Владислав Выставной - Кремль 2222. ВДНХ
А вот и они.
Точнее, она.
Из-за колонны-дерева буквально выплыла – бесшумно и плавно – стройная женская фигура. Столь же тихо приблизилась к нему – то ли трава скрывала звук шагов, то ли в голове помутилось от зрелища.
Обитательница базы была хороша. Не просто хороша – сногсшибательна. Даже длинное, вроде тоги из легкой ткани, одеяние не мешало рассмотреть ее в деталях, а может, напротив – тонко подчеркивало достоинства фигуры. Длинные ноги, крутые бедра, тонкая талия, сочная налитая грудь, высокая шея, чистое лицо с пухлыми губами и выразительными скулами, огромные зеленые глаза – именно в такой последовательности скользил взгляд Книжника, считывая ее образ. Задержался на миг на тяжелых волнистых черных волосах – и силой заставил себя глядеть в гипнотические изумрудные глаза.
Пауза затянулась, парень начал нервничать. Книжник демонстративно вложил меч в ножны, сделал шаг навстречу девушке, пытаясь говорить приветливо.
– Я с базы «Химия»… – сбивчиво начал он. – Меня просили передать…
Книжник суетливо полез за пазуху, где была спрятана «посылка» – небольшой, с кулак сверток, плотно замотанный в кусок грубой кожи. Как назло, сверток застрял в кармане, и семинарист густо покраснел, представив, каким идиотом выглядит перед этой красавицей. Та же, как нарочно, усмехнулась, сказала с убийственной снисходительностью:
– Не суетись. Скажи лучше, кто ты такой? Откуда, как звать?
– Вообще я кремлевский, – продолжая сражаться с запутавшимся свертком, с напускной серьезностью сказал парень. – Бывший семинарист, нынче княжий советник. А кличут Книжником.
– Книжником? – чуть удивленно повторила девушка. – Как неожиданно…
– Не понимаю иронии, – достав, наконец, сверток, он протянул его девушке. – Вот.
Та даже не посмотрела на «посылку», продолжая разглядывать парня, чем смутила его еще больше. Проще было выдержать стычку с людьми Хрипатого, чем этот пьянящий взгляд.
– Меня неспроста зовут Коброй, – произнесла она таким тоном, что невольно захотелось попятиться, не делая резких движений. – На этой базе все подчиняются мне. Знают, что я не прощаю предательства.
– Я и не спорю с этим, – осторожно сказал Книжник. – Я впервые узнал о твоей базе, лишь получив это.
Он кивнул на сверток.
– И тем не менее, кто-то считает себя умнее других – раз за моей спиной выпросил у врага, что принес ты.
Книжник ощутил, как холодеет спина. По хребту пробежала ледяная капля. В словах девушки таилась угроза. Правда, об опасности можно было догадаться, едва услышав женский голос, и уж точно – увидев эту красотку.
Книжник облизнул пересохшие губы.
Его подставили. Обманом вынудили сделать то, чего он никогда не сделал бы, владей всей полнотой информации. И если он дальше будет оставаться в неведении, хозяйка базы убьет его. Или прикажет убить, что в его положении не имеет значения.
В подтверждение этого тревожного предположения, он увидел боковым зрением, как из газона стали быстро расти тонкие зеленые ростки, напоминавшие поросль бамбука. Только вряд ли бамбук мог расти столь стремительно, да и на что ему длинные, острые, как иглы, шипы, что изогнулись и замерли, нацелившись гостю в голову и шею, грозно покачиваясь, как змеи перед атакой.
– Ты сейчас думаешь, что сможешь быстрее достать – меч или пистолет, – холодно сказала Кобра. – Я вижу это по твоим глазам и движениям. Хочу предупредить: быстрее будут мои крошки.
Зеленые «крошки» задрожали, издавая тонкий неприятный шелест. Они ждали команды. Стараясь не делать резких движений, Книжник осторожно спросил:
– И что же я принес?
Не отрывая взгляда от побледневшего Книжника, Кобра подставила ладонь. Парень чуть протянул вперед руку со свертком – и тут же «змеи» задвигались быстрее, как будто с усилием сдерживаясь, чтобы не вонзить иглы-отростки ему в голову.
Хозяйка базы сделала едва заметный жест пальцами – и «змеи» отпрянули, продолжая покачиваться в стороне. Приняла сверток. С треском надорвала кожу, заставив парня вздрогнуть: он понял, насколько сильные эти тонкие пальцы. На ее ладонь высыпалось несколько ядовито-оранжевых таблеток.
– Знаешь, что это такое? – спросила девушка.
– Какое-то лекарство? – предположил Книжник.
И снова встретился с ее взглядом. Теперь в нем было сомнение.
– Наркотик, – произнесла Кобра. – Один из мощнейших. Может быть, самый мощный в истории. Ведь его создавала сама Химия.
