Юрий Иванович - Торжество справедливости
– Вроде все спокойно! – Я поощрительно улыбнулся. – Хотя в твоей одежде обнаружили два суперсовременных подслушивающих устройства.
– Странно… А, ну да! Меня раздели до пояса и окутали какими-то проводами. После того как укололи…
– А как тебя схватили?
– Да вполне тривиально. Я уже к таким выходкам привыкать начал. Когда входил в казино, кто-то меня толкнул, я обернулся, а затем неожиданно потерял сознание. Очнулся уже оттого, что мне кололи какую-то дрянь. Теперь вот такая жуткая изжога!
– Ничего страшного. Изжога как раз от укола, который ты ввёл себе сам совсем недавно. Профессор Сартре предупреждал о таких возможных действиях «Затычки».
– А чем от такой изжоги можно вылечиться, не предупредил?
– Шампанским. Вот оно, тоже здесь.
После двух выпитых чуть ли не залпом бокалов у Цой Тана началась такая жуткая и продолжительная отрыжка, что минут пять он находился в ванной комнате. Зато вышел из неё вполне удовлетворённым.
– Помогло! А я подумал, что ты издеваешься.
– Странно… Я ведь действительно пошутил! – признался я.
– А, чтоб ты был здоров! – Мой товарищ рассмеялся вместе со мной. И лишь потом продолжил рассказ: – Допрос проходил под моим полным контролем. Действовать и управлять телом я не мог, но зато из глубины моего сознания со смехом наблюдал за напрягающимися следователями. Допрашивали меня те же самые, что и нас обоих во дворце императора позавчера. И старались изо всех сил. Особенно их интересовало, как и где мы познакомились и что я заметил в тебе странного. Как мы гуляли целую ночь и какие песни распевали. Кто к тебе ходит, с кем ты встречался и с кем общался. А также твои привязанности и симпатии. Ох и умора было наблюдать за их несчастными физиономиями, когда я заунывным голосом рассказывал о том, что ты беззаветно влюблён в принцессу и готов беспрекословно повиноваться малейшему движению её пальчика. А как они кривились от моих уверений, что ты мечтаешь ещё больше усилить оборонную мощь империи, после того как станешь консортом. И что ты предлагал мне срочно вступить в императорскую гвардию на службу. В конце допроса один из них не выдержал и без стеснения сказал другому:
– Похоже, барон дружит с этим графом только из-за того, что считает его полным идиотом и обычным клоуном. Таким легко управлять и манипулировать.
– Нам от этого не легче! – Его коллега в ответ тяжело вздохнул. – Вместо компромата мы имеем только положительные характеристики. Может, хоть Бофке что-то откопает с этим Нпрьялом?
– Ладно, звони Рексу. Пусть сам решает…
– Вот как грамотно я водил их за нос! – похвастался Цой Тан в завершение рассказа.
– Молодец! Действительно можешь собой гордиться. А профессор Сартре лишний раз доказал, что он гений. Просто счастье, что такой великий человек на нашей стороне! О! – Я взглянул на вибрирующий крабер. – Вот и Николя даёт сигнал. Пойду впущу прославленного подпольщика, и приступим к завтраку.
– Ага! – Граф Шалонер склонился над столиками, принюхиваясь. – Я ведь с вечера даже поужинать не успел! Пытали – на голодный желудок! И возмутиться не было возможности…
Николя не стал даже принимать душ, сказав, что ещё успеет. Так ему тоже хотелось и поужинать и позавтракать одновременно. Попутно, накладывая еду себе в тарелку, он описывал обстановку:
– Ничего важного не произошло. Только было послано сообщение открытым текстом о прекращении моих поисков и полной моей реабилитации.
– К чему бы это?
– Ни малейшего понятия! Если бы в комнате связи ещё и читали вслух то, что получают по секретным каналам…
– Ладно, это не столь важно на данный момент…
– А кто ж тебя так разукрасил? – Николя ухмыльнулся и отправил в рот чуть ли не целую котлету «зраза по-имперски».
– Да есть тут некоторые несознательные товарищи! Но ему ещё больше досталось… А вот ты не помнишь…
Но в этот момент меня перебил вызов с крабера связи с охраной. И опять вызывал сержант Майнски, оставшийся за старшего командира в группе. Чуток поразмыслив, а не отключиться ли мне совсем, я всё-таки ответил:
– В чём дело?!
– Ваша светлость, герцог Лежси прибыл со всем своим отрядом в полном составе и требует пропустить его к вам для краткого разговора. На все мои отказы он лишь страшно ругается и грозится прорываться к вам с боем. Извините, но я решил вас побеспокоить. Какие будут приказания?
