Ярослав Мороз - В погоне за мечтой
Все начали расходиться по своим комнатам. Ну как все, Юля, откровенно говоря, уже спала на руках у Вика, поэтому он же пытался отнести ее в отдельно предоставленную комнату.
– Давай ее мне, а сам отправляйся отдыхать. – Обратился я к нему. – Давай, давай, я же вижу, что ты устал. А за девчонку не бойся – я не кусаюсь. – Сначала Вик буравил меня взглядом и не хотел отдавать девчонку, но усталость дала свое, и он передал ее мне.
Парни уже разошлись по комнатам, а я нес Юлю на руках – да, такую тяжесть, еще и с рюкзаком за спиной – в комнату, которая находилась немного дальше моей и парней – что же тебе, Степаныч, так захотелось отделить от нас девчонку? Подойдя к комнате, я не стал даже пытаться что-то сделать с занятыми руками, поэтому опустил Юлю на пол, достал ключ и, немного повозившись с замком, открыл дверь. Снова взяв девчонку на руки, аккуратно вошел в комнату. Не став включать свет, я прошагал к одной из кроватей, положил на нее Юлю и, сняв рюкзак, оружие и обувь, укрыл ее одеялом. Так-с, вроде бы все, дело сделано, можно идти и самому отдыхать. Развернувшись, я вернулся к двери и, находясь одной ногой за порогом, услышал за спиной голос:
– Айс, не уходите, останьтесь со мной.
И что теперь делать? Проигнорировать и уйти? Разум говорит, что так будет правильнее – вдруг она враг, вдруг она что-то замышляет против меня, да и мало что еще, – но душой и сердцем я не мог так поступить. И дело даже не в том, что она похожа на мою Юлю. Все потому, что не умею я людям отказывать.
Выйдя в коридор, я посмотрел в сторону комнат парней. Никого не обнаружив, вернулся обратно в комнату и закрыл за собой дверь на ключ. Сняв рюкзак, я положил его на пол, разулся, снял куртку и прошагал вглубь комнаты в поисках стула – не на полу же мне сидеть и ждать, пока девчонка уснет.
– Айс, ложись ко мне. – О как, уже на «ты».
Плюнув на стул, я подошел к кровати. Находясь возле нее, я все никак не мог решиться лечь к Юле. Но тут я заметил, что она сама подползла ко мне, и не успел я одернуть руку, как она потянула меня к себе. Кровать хоть и была одноместная, но мы вдвоем вполне поместились на ней. В тот же миг, как я лег на кровать, девчонка нежно и ласково обняла меня – хорошо, что она была в одежде, иначе я бы не знал, что делать. Уткнувшись в мою грудь, она мгновенно уснула, и ничего не смогло бы нарушить ее сон. Незаметно для себя через какое-то время я тоже провалился в мир сновидений.
***
Во сне ко мне явилась Юля, но только не из этого мира, а из моего, родного. Мы с ней так же, как и с ее копией, лежали на кровати, она нежно обнимала меня, целовала и рассказывала, как сильно меня любит. Она говорила словами, полностью пропитанными ее чувствами, ее эмоциями, и в каждых была спрятана маленькая частичка ее души, что нельзя было усомниться в правдивости этих слов. Отвечал я ей не менее искренними словами, всячески показывая, что люблю ее не меньше. Мы даже устроили спор, кто кого и насколько больше любит – победила ничья. В какой-то момент, ослабив свои объятия, она немного отодвинулась и, взглянув прямо мне в глаза, спросила:
– Почему?
– Что почему? – Не понял я.
– Почему ты ушел? Почему оставил меня одну?
Я смотрел в эти глаза, полные боли и страданий, и видел, сколько слез из них было пролито с тех пор, как я оказался в другом мире. В мире, где есть Зона, в которой жизнь и смерть сражаются день и ночь, не чувствуя усталости и боли от полученных ран. Их клинки остры, а взгляды тверды, в один день сильна жизнь, в другой – смерть, но настанет тот самый, единственный день, когда останется только один победитель, а проигравшего примет бренная земля Зоны.
В этих глазах, цвета ясного, голубого неба, горела ярким пламенем надежда, что я вернусь домой, к одной единственной и любимой девушке, мы поженимся, как и планировали, и все станет как прежде. Поэтому язык мой отсох, а челюсть онемела – я не знал, как сказать, что не вернусь, потому что вернувшись, снова стану мертвым, душа исчезнет, оставив наедине друг с другом разум и тело. Нет, даже не тело, а обыкновенную оболочку. И что я есть рядом с ней, и что меня нет – ничего от этого не измениться. Но как ей это объяснить?
