Андрей Круз - Эпоха мёртвых. Прорыв
— Мост рвать — хреново. Про какой мост они могут говорить? — обратился я к Белявскому.
— Какой угодно, — озадачился тот. — Один уже взорвали, теперь остальное доламывают, полудурки. Надо бы осмотреться, по-хорошему.
Если впереди заваруха, то не влететь бы нам в неё с ходу, на всех парах. Когда народ воюет, то разбираться, кто это на двух «уазиках» и со стволами, не станет. Но вот одна проблемка — зомби вокруг до чёрта, если остановимся, то через минуту вокруг целая толпа будет. Почти все, мимо которых проезжаем, поворачиваются и идут следом за нами. Только движение нас и защищает. Давно мы такой толпы не видели.
— Вроде стрельба теперь впереди? — спросил я Белявского, прислушиваясь к россыпи очередей, вдруг донёсшихся с другого направления.
— Точно, — кивнул старлей. — Это у Московского вокзала пошло, по всему судя. Здесь железная дорога справа тянется, скоро в вокзал упрётся. Вот там и стреляют, кажется.
Так, со всех сторон обложили, можно сказать, и сзади и спереди пальба. И что нам теперь делать, чтобы самим себе проблем не нарыть?
— Предложения есть, как в оборот не попасть? — спросил у Белявского.
— Уйти в Сормово, — сразу ответил тот. — Там, судя по звукам, тише и есть несколько мест, откуда осмотреться можно.
— «Красное Сормово» тоже там? — заинтересовался я.
— Там. Вся основная промышленность там, — подтвердил он.
— Куда сворачивать?
— Давай на Чаадаева.
— Блин, ты не выёживайся, ты пальцем ткни, — прорвало меня задавленной нервностью. — На Чаадаева, блин… Нашёл знатока городской топографии.
— Прямо езжай пока, покажу.
Через пару минут мы свернули налево, на улицу поуже, идущую в глубь промзоны. С обеих сторон тянулись пейзажи всё больше промышленные, серые и скучные. Откуда-то сильно тянуло дымом. Мертвяков тоже хватало, но всё же не так много, как на Московском шоссе, так, один здесь, другой там… Мелочи жизни, можно сказать.
Тут я закрутил головой активней, даже скорость ещё чуть-чуть сбросил. Столько всего тут было вокруг наворочено… Мы в своей Москве и забыли уже, что бывает сразу столько заводов в одном месте. У нас их больше на банки и СПА-салоны поменяли, как цивилизованные люди.
— Это что там? — показал я на две высокие трубы, мелькнувшие в просвете между домами.
— ТЭЦ местная.
— На берегу, что ли? — прикинул я возможную географию.
— Да, почти на самом, — подтвердил Белявский.
Ну вот, картина «промышленной логистики будущего» сама складывается в голове. Подвоз топлива рекой, ТЭЦ даёт тепло с энергией на те же заводы. Всё водой, дороги даже не нужны.
Словно перехватив мои мысли, Белявский сказал:
— Там левее завод «Нефтегаз», который всякие котлы с бойлерами производит. И в том числе для ТЭЦ оборудование.
Ну, вот так. Всё на месте, всё под рукой. Ой, быть Нижнему столицей нового мира, точно быть. А столица бывшая быстро начнёт в окраину превращаться, да ещё и смертельно опасную. Ей даже до Твери теперь тянуться и тянуться…
— Это что за высотка? — спросил я, показав на новое здание-«свечку» перед нами.
— Не знаю, — сознался Белявский. — Новое, совсем недавно какая-то госкомпания себе построила. Они прямо к заводу примыкают, видишь?
Действительно, за офисной «свечкой» из-за стены виднелись заводские корпуса весьма серьёзных размеров.
— На крыше люди, — сказал я.
Людей к тому времени все заметили. На краю крыши высотки было нечто вроде баррикады из мешков с песком, за ней — крупнокалиберный пулемёт. Возле баррикады стояли трое, смотревшие на нас.
— Большой, наблюдаешь? — окликнул я Володьку.
— Да, четверо, ещё один за мешками, — ответил тот, глядя в бинокль. — Одеты по гражданке, у всех автоматы, разные, один — с эсвэдэхой. Но ведут себя не враждебно.
— Поближе подойдём, — скомандовал я самому себе и второй машине.
— Серый, у них частота связи с ними на тряпке написана, видишь — сверху свисает, — сказал Большой.
— Точно, — подтвердил я. — Давай запрашивай их, может, пообщаемся. Стрёмно как-то дальше соваться, не зная броду.
Не одни «логософтовцы» в Москве были такими умными, чтобы написать рабочую частоту. Это радует, что народ наш гибнет всё больше от Катастрофы, а не от слабоумия.
