Сергей Калашников - Последний полёт «Баклана»
Раомина теперь кругленькая, глаз радуется. И сама она довольна – только что провела семинар о разумных представителях других биологических видов. Ребята отлично подготовились, даже ее переплюнули. Раскопали данные о существах с высокой культурой, не сформировавших государственности. Она на подобные моменты никогда не обращала внимания и почти все занятие просто слушала безумно интересный доклад.
А сейчас тоже будет слушать. Попросила разрешения присутствовать на вводной лекции по химизму атмосферы Емли. Даже интересно, какой может быть химизм у смеси двух газов, один из которых – инертный.
* * *Оценить свое состояние после лекции императрица бы не взялась. Оказывается, атмосфера Емли – химический реактор. В верхних слоях ее атмосферы много очень легкого газа фтора, который под действием ультрафиолета соединяется с ксеноном. Образуются более тяжелые молекулы, опускающиеся вниз, пока они не встречаются с кислородом, который концентрируется чуть ниже. И тут фторид ксенона превращается в оксид ксенона, отлично растворимый в воде. А пар конденсируется и, как легко догадаться, выпадает на Емлю в виде дождя.
Но сам этот оксид очень быстро разлагается, принося нужный для дыхания газ к поверхности, от которой был оттеснен тяжелым ксеноном. Зато фтор до нижних слоев атмосферы не добирается, потому что фторид ксенона разлагается на составляющие значительно выше и более легкий его компонент опять устремляется вверх.
Формулы, описывающие скорости реакций в зависимости от давления, температуры и интенсивности ультрафиолета, легко выразились в вычурных графиках, которые все объяснили. Раомина даже успела прикинуть область устойчивости в работе этого, с позволения сказать, агрегата. Присутствие в верхних слоях еще и фторида кислорода – сильнейшего токсина, наполнило и без того насыщенную картину дополнительным очарованием.
Но самым большим откровением оказался тот факт, что почти все вещества, образующиеся в описанных процессах, – сильнейшие окислители, к тому же взрывоопасные. Вот тут уже стало откровенно несладко. Ну что, скажите, за радость, знать, что все это не взрывается только потому, что для этого недостаточна концентрация.
А вот местные виды жизни не просто приспособились существовать в этих условиях, но и пользуются взрывчатыми веществами при охоте или защищаясь. И ее драгоценный благоверный каждый день уворачивается от гремучих плевков, когда летит ухаживать за своей драгоценной картошкой, в промежутках между подписаниями приказов по флоту!
Потом она вдруг сообразила, что доченька, которая уже скоро родится, тоже не останется безвылазной, а будет гулять на открытом воздухе с обтянутым мономерной пленкой розовым зонтиком, чтобы прикрыться им от дождика, капельки которого иногда так забавно вспыхивают искорками крошечных взрывчиков…
А среди растений, на которые в любой момент можно наступить, есть и такие, в чьих тканях откладываются другие слабовзрывчатые вещества, потому что они усваивают ксенаты. Или будут попадаться красивые камушки, в составе которых присутствуют перксенаты. А вот они могут бабахнуть так, что мало не покажется. Интересная тут жизнь. Насыщенная.
* * *– Вир, тут за этими хлопотами я совсем забыла тебя спросить. Эти халлаи, ну, из-за которых я тогда столько всякого наворотила, они что украли? – Раомине хочется поговорить о том, стоит ли им оставаться на этой опасной планете, но, как человек опытный, естественно, заходит издалека.
– Ничего не украли. «Баклан» отпугнул их. Он переходом вышел из плоскости эклиптики Золнечной, а потом так же вернулся назад, но уже к Затурну. Ну, ты же понимаешь, что нормальным ходом он добрался бы туда только через несколько месяцев после совершения кражи.
Так вот, халлаи уже подбирались к скандиевому заводику, а тут боевая единица идет на них, сверкая посылками радаров и лазерными дальномерами. Они и удрали сразу, как у них вообще заведено. – Муж нынче в добром расположении духа, что неудивительно. Она за ним иного давненько не замечала. Стоп! Он вообще умеет сердиться?
Задумалась. Эмоциональное состояние благоверного с тех пор, как они поселились на Емле, устойчиво позитивное. И у нее было такое же, пока она не узнала правды о здешней атмосфере. Надо успокоиться и не торопить события. Все равно ее в таком положении никто отсюда не выпустит. Да и сама она не настолько возбуждена, чтобы подвергать зародившуюся в ней жизнь стартовым перегрузкам.