– В следующий раз всё-таки постарайтесь меня не беспокоить по таким мелочам! – выкрикнул я в раздражении. Затем выдержал солидную паузу и спросил: – Герцог от вас далеко?
– В конце коридора, под прицелом моего парализатора.
Ну хоть в этом сержант проявил смекалку: вряд ли бы визитёр прорвался ко мне так легко и безболезненно.
– Подойдите к нему ближе и включите крабер на внешний громкоговоритель!
Через полминуты я услышал голос герцога:
– Артур! Дружище! Надо срочно поговорить!
– Ваше счастье, что я ещё не заснул! Но все равно это ещё не повод для свидания в столь ранний час. Что вам угодно?
– У меня вопрос жизни и смерти очень близкого мне человека. И не к кому больше обратиться за помощью.
– А как же ваша союзница, её высочество?
– Не все проблемы можно решить на государственном уровне…
– Тогда я тем более вряд ли смогу помочь!
– Не спешите мне отказывать, барон! У меня есть чем вас заинтересовать!
– Хорошо! Приходите через четыре часа! Когда я высплюсь, мы поговорим в более спокойной обстановке.
– Барон, умоляю! Мне хватит десяти минут!
Я подмигнул притихшим за столом товарищам и указал глазами на крабер. Вот и запел драчун наш несчастный совсем по-другому! Теперь осталось только как можно больше из него вытянуть полезной информации и сделать вид, что полностью осуждаю методы тех преступников, которые похитили у него невесту.
– Ладно, пусть вас проводят ко мне. Но одного и без оружия! И без любой аппаратуры. Даю вам на встречу только десять минут.
– Согласен! – тут же отозвался Лежси. Видимо, здорово его припекло, раз он сразу позабыл об амбициях и растерял гордость. Теперь самое главное – не разжалобиться при виде его переживаний и не отдать заложницу на десятой минуте его просьб и причитаний.
Первым делом я связался с Малышом и оставил крабер включённым, для того чтобы ребята были в курсе всех деталей разговора. Николя тем временем сноровисто укатил один из столиков в мою спальню и пообещал прийти на помощь в случае непредвиденных обстоятельств. Граф Шалонер опять вытянулся на салонном диване и сделал вид, что давно ничем не интересуется. Я же отодвинул сооружение из мебели ровно настолько, чтобы мой гость мог протиснуться в номер лишь боком, морщась при этом от боли в рёбрах и покрытой синяками спине. Но на мою ухмылку он не обратил ни малейшего внимания. В глазах у него отражались такой страх и такое переживание за близкого человека, что я чуть ли не отдал заложницу ещё на первой минуте нашего разговора.
– Барон! У меня беда! Мою невесту похитили прямо у меня из-под носа.
– Какую невесту?! Разве принцесса…
– Ай, бросьте, Артур! Мне сейчас не до глупых розыгрышей. Поэтому сразу хочу вам все рассказать. Мы с принцессой хорошие друзья и часто помогали друг другу последние год—полтора. Она знала о моей предстоящей женитьбе, хоть я и держал это в тайне от всех на свете. Потому-то и удивилась на первом приёме моему присутствию. Но поддержала мою идею поразвлечься и потолкаться в толпе претендентов. А моя невеста приехала со мной и маскировалась под работницу моего персонала. Даже в охране о ней никто не знал, кроме двоих самых проверенных людей. Поэтому и не уберегли… Не взяли под должную опеку в подозрительный момент. А когда я спохватился, то обнаружил лишь записку. Вот она!
На небольшой бумажке явно рукой Малыша было написано:
«Вы нанесли урон нашей борьбе и за это будете наказаны. Ваше участие во взрыве дорогостоящей штаб-квартиры доказано. Через несколько часов вы получите ультиматум – и будьте готовы его выполнить немедленно. Иначе мать вашего ребёнка, который так и не родится, будет доставлена вам в виде отдельных маленьких кусочков… И не вздумайте сотрудничать с силами безопасности: конец для вашей красотки будет ещё более печальным!»
– Да… – протянул я многозначительно, переводя взгляд на герцога. Как всё-таки легко заставить бояться даже самого сильного и мужественного человека. Даже такого, как Мишель Лежси. Вид его был жалок: сам дрожит, руки трясутся, а уж лицо!.. С начавшими переходить в черноту синяками и многочисленными травмами оно могло ввести в шок любого обывателя. Но обывателем мне становиться нельзя. Хоть я и пожалел убитого горем влюблённого до самой глубины души, но надо было всё-таки выпотрошить из него солидные сведения. Если он, конечно, их имеет. Что ж, приступим!
– После сегодняшнего происшествия мой тайный союзник вряд ли захочет с вами сотрудничать.