– Любимая, – начал я, – пойми, я не могу жить в нашем с тобой мире, я чувствую себя мертвым. Я не живу, а всего лишь проживаю в том мире, существую. Через несколько лет совместной жизни, уверен, ты бы стала замечать ели заметный запах гниения, потому что на самом деле с тобой жил бы не человек, а ходячий труп. Может быть, я что-то сильно преувеличиваю, но не намного. Да, в этом мире мне не хватает тебя, и день ото дня я жалею, что совершил такой поступок. Конечно, ты можешь спросить, почему я не взял тебя с собой, но я рад, что не сделал этого. Здесь настолько опасно, что ты легко можешь погибнуть, а если это произойдет, то мне станет еще хуже, чем если бы я остался с тобой.
Она поднялась, села спиной ко мне на краю кровати и, спрятав лицо в ладонях, тихо заплакала. В груди закололо, и на душе стало очень больно. Приблизившись к ней, я обхватил ее лицо двумя руками и развернул к себе. Вытерев слезы с ее лица, я посмотрел в упор и сказал:
– Прошу тебя, не плачь, мое сердце кровью обливается, когда я вижу тебя такой.
Взяв себя в руки, она успокоилась и больше не плакала.
Разговор зашел в тупик. Хотелось сказать: «Юля, жди меня, я вернусь, обязательно вернусь», но врать самому дорогому и любимому мне человеку совсем не хотелось. Но вот краски начали тускнеть, все вокруг куда-то исчезало, и я понял, что сну пришел конец.
– Юля, я тебя любил, люблю и буду любить больше всех на свете, мне никто, кроме тебя, не нужен, знай это. – Напоследок сказал я и поцеловал ее.
Оторвавшись от моих губ, Юля улыбнулась и, сказав: «Я тебя тоже люблю», растаяла, как дым.
***
Проснувшись, я обнаружил, что мы с Юлей всю ночь проспали в обнимку. Аккуратно освободившись от объятий, я поднялся с кровати и начал собираться. Быстро одевшись и обувшись, прошагал к своему рюкзаку, который лежал возле двери, и напоследок обернулся в сторону Юли. Когда я вылез из кровати, она лишилась обогревателя, который согревал ее всю ночь, поэтому неудивительно, что от холода девчонка свернулась калачиком. Вернувшись к ней, я накрыл ее одеялом, и она плотно укуталась в него. «Что же, вынужден вас покинуть, госпожа Чернюк», – мысленно попрощался я с ней и направился к двери.
Тихонько выйдя из Юлиной комнаты, я так же аккуратно закрыл за собой дверь. Не став запирать Юлю, я оставил ключи на тумбочке возле кровати, чтобы она могла спокойно выйти, когда проснется. Поэтому пришлось прибегнуть к одной маленькой хитрости, чтобы никто ее не потревожил. Знаете, когда пересекаешь в Зоне какую-нибудь деревню или городишко, может понадобиться попасть в дом или квартиру, но не всегда это удается. Например, хозяева бежали и закрыли дверь или замок заклинило. Поэтому на такой случай у меня имеется набор взломщика: отмычки, зажимы, отвертки и еще много чего. Достав несколько инструментов, я приступил к делу, а пока был занят, удивлялся тому, что у меня есть такой набор. Хотя ничего удивительного в этом нет, ведь он появился у меня не просто так, а после одного случая.
Как-то раз бежал я от бандитов. Поссорился тогда с ними знатно, видите ли, превысил лимит по бесплатным проходам, поэтому нужно было заплатить, чтобы пройти дальше. Послав их, я окончательно проклял себя на смерть, поэтому нечего было терять, дал очередь от бедра и, пока бандиты приходили в себя от такой наглости, взял ноги в руки и дал деру. Тогда я точно ранил двоих, возможно, один из них оказался мертв, но остальные-то живы и здоровы. И вот их пятеро, я один, и мне некуда деваться, поэтому при любой возможности нужно было отрываться или прятаться.
Когда бежал, вдалеке заметил какой-то поселок, поэтому направился в ту сторону. Прибежав, подумал: «Ну, сейчас в какую-нибудь хату заберусь, запрусь и буду ждать, пока бандиты не уйдут». Все бы хорошо, да только дома, в которых можно было спокойно переждать, оказались заперты, а у меня ни ключей, ни инструментов. В общем, не помню, как я тогда выбрался, но после того случая купил себе набор взломщика, и жизнь хоть немного, но наладилась.
Справившись с задачей, я убрал набор, закинул за спину рюкзак и отправился в свою комнату – перед встречей с Аркадием Григорьевичем было бы неплохо сходить в душ, да и вещи где-то нужно оставить, не пойду же я в полном обмундировании на обычный разговор. Но, не пройдя и десяток шагов, я почувствовал, как за мной кто-то наблюдает. Оказывается, ресепшен не пустовал – за ним сидела одна миловидная девушка. Заметив, что я гляжу на нее, девушка резко отвернулась и начала копаться в каких-то вещах. Изменив свой курс, я направился в сторону этой особы. Увидев меня, девушка подняла взгляд и, когда я подошел к стойке, мило улыбнулась и спросила:
