Виктор Моключенко - Ретроспект: Эхо
- Что это было?
- Не знаю – снизал плечами лесник, выпуская кольца дыма, поглядывая на прояснившееся небо и прислушиваясь к звонко поющей в вышине пичуге – Доктор говорит это иное. Иная форма жизни, а может и существования. И у нас с ним проблема - если оно перекроет Коридор, то всей этой затее с вступлением в ряды ПРО может прийти конец.
- Сколько я валялся в отключке? – Трак попытался встать, увидев бойцов толпящихся возле открытого капота газика.
- Минуту, не больше. Ты и так хорошо держался - отличный показатель для не ментала при пиковой активности поля. Благо, не начал стрелять из этой пушки. Неужели ты надеялся из нее ранить «это»? – он кивнул на противотанковое ружье.
- «Это»? Нет – Трак застонал, держась за голову – это против циркулярок, они же, дуры, как учуют свежее железо, так и лезут как сумасшедшие. Только этим и можно их пронять. А что с машиной, совсем сдохла?
- До Периметра должна доползти, вроде уже починили, сейчас поедем – Ирис повернулся и вопросительно посмотрел на путника – надеюсь, ты помнишь наш уговор - о кеноидах ни слова. Просто натасканные собаки-псионики, и не больше.
- Я понимаю, чем меньше военные будут знать, тем больше у нас козырей. Не стоит открывать все карты сразу.
- Верно – кивнул лесник – кто знает, во что выльется это сотрудничество.
БТР тронулся, а сзади, подвывая и дребезжа, полз помятый газик. Колонна медленно спустилась со склона скрывающего Коридор, собственно, именно это их и спасло. Под самый конец это «нечто» таки проснулось и нанесло удар. Потерявший сознание Трак не видел, как вслед им рвалась земля, взлетая серым выжженным пеплом, как люди сжимая головы падали вниз, а кеноиды рыча и скуля от боли, метались между воронок, отвлекая огонь ожившего железа на себя. Одному Богу известно выжил бы хоть кто-то, если бы не Доктор, который вдруг спрыгнул вниз, и не пригибаясь, и не уклоняясь от расцветающих вокруг него огненных бутонов, медленно пошел в гущу танкового кладбища. Ирис видел как Доктор обернулся, будто прощаясь, едва заметно улыбнулся, прошептал: «уходите» и пропал в очередном взблеске. Лесник рванул было за ним, но взрыв ударил о броню и пока он приходил в себя, его подхватили сильные руки и подняли наверх. Помнится, он пытался вырваться, спрыгнуть вниз, вернутся через спасительный гребень назад, за Доктором, который возможно еще жив, но плотное поле Аргуса связало его по швам и ему только и оставалось что выть, скребя пальцами броню и смотреть на светлеющее небо.
Набирающий ход БТР проскочил возле непонятного, скрытого в плотном тумане предмета, учуяв который понурые, потрясенные гибелью Доктора кеноиды, вдруг взвыли жутким воем и поспешили за колонной.
- Что это с ними? Я еще не видел, что бы хоть чего то боялись.
- Там смерть – коротко обронил Ирис, не оборачивая голову и только теперь Трак заметил, что на броне нет Доктора.
- А где Доктор?
- Его больше нет – тихо прошептал Ирис – он остался там, в Коридоре, спасая всех нас.
Трак попытался что-то сказать, но предательский ком подошел к самому горлу, он изо всех сил ударил кулаком в броню, расшибая до крови пальцы и взвыл, глубоко, протяжно, подняв лицо к небу, и следом за них взвыли кеноиды, не в силах больше сдерживать боль потери. Огромный Аметист подошел к человеку, уперся тяжелой лобастой головой в грудь, помогая разделить горе. Трак не помнил сколько прошло времени пока он сидел вцепившись в его густую шерсть, и опомнился только тогда, когда БТР остановился возле блокпоста под мостом и ему пришлось спрыгнуть вниз:
- Здравия желаю, майор.
- И вам того же. Эй, что это с тобой?
- Мы потеряли человека - выдавил путник через зубы – самого важного, нужного человека.
- Как это? – вытаращил от удивления глаза Вербин – тут же от Могильника рукой подать, ясельки почитай!
- Нет больше яселек, майор, теперь это полномасштабная война. В Коридоре село нечто такое, что давит мозги так, как не снилось сотне доминусов. Мало того - оно двигает технику, наши проржавевшие старые консервные банки, заставляя их не только оживать, но и стрелять при первом же движении.
- Хрена се… – прошептал Вербин – может «марево»?
- Какое на хрен «марево», майор! «Марево» не стреляет несуществующими снарядами! Это похоже на марево? - он указал на почерневший, изогнутый, чудом сохранивший целостность борт жалобно вздыхающего БТРа.
Майор с изумлением обошел искалеченный БТР и отрицательно покачал головой.
