, надо спасать. Иначе для чего всё это затеяно на Фиори? Бросил взгляд на термометр – снаружи воздух чуть прогрелся, до минус двадцати. Конечно, тоже не слишком хорошо, но всё-таки в два раза теплее, чем вчера. Да и ветер утих… Рогов вытащил из шкафа лыжи, самые обыкновенные, спортивные, русского производства, поставил к стенке. Обувь менять не надо – крепления стандартные военные, универсальные. Прошёл на кухню, достал термос, приготовил крепчайший, до черноты, чай с мёдом. Нарезал и упаковал в контейнер бутербродов с маслом и салом. Аккуратно положил в рюкзак аптечку. Затем вышел в рубку, снял с полки спальный армейский мешок с автономным источником питания, пристегнул к рюкзаку. Открыл кодовый замок встроенного оружейного сейфа. Оттуда на свет появилось настоящее имперское охотничье ружьё восьмого калибра и патронташ.
Последний штрих… Подошёл к планшету. Киберы уже закончили монтаж, занимаясь теперь отладкой внутренностей и наладкой электроники. Удовлетворённо кивнул, набирая новую команду. Пусть Атти ругается, но держать девчонку в рубке вместе с собой он не собирается. Зря, что ли, в трюме лежит аварийный контейнер с типовым домом арктического класса с Нарьян-Мара-11, очень холодной планеты Руси? Выбрал место для установки, задал координаты на местности. Вон там, чуть поодаль от низкой скалы, закроющей будущий дом до половины его высоты, идеальное место. Так что, когда он вернётся с охоты на ушастика, дом уже будет полностью готов к проживанию. Такие строения разворачиваются за пятнадцать минут и имеют собственный реактор, все удобства и даже бассейн внутри. Тот, кто всю жизнь живёт в условиях вечной мерзлоты, знает толк в комфорте… А ещё – в скорости, когда требуется тёплое место как главнейшее условие выживания.
…Снег шуршал под лыжами, и идти по целине было одно удовольствие. Дмитрий забрался на небольшой заструг и осмотрелся – кажется, вот оно, убежище саури. Длинный покатый сугроб, выдающий что-то, находящееся под ним. Ещё – большая, с обледеневшими краями вытянутая яма тёмного цвета. Вот и разгадка теплового пятна! Это выход трубы печки, или что там прячется под снегом? Либо армейская казарма, либо барак заключённых. Точно! Вон ещё один такой же бугор, а там торчат почерневшие от погоды бревенчатые стены. Крыша обвалена, скорее всего, от тяжести нападавшего на неё снега.
Дмитрий подъехал к тому месту, где, судя по всему, пряталась беглянка. А вот и вход! Чуть покосившаяся, грубо сколоченная из массивных плах дверь на деревянных петлях. Точно, она тут. Отстегнул лыжи, спустился на заваленное крыльцо. Позвал на её языке:
– Эй, саури! Ты здесь? Не пугайся, я иду!
Тишина в ответ. Только тут сообразил, что дым из той ямы не идёт. Рванул дверь, та послушно подалась. Напрягая мышцы, отвалил ею сугроб, скрывший вход наполовину, оказался в небольшом, метра два длиной, коридорчике-предбаннике, в котором находилась промёрзшая до синевы поленница. Глаз автоматически заметил, что из неё брали дрова. Удовлетворённо хмыкнул – значит, точно здесь.
Чтобы открыть вторую дверь, собственно и ведущую внутрь помещения, пришлось поднатужиться. Но и она подалась, сдвигая довольно увесистый чурбак. Как только девчонка его припёрла сюда? Солнце пробило отразившимися от снега лучами длинный, метров в пятьдесят коридор, словно кинжалом. Вдоль прохода стояли двухярусные нары в два ряда. Стало быть, барак каторжников. Печка, давно остывшая, стояла у входа. А саури… Безжизненное, скорчившееся тело лежало на голых досках ближайших к печи нар. По-прежнему в одном своём бумажном комбинезончике… Твою ж… Даже растерялся поначалу, но тут же начал действовать.
Дыхание ещё есть, едва заметный, если бы не солнце, пар еле-еле редкими струйками вырывался из губ. На ресницах длиной в фалангу его пальца – толстый слой инея. Но раз дышит, значит, ещё живая! Рывком выдернул из креплений спальник, рванул застёжку, подхватил негнущееся тело и запихал внутрь. Выкрутил регулятор температуры на максимум, запахнул клапан, включил нагрев. Рискованно, но саури более выносливы, чем люди. Так что выдержит! Потащил спальник наружу, уж больно воздух в бараке был… Нет, вроде и чистый, но какой-то тяжёлый. Выволок мешок с саури из ямы, образовавшейся у входа, поблагодарил всех богов, что ветер каким-то чудом окончательно стих. На солнце стали видны белые пятна обмороженной кожи. Это очень плохо! Жаль девчонку, теперь будет ходить со шрамами на лице. А может, и обойдётся…
