Алексей Калугин - Пустые земли
Сталкер замер. Определенно, это был не Блайнд – слепец никогда не скидывал с головы капюшона. Во всяком случае, в присутствии Джагера. Тогда кто? Кто еще мог проникнуть в дом слепого сталкера, не потревожив изощренную систему сигнализации?.. Почувствовав першение в горле, Джагер осторожно, очень осторожно сделал глотательное движение. По пересохшей гортани будто ржавым наждаком провели. Ощущение было таким же, как и в Пустых землях, когда он умирал от жажды. Сидевший на стуле медленно, будто со скрипом, начал распрямляться и разворачиваться в сторону Джагера.
Черное на черном!
Как он вообще мог это видеть!
Джагер почувствовал ни с чем не сравнимый ужас, исходящий из древних, вырытых сотнями поколений первобытных предков глубин подсознания. Иррациональный, непонятный и необъяснимый страх того, что еще не случилось и, быть может, никогда не произойдет. Страх непонятого, непознанного и необъяснимого. Страх, врастающий корнями в мысль о том, что ты столкнулся с чем-то настолько безобразно древним и диким, что у него даже нет наименования. Джагер почувствовал, как холодная скользкая змея шевельнулась у него внутри, обернулась кольцом вокруг сердца, а затем сползла в самый низ живота. Как в больном, заторможенном сне, Джагер не мог сдвинуться с места. А был ли у него вообще хоть единый шанс спастись от того ужаса, что медленно и неумолимо надвигался на него, приближался, чтобы навалиться свинцовой тяжестью, раздавить, размазать по полу, выдавить внутренности, расколоть череп и выпить мозг?..
Джагер не услышал, а скорее почувствовал кожей тихий, шуршащий, как пожелтевшие, ломающиеся под пальцами страницы старых газет, голос:
– Что, сталкер, страшно?
Джагер еще раз попытался сглотнуть. И вновь едва не вскрикнул от боли в горле.
– На!
Он увидел перед собой костлявую, иссохшую кисть, высовывавшуюся из широкого рукава и протягивавшую ему бутылку с водой. Схватив бутылку, Джагер сделал несколько торопливых глотков. Вода застревала в горле, выплескивалась на грудь.
– Не торопись, сталкер… Не торопись…
Джагер плеснул воды в ладонь и провел ею по пылающему, будто в жарке, лицу. Ожоги на лице зажили и почти все корки отвалились, но Джагер не хотел больше видеть своего лица. Сейчас же, проведя влажной рукой по лицу, он явственно почувствовал неровности стянутой рубцами кожи. И глубокий шрам почти через весь лоб.
– Кто ты? – с трудом выдавил Джагер.
– Не узнал?
– Нет.
– Плохо.
– К черту!
– Да ладно…
– Кто ты?
– Мне даже обидно как-то…
– Кто ты?! Как ты попал в дом?!
– Для меня не существует закрытых дверей. Я вхожу даже в те дома, куда меня не зовут.
– Кто ты?!
– Я Мама-Зона. Забыл уже?
– Суть твою…
Джагер еще раз плеснул воды в ладонь, чтобы смочить пылающее лицо.
– Больно?
– Что?
– Вспоминать о том, что было?
– Отстань!
– Ну, нет уж. – Призрачная старуха усмехнулась и покачала головой. – Я спасла тебя. Можно сказать, подарила вторую жизнь. Теперь ты мой. Навсегда.
– Я и без того был твоим. Весь. Без остатка. С костями и потрохами.
– Нет, это не то, – игриво махнула рукой старуха. – Совсем не то!
– Так чего же ты хочешь?
– Хочу расчета по векселям.
– О чем ты?
Джагер прищурился. Странно, несмотря на то что мрак и не думал рассеиваться, очертания фигуры старой карги становились все более отчетливыми. Еще немного, и можно будет различить черты лица.
– Короткая у тебя память, сталкер.
– Зато у тебя длинный язык. Болтаешь без умолку, да все не по делу.
– Хочешь по делу?
– Валяй.
– Жукка помнишь?
– При чем тут Жукк?
– Разве не Жукк подобрал тебя, щенка сопливого? Разве не он первый раз повел тебя в Зону? Не он научил тебя всему, что ты знаешь и умеешь?
– Да, Жукк был моим наставником.
– Не отрицаешь?
– А почему я должен это отрицать?
– Потому что пришла пора ответить за Жукка.
Джагер чуть подался вперед и помахал растопыренной пятерней перед тем местом, где должны были находиться глаза его призрачной собеседницы.
– Ты сама-то понимаешь, что говоришь? При чем тут Жукк?
– Слухи о том, что Жукк погиб из-за тебя, давно уже по Зоне бродят.
– Слухам только глупые бабы верят.
– Ну, конечно, – кивнула старая. – Ты уверен, что никто, кроме тебя, не знает, как на самом деле погиб Жукк.
– Так оно и есть. Кроме меня, в тот момент рядом с ним никого не было.
– Уверен?
– На все сто.
– А как же я? Я, между прочим, вездесущая.
– Ты всего лишь бредовое видение.
– Уверен?
– На сто двадцать.
– А вот Блайнд считает иначе.
– Он сумасшедший. Не на все сто, но процентов на сорок.
– Расскажи мне, как погиб Жукк.
– Ты же сама все знаешь.
– Хочу сравнить твой рассказ с тем, что мне известно.
– Иди ты к черту.
– Не груби!
– Это пока еще не грубость.
– Ах, вот как. – Мама-Зона обхватила себя руками за костлявые плечи, как будто почувствовала сквозняк. – А хочешь, я тебе расскажу, как все было?
– Нет.
– Ты не уважаешь Жукка?
– Я уважаю его больше, чем кого бы то ни было.
– Так почему же…
– Мне надоел этот разговор. Зачем ты пришла?
– Чтобы предупредить тебя.
– О чем?
– Заметь, я сказала «предупредить», а не «предостеречь».
– А в чем разница?
– То, что должно произойти, непременно случится. А то, что ты будешь знать об этом, не спасет тебя, лишь заставит сильнее страдать.
– Я ни черта не понял, – медленно покачал головой сталкер.
– Это твоя проблема.
– Давай начнем все с начала.
– А стоит?
– Что тебе от меня нужно?
– Расчет по векселям.
– Это я уже слышал. Скажи то же самое, не прибегая к метафорам. Что тебе от меня нужно?
Старуха подняла руку и поднесла к лицу сталкера два пальца, растопыренные буквой «V».
– Ты два раза должен был умереть. Первый раз за тебя свою жизнь отдал Жукк. Кто теперь?
– Не понял. – Джагер откинулся назад. – На этот раз не я, а мне остались должны.
– Сколько?
Повторив жест старухи, Джагер показал ей два пальца.
– Не много ли?
– В самый раз.
Мама-Зона покачала головой не то озадаченно, не то с досадой.
– Если бы Жукк был жив…
– Жукк погиб! И хватит об этом!
– Жукк погиб из-за тебя.
– Нет! Он сам принял решение!
– Да, но ты даже не попытался отговорить его.
– Ситуация была не та.
– Ситуация была такой, что вдвоем вам было не выкарабкаться. Кто-то из вас двоих непременно должен был погибнуть. И вы не тянули соломинки и не подкидывали монетку. Жукк решил, что в живых должен остаться ты. И ты согласился с ним. А теперь ты хочешь призвать к ответу тех, кто в схожей ситуации поступил так же, как и ты сам когда-то.