- Мы тоже подумали пси-зона глюки гонит, не поверили Паганелю, вышедшему из Коридора на Могильник поседевшим. Зря не поверили, на смех подняли - и из-за этого чуть все не полегли. В общем, запирай дорогу, майор - без письменного разрешения Лысенко в сторону Коридора никого не выпускать. На Периметре я доложусь, считай, приказ уже отдали.
- Ну, мимо меня-то не пройдут, а как же Могильник? Если оттуда к нам пойдут, лягут все как один в этой горловине.
- Паганель предупредит Грейдера и остальных на той стороне, нам сейчас своих уберечь надо.
Вербин зло рявкнул на разинувших рты солдат:
- Чего рты пооткрывали? Пропустить колонну и закрыть дорогу блоками, что бы ни одна мышь не проскочила. Да чего ты шарахаешься, Кандыбенко? Подумаешь, собака! Собака и собака, ну и что, что ростом с кабана? Это порода такая, лесная, специально под четвертым реактором выводимая.
Солдаты заржали, смотря как угрюмый Аметист, не обращая никакого внимания на обмершего Кандыбенко, прошел через блокпост, уселся на той стороне и показал внушительные клыки, после чего смех сразу умолк и они начали усердно оттаскивать бетонные блоки, освобождая дорогу. Вербин едва заметно кивнул путнику, и было видно, что он пытается скрыть страх. Солдаты боялись Зоны как огня, и новость о новой, непонятной угрозе под боком не добавляла оптимизма. Искалеченный БТР, надрывно ревя вконец угробленным мотором, осторожно прополз под мостом, волоча на буксире сдохший газик, отделавшийся лишь оторванной дверью, да лохмотьями досок оставшимися от кузова.
- Удивительно, а ведь ни один из них не пострадал – Кипарис бросил задумчивый взгляд на оболваненных шпиков – и если Господь, если он где то там есть, то какого же хрена…
- Не трави душу – отозвался Трак – я сейчас прямиком на Периметр, сдам шпиков и доложусь. Пусть перекрывают блокпост. Ну и эти мероприятия, с вашим принятием в ряды ПРО пусть начинают, а вы заскочите в деревню новичков.
- Сделаем – кивнул Кипарис – ребят надо остудить, а то ведь ринется дурачье искать там арты, а найдет смерть.
Пребывающий в меланхолии Аргус встрепенулся и тут же отозвался Ирис, уставившийся в бегущее полотно дороги:
- Мы тоже пойдем. Аметист и Грей удержат шпиков в нужной кондиции, главное ты сам не подведи.
Путник кивнул, и по его осунувшемуся лицу было видно все сделает как надо и тайна кеноидов останется нерушимой.
Поравнявшись с веткой дороги вьющейся в направлении хуторка, лесники спрыгнули с притормозившего БТРа, фыркнувшего остатками солярки и скрывшегося с глаз. Аргус в нетерпении кружил вокруг, деловито нюхая воздух, потом еще двое кеноидов отделились от прайда сопровождения, и пошли с ними. Какое то время лесники тоскливо смотрели в сторону бетонной ленты Периметра, думая о том, что мир за стеной уже давно не тот каким они его помнили, и вряд ли найдется в нем место для них. Налетающий ветер шевелил высокие травы, и так хотелось лечь, вытянутся во весь рост, зарывшись лицом в ромашки и забыть о Зоне, о выворотниках - обо всем этом абсурдно нереальном пространстве, в которое их забросила безжалостная слепая титаническая сила десять лет назад. Хотя нет, как показывали последние дни, эта была вовсе не слепая космическая сила, а проявление некого чуждого разума, направляющего и сеющего это безумие и все эти бесчисленные, ненужные смерти.
- Пошли что ли, все равно по протоколу без нас не начнут.
- По протоколу должен быть еще и Доктор, полномочный представитель лесников.
- Его нет, Ирис, и вернуть его невозможно, нам всем его будет не хватать, да и не только нам. Теперь кены из Коридора не уйдут, пока не дороются до истины и не возьмут ее зубами за глотку. Сам знаешь, они бывают не только милыми и пушистыми, а очень могут проявить бойцовские навыки. Это мы привыкли, что они этакие мишки…
- Ага, как же – невесело ухмыльнулся Ирис, поправляя ремень грозы – этого, Кандыбенко, чуть кондрашка не хватила.
* * *
Рябого порядком разморило на солнцепеке и, пошатываясь и зевая, он уже думал вздремнуть, свернувшись прямо под разлапистой елью, как вдруг почувствовал на своем горле острую сталь:
- Кореш, не убивай! Деньги отдам, арты, все что хочешь отдам, только не убивай!
Его пинком опрокинули на землю и он, наводя резкость, с удивлением уставился на высокие, поджарые фигуры в застиранных комбинезонах старого образца. Один бесцеремонно уселся на пенек и уставился долгим изучающим взглядом. Рябой понял что начал речь не с того и на урок эти двое не тянули, скорее на шпиков, которые нет-нет, да и захаживали на Периметр, вернее на покинутое АТП, а все знают, что урки с шпиками на мази. Но непременного змея на рукавах не было, а был какой то другой, не виденный ранее знак в форме оскаленной волчьей головы.