— Прокатимся вперёд-назад, на месте не стоять, — добавил я. — А то кинутся.
Мы проехали мимо мощного решётчатого забора, окружавшего офисное здание. Ворота были заперты, за толстыми прутьями ограды мертвяков не было. Ещё нескольких людей мы увидели в открытых окнах второго этажа, они просто смотрели на нас. Оставили здание слева, проехали дальше, и тут заговорил Большой.
— Серый, есть связь, — доложился он. — Там просто группа людей, обещают запустить нас во двор, но мы должны выбраться на параллельную улицу и заехать через служебные ворота. Я представился разведгруппой вояк из Мулина.
— Я знаю, где это, — сказал Белявский. — Не разворачиваемся, первый поворот налево. И объезжаем территорию по кругу, заодно осмотримся.
Неплохо будет поглядеть с крыши, а заодно и людей расспросить, что здесь происходит. И кто с кем так интенсивно воюет, да ещё по всему городу. И дальнобойную антенну к рации там растянуть можно.
Я свернул с широкого проспекта в узкую улочку, тянувшуюся между стеной какого-то учреждения и бетонным забором, затем снова свернул налево. Впереди грохнуло несколько выстрелов из автоматического оружия и гладкоствола, затем я увидел открывающиеся ворота, за ними несколько человек с оружием, перед воротами же лежали несколько теперь уже окончательно мёртвых зомби. Там же было набросано немало обглоданных костяков — трупы подъедались, и этому процессу никто не препятствовал. Ну и правильно, а то воняло бы намного сильнее, чем сейчас. Впрочем, сейчас тоже смердит не слабо.
Один из вооружённых людей замахал нам рукой, быстрее, мол, и ещё через несколько секунд мы влетели во двор гостиницы, а ворота сразу же начали закрываться.
— Объезжаем здание справа, не стоять здесь! — крикнул тот, который махал нам рукой.
Мы свернули куда сказано, затем за угол, после чего уже встали. Люди от ворот подбежали следом. Тот, который командовал, оказался в милицейской повседневной форме, с погонами старлея, с «укоротом» в руках. Остальные были кто в чём, в основном — гражданские, но был и один курсант-танкист с «веслом» АК-74 в руках. В общем, полный разнобой и сборная солянка.
Я вышел из-за руля, на ходу стаскивая перчатку и протягивая руку для приветствия. Поздоровался с подбежавшими, но ментовской старлей крикнул с ходу:
— В здание заходите. Не стойте здесь, нечего мертвецов приманивать.
Видя, что наш народ заколебался, он сказал:
— Не беспокойтесь за груз, если есть — тут нет никого снаружи, мы все запрёмся. А больше здесь в окрестностях никого.
В сопровождении встречавших мы зашли в здание через какую-то хозяйственного назначения металлическую дверь. Несмотря на вполне гостеприимное поведение хозяев, мы были настороже. Мало ли зачем нас пригласили? Может быть, им тоже нужны два «уазика» и куча стволов, во дворе гостиницы машин-то совсем немного, пара каких-то мебельных фургонов, две «Нивы» и новенькая «Тойота Прадо».
— Все зашли? Запираемся, — скомандовал милиционер, когда мы сгрудились в тесном коридоре за дверью.
Щёлкнул замок, и нас повели через какие-то подсобки в холл гостиницы; там уже предложили присаживаться в кресла, что мы и сделали. Заметил, что стеклянная витрина, выходящая на улицу, полностью затянута выше человеческого роста нанизанными на верёвку то ли простынями, то ли скатертями. Явно чтобы не привлекать внимания мертвяков с улицы, шляясь перед стеклом. А что, правильно.
— Чем обязаны? — спросил милицейский старлей, присаживаясь на спинку дивана.
— Мы разведку города проводим, пытаемся выяснить обстановку, — обтекаемо ответил Белявский.
— Из Мулина? — переспросил тот. — Из какой части?
— Из всех сразу. Там теперь сводное соединение, иначе не назовёшь, — объяснил обстановку наш проводник.
— Лучше бы в городе помогли, а вы вон куда свалили… — сокрушённо вздохнул мент, сняв кепи и пригладив волосы рукой.
— А что делается в городе? — спросил я.
— В городе делается всякое. Война за ресурсы в городе, — вступил в разговор подошедший откуда-то из-за стойки администратора седой человек в камуфляже «флора», с «укоротом» в руках, но явно не военный. — Делят какие-то склады, заводы, ещё что-то. Здесь, в Сормовском районе, окопались всякие заводские, насколько нам известно, во главе с директором судостроительного.
Он закашлялся, но оправился, продолжил рассказ:
— Ну, заодно «заводские» предъявили права на мост через Волгу и на Бору наложили руку на склады Росрезерва.
— Бор — это другой берег Волги, — пояснил для меня Белявский.