– Кстати, Ра, а может быть, ты тоже поделишься со мной одним секретом? В порядке взаимности, так сказать, – Вир выглядит слегка ехидным. Или ироничным? – Мне очень интересно, отчего вся империя махом единым, словно под звуки волшебной дудочки, повиновалась твоей воле? Ну не может магия имени сразу всех покорить.
– Не может. В мире людей действует магия денег. Они – кровь нашего общества. А система их передвижения – кровеносная система. Все управляющие начислениями и перечислениями денег контроллеры и процессоры увязаны в достаточно сложную систему, подчиняющуюся определенным программам и командам. А люди из рода Каяли очень старательно изучают прикладную математику, без которой неудобно заниматься программированием.
– А баллистика в конечном итоге тоже раздел этой самой прикладной математики, – муж продолжил ее мысль в несколько специализированном аспекте. – То есть ты просто всех придушила и не отпускала захват, пока не начали слушаться.
– В принципе так. Чуть прицельней, конечно, ведь во время восстания бузила от силы двадцатая часть жителей. Остальным-то из-за них незачем страдать. Собственно, избирательность воздействия и есть главная изюминка. А ты неплохо соображаешь для картофелевода, – это она нарочно дразнится, чтобы он призвал ее к порядку. Пока еще можно.
Глава 17
Сомнительные радости полета
Осваивать крылатик на пятом десятке, имея четверых детей, у двух из которых уже свои семьи, – дело хлопотное. Но напряжение тренировок Раомина преодолела, нормативы выполнила, и сейчас девчата-инструкторы кропотливо выполняют подгонку креплений под ее, увы, уже не девичью фигуру.
– Ложись на лавку, Оми, помаши крылышками.
Лавка, обтянутая мягким, похожа на гимнастического коня. А крылышки втрое длиннее рук.
Устроилась на животе, чуть прогнулась, чтобы приподнялись ноги, и почувствовала, как точно в нужный момент сработали фиксаторы, разгрузив мышцы. Расслабив их, она аккуратно устроила тело на возникших как бы из ничего опорах, проверила подвижность стоп и реакцию стабилизаторов на шевеление ими. Теперь очередь за плечами. Готово. Все это ей предстояло совершать мгновенно, доведя действия до полного автоматизма, но сегодня ее ничто не торопит.
Забавно махать крыльями, не выполняя при этом никаких движений. Датчики чутко улавливают импульсы, посылаемые на мышцы, которые тем не менее остаются неподвижными, поскольку другие, противодействующие им мышцы, компенсируют возникающее усилие. Но вот команды, поступающие на них, игнорируются. Они будут востребованы при обратном ходе, и нужно подать команду об этом аналогичным воздействием на датчик строго в нужный момент.
Начав тренироваться, Раомина долго ломала голову, можно ли такой способ организации управления алгоритмировать. Но оставила это на потом. Крылоплан приводится в действие не мышечной силой пилота, но управляется командами, отдаваемыми телу через его, тела, нервную систему. В результате такого нерасходования энергии ее расходуется очень много, но все равно в несколько раз меньше, чем если бы махать крыльями вручную.
Попросту говоря, человеку приходится обучиться быть птицей, управляя комплексом из себя, крыльев и искусственных мышц как единым целым, а сам процесс управления выглядит, словно один из вариантов атлетической гимнастики, при котором создаются усилия, но работа не производится. Есть и забавное обстоятельство – иногда, не на тренировках, она переключалась в этот режим и вдруг понимала, что, вместо того чтобы протянуть руку, просто замерла, поскольку компенсирующие команды подала вместе с исполнительными.
Пора создавать подъемную силу. Минута равномерных взмахов в режиме прямого полета, и девчата ее останавливают:
– Стоп, крылья вверх, замри.
– Да женщина, попочка у вас тяжеловата.
– Окстись, Арктида, отличная попочка, а вот ножки у нашей подопечной длинные. Небось, все мужики твои, Ра?
Шуточки, перетяжка креплений, новая серия махов. Остановка.
– Ты не теннисом ли занималась, милочка? – не унимаются девушки. – У тебя бешеный перекос на правую сторону.
– Фехтование, будь оно неладно. Обязательным предметом было у нас в школе, – оправдывается императрица.
– Это же устаревший спорт, его только в самых древних учебных заведениях сохранили, – удивляется одна из инструкторов.
![Сергей Калашников - Последний полёт Баклана [СИ]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