– Вот как… Выходит, я… – Книжник нервно рассмеялся. – Вроде как, наркокурьер?
– Выходит, так. Хотя это было бы больше похоже на правду, если бы эти таблетки попали ребятам с базы «Печать». Они с удовольствием пользуются услугами этого грязного проказника.
– Плюгавого, что ли?
– Да, его так называют. Надеюсь, ты не пробовал это вещество?
– Я даже не знал, что несу в этом свертке. У меня здесь другие планы…
– И что же это за планы, позволь спросить?
Книжник помедлил. Он ничего не знал про эту самую Кобру. Плюгавый не упоминал про нее, а значит, она может не знать, где Бука. Но даже, если знает – с чего ей делиться тайной с первым встречным? Тем более, как оказалось, он вмешался в какие-то неизвестные ему игры. С другой стороны, почувствовав недосказанность или ложь, Кобра может просто отправить его на удобрения для своих растительных зверушек.
– Меня просили передать эту посылку некоему человеку по прозвищу Коготь. Хотя я даже не знаю, человек ли это? Может, он у вас из шамов или из нео…
Кобра уже не слушала его. Щелкнула пальцами – и из-за спины Книжника появилась хмурая девица в длинной бесформенной хламиде с мачете в руках. Книжник вздрогнул: выходит, она все это время тихо стояла у него за спиной. При взгляде на мачете Книжника посетило еще одно неприятное предчувствие.
– Когтя сюда! – приказала Кобра.
Девица мрачно кивнула и исчезла в боковом проеме. Провожая ее взглядом, семинарист подумал: это тревожная тенденция, когда бабы все больше и больше захватывают власть. Как его Хельга в Форте, к примеру. Как минимум, это свидетельствует о слабости мужчин. Как максимум…
Черт, да что он знает об этом? Может, все как раз не так уж плохо? Может, им удастся сделать мир лучше? В конце концов, женщины мудрее, покладистее, добрее…
– Убью, собаку, – разглядывая Книжника ангельским взглядом, сообщила Кобра. – Так и знала, что он крыса.
Моргнув, Книжник подумал, что насчет доброты и покладистости женщин погорячился. Всякие бывают. Хоть и хочется верить в лучшее.
Кобра взяла одну из таблеток, принялась разглядывать на свет. На ее лице появилась брезгливость:
– Плюгавый утверждает, что его зелье не вызывает привыкания. Но мы же не будем настолько доверчивы?
– Ага. То есть, не будем…
– И если уж ты принес нам эту отраву – используем ее в наших интересах.
– Как наркотик? – не понял Книжник. – Вы же говорили…
– Наркотик? О, нет, – девушка ослепительно улыбнулась. – Зачем нам это иллюзорное удовольствие, когда наш тотем знает толк в удовольствиях истинных?
Это было произнесено таким тембром, что у семинариста потемнело в глазах. В памяти замелькали всякие неприглядные образы, отвлекающие от мыслей об удовольствиях и прекрасных девичьих телах. Как-то не к месту были бы сейчас такие мысли.
– Мы просто изучим его – и сделаем выводы, – продолжая разглядывать таблетку, сказала Кобра. – У нас отличная лабораторная база.
– Изучите? Чтобы производить самим?
– Это было бы глупо. Изучим, чтобы понимать возможности врага. Ведь это наркотик лишь в малых дозах. В высокой концентрации – это мощный боевой стимулятор. Каким образом, ты думаешь, Оракул собирается победить на Ристалище?
Вытаращившись на девушку, Книжник ощущал, с каким трудом ворочаются в голове мысли, расставляя все по своим местам.
Вот, значит, в чем сила Оракула. И вот, значит, почему Плюгавый действовал в тайне. Главным продуктом «химического» тотема было не оружие, а дурманящее и запредельно бодрящее зелье. Допинг. Стимулятор. Наркотик.
– Ну, про Оракула я, допустим, понял, – проговорил Книжник. – Но как вы собираетесь победить силу Химии?
– Силой Биологии, – резко ответила Кобра. – Или ты думаешь, наш тотем слабее?
– Нет-нет, вовсе я так не думаю, – поспешно пробормотал Книжник. Не хватало только влезть в здешний конфликт, чтоб оказаться между молотом и наковальней. Надо было перевести разговор в другое русло. – И кто же будет сражаться от вашей базы? – Книжник огляделся. Нервно хохотнул. – Если ваш тотем позволяет управлять биологическими процессами… Уж не выращиваете ли вы здесь чудовище, вроде монстра Франкенштейна?
Девушка рассмеялась:
– Ну, ты почти в точку попал. Мы много кого и чего здесь выращиваем. Это просто удобнее, когда сама природа создает существ и предметы – у нее это получается лучше, чем у человека… Хочешь присесть?
