Андрей Посняков - Кремль 2222. Марьина Роща
Длинные ресницы пленницы дернулись – что‑то защекотало в мозгу.
– А ты лучше, чем я предполагал, – издевательский тон стал более явным. – Не в смысле твоих внешних данных… хотя, и это тоже. Твои нейросети восстановились быстро… и ты, верно, собралась бежать? К этому твоему… как его? Каргу, Маргу… Так вот – не выйдет, девочка. Повторяю по слогам – не вый‑дет! Не пытайся даже. И, вот тебе, чтоб лучше запомнилось…
Тысяча солнц взорвалась в мозгу, и страшная запредельная боль вдруг пронзила все тело. Раста кричала, билась головой о прозрачные стенки контейнера, корчилась в судорогах…
А тот, в дверях, откровенно смеялся. Громко хохотал, запрокинув голову и уперев рук в бока.
– Не‑ет, не‑ет! Хва‑а‑атит!
Раста не могла кричать – пускала пузыри словно пойманная и брошенная в ведро рыба. Дикая боль пронзила ее мозг и теперь выжигала душу.
– Ну, пожалуйста… не надо… нет…
– Не надо, говоришь? Что ж…
Боль резко оборвалась, словно кто‑то выключил рубильник.
И снова смех. И голос:
– Я буду навещать тебя, милая. Так что лучше ни о чем не думай.
Лязгнула, закрываясь, дверь. Мигнула под потолком тусклая желтая лампочка.
«А он нейромант! – сжав губы, подумала Раста. – Очень сильный нейромант, очень».
Стены вдруг задрожали, дернулись, и пленница почувствовала движение. Словно бы то помещение, где она сейчас находилась, куда‑то поехало всем домом, переваливаясь на неровностях.
«Тихо шифером шурша, крыша едет не спеша», – вспомнив забавную древнюю поговорку, девушка неожиданно для себя улыбнулась. Нейромант, конечно, сильный, да. Но, ведь и она, Раста, – не дура. Не лыком шита, не погулять вышла… как еще говорили в старину? Надо дождаться подходящего момента – и нанести удар. Быстрый. Безжалостный. Беспощадный. Нанести – и тут же уйти в Марьину Рощу… к Даргу. Милый, милый Дарг…
Девушка улыбнулась и вдруг подумала, что хорошо бы подать любимому знак. Передать хоть какую‑то весточку – послать мысленный импульс. Дарг же нейромант, должен почувствовать, должен… Пусть знает, жива его Раста, жива! Только вот находится неизвестно где. Однако же, не может быть, чтоб слишком уж далеко… Хотя – кто знает? Встроенные часы в кибернетическом организме девушки сбились от удара током. Интересно, сколько там было ампер? А напряжение? Судя по ощущениям – триста восемьдесят вольт, уж никак не меньше…
Снова отворилась дверь. На этот раз резко, словно бы некто подсматривал, подслушивал, надеясь застать пленницу за каким‑нибудь постыдным занятием. И вот – застал‑таки!
– Думаем? Побеги планируем?
Снова все тот же голос. Наглый, уверенный в себе. И та же темная фигура в дверях… и злобный хохот, и – боль!
Что‑то холодное проникло в мозг, подобно иголке шприца. Впилось, вонзилось, расползаясь невыносимым ужасом, так, что девушка содрогнулась в судорогах, и даже попыталась разбить ногой контейнер‑чан.
И опять издевательский хохот. И боль, боль, боль… Такая, от которой сходят с ума.
– Хваа‑а‑а‑тит!
Боль чуть ослабла, так, что Раста вновь ощутила способность мыслить. Лица мучителя было не разглядеть в тусклом желтоватом свете единственной лампочки под потолком. Льющийся снаружи, через дверной проем, свет был куда сильнее, но он обрисовывал лишь фигуру. Высокую, плечистую фигуру в длинном черном плаще и шляпе.
Ну, надо же – в шляпе! Как в старину говорили – пижон.
Девушка усмехнулась, и вдруг поняла, что от усмешки ее боль сделалась меньше, так, что стало можно свободно дышать. Металлические стены, такой же потолок, пол – все это экранировало импульсы. Но вот сейчас дверь оказалась открытой… И этот, в черном плаще…
– Ишь, как у тебя глазки‑то засверкали, девица. Аж жуть!
Боль!!! Снова боль. Невероятной силы болевой импульс буквально впечатал пленницу в противоположную стену контейнера… Однако Раста уже знала, как противостоять. Улыбнулась, как могла… Про себя снова обозвала мучителя пижоном, и не просто пижоном, а дешевым. Ишь, мучит честную девушку, сволочь поганая! А еще шляпу надел.
Ответный импульс иронии тут же возымел действие, обескуражив «пижона» настолько, что тот на какой‑то миг потерял контроль над «изделием». Раста это прекрасно поняла, мысленно выкрикнув изо всех сил:
– Д‑а‑а‑арг!
Новый удар впечатал ее в днище… Яростная жгучая боль разлилась по всему телу, подобно лаве, выплеснувшейся из жерла вулкана. Померкло в глазах…
* * *
Дарг вжался в землю, отполз и замер, в любой момент ожидая новой порции адского пламени. Обложили! Заманили, и теперь вот‑вот сожгут. Или все же попытаются взять в плен, чтобы тут же допросить, пытать? Сжечь‑то уже сейчас могли, запросто!
Вырвавшаяся из кустов огненная дорожка воспламенила траву шагах в десяти от юноши. Дарг содрогнулся от жара – ему едва не опалило брови. Еще один такой удар и…
В дополнение к огнемету раздались выстрелы, и пули вспенили обожженную землю совсем рядом.
– Предлагаю сдаться! – закричал Верников. – Просто встань, ручки подними – и все. Обещаю, мы тебя не больно зарежем. Верно, парни?
Вормы гулко расхохотались, один снова выстрелил. На этот раз пуля просвистела у левого виска Дарга. Еще бы немного и…
Что же делать‑то? Что делать? – лихорадочно соображал молодой человек.
Мутанты вели себя нагло, но, все же, не настолько нагло, чтобы напасть в торговой зоне – для всех жителей послевоенного мира это было табу. В торговой зоне, конечно, не посмели бы, а вот здесь, совсем рядом с ней – пожалуйста! Стреляли, из огнемета палили… Неужели маркитанты ничем этим не заинтересуются? Это же их земля! Патрульные роботы, интересно, чем заняты? Играют в подкидного дурака? Ага, ага – на раздевание.
Подумав так, сын вождя вдруг прикинул – а, в самом деле, чтобы мог снять с себя робот, огромный био, типа «Маунтина»? Что у него в качестве одежды‑то? Пулемет? Бронезащита? А что под нею – стальной скелет? Не, до скелета уж не надо проигрываться, даже в подкидного дурака.
«Что значит – подкидной дурак?»
Вопрос был сформулирован именно так – прямо. Серийные боевые роботы, за редким исключением, не могли мыслить образно. Не художники, не композиторы, чай, даже не писатели‑поэты. Поэтому такой вопрос, возникший в мозгу металлическим голосом – тоже в какой‑то степени образ.
Робот! Вот оно… Есть! Есть контакт!
Вне себя от радости, молодой человек стиснул зубы и тут же приказал био идти на огонь.
– Не понял? Что значит – огонь? – уточнил патрульный.
– Огненные разрывы недалеко по периметру рынка. Угроза безопасности. Угроза.
– Понял вас – угроза безопасности. Иду.
Сколько же прошло времени? Наверное, вряд ли больше минуты. Секунд двадцать, от силы – двадцать пять.
Подлый мутант Верников снова предложил сдаться, и еще что‑то говорил. Дарг его не слушал, он вжался в траву и слушал землю. А земля – дрожала! Дрожала под могучими шагами стального гиганта!
Вышедшие из‑под контроля еще во время Последней войны, боевые биороботы, способные без ущерба для себя переносить огромные дозы любых излучений, стали пожирать своих создателей. Военные хотели получить машины, способные существовать сами по себе, независимо от внешних источников энергии, и создали то, что люди назвали “био” – биологических боевых роботов, питающихся мясом убитых. Машины, способные убивать даже тогда, когда кончались реактивные заряды во встроенных установках и патроны в крупнокалиберных пулеметах – их манипуляторы были снабжены как разнообразными клинками, так и встроенным метательным холодным оружием. Нанятые савеловскими маркитантами нейроманты были способны управлять этими чудовищными существами, силою своей мысли вторгаясь в их нейронные сети. Как сейчас вторгся Дарг, оказавшись куда сильнее штатного нейроманта торговцев.
Уже совсем скоро земля задрожала куда ощутимее, и наконец, над вершинами деревьев показалась металлическая фигура высотой с трехэтажный дом. «Мountain А‑14»! – обрадованно узнал Дарг. Исполинская машина войны, обладающая почти человеческим интеллектом, способностью самостоятельно оценивать обстановку и принимать решения при отсутствии прямого командования, а также уничтожать как наземные, так и воздушные цели вплоть до боевых блоков межконтинентальных ракет в радиусе до пяти километров. Именно на этих роботах впервые на западе была применена защита силовыми полями, многократно повышающая живучесть «Мountain А‑14» на поле боя.
Неизвестно, как насчет силовых полей, но с огнеметчиками робот расправился быстро. Еще бы! Они ж пытались спалить его огнем… правда, малость не рассчитали и лишь разъярили гиганта, раздавившего одного из вормов своей исполинской ножищей! Второй пытался бежать – и был перебит надвое пущенным роботом метательным диском. Полетели вокруг кровавые ошметки. Забавно было наблюдать со стороны – нижняя часть тела ворма еще бежала, а верхняя – отрубленная – уже падала в траву. Такие вот циничные чудеса, однако.
