"Фантастика 2025-20. Компиляция. Книги 1-25 (СИ) - Марченко Геннадий Борисович

Девчонок было больше, чем парней, поэтому не очень привлекательным приходилось либо стоять в сторонке, либо танцевать друг с другом. Одна из таких несчастных, пухленькая, но в целом симпатичная девица, также одиноко переминалась с ноги на ногу у окна актового зала.

– Слушай, как зовут ту девочку? – спросил я Ингу, пока мы танцевали.

– Таня, а что? Понравилась? – улыбнулась она.

– Да смотрю, стоит такая вся одинокая, и никто её танцевать не приглашает.

– Так потанцуй с ней, она будет счастлива.

– Разрешаешь?

– Приказываю, – шутливо нахмурилась она.

Следующую медленную песню пела Лена, а я танцевал уже с Татьяной, которая просто искрилась счастьем и гордостью от осознания того, что с ней танцует сам Максим Варченко. Танцевала она слегка неуклюже, но я старался вести её, и вроде бы неплохо получалось. А когда песня закончилась, галантно поцеловал ей ручку и вернулся на сцену. Теперь у одноклассников Инги появится ещё одна тема для пересудов. Хотя она уже разлетаются кто куда, школа-то позади.

К этому времени Артём и парочка его дружков куда-то исчезли. Впрочем, меня это мало волновало, баба с возу – кобыле легче. В минуту передышки директриса предложила нам перекусить у «шведского стола», мы сочли, что отказываться глупо, тем более что успели слегка проголодаться. А меня ещё и жажда проняла, я вылакал за раз бутылку ситро. Жаль, что не охлаждённого, но и так сойдёт.

А потом сразу захотел отлить и направился искать туалет. Нашёл по запаху табачного дыма. Зайдя, обнаружил там ни кого иного, как Артёма и двух его дружков. Вся троица отчаянно дымила и при этом ещё распивала портвешок. Прежний претендент на руку Инги сидел на подоконнике, откинувшись спиной на закрашенное белой краской стекло, и при моём появлении тут же выпрямился, словно в него загнали кол.

– А-а, глядите, пацаны, звезда вечера, похоже, обосралась.

Вот ведь что спиртное с людьми делает… Не сказать, что Артём пьяный в зюзю, с виду вроде и незаметно, но самоуверенности доза алкоголя в сочетании с никотином ему явно добавила. Да и присутствие двух отнюдь не самых хилых дружков настраивало его на воинственный лад.

– Ты бы рот прикрыл, клоун, а то брызги залетят, – довольно миролюбиво ответил я, вставая возле писсуара и расстёгивая молнию на джинсах.

Реакция оскорблённого в лучших чувствах выпускника оказалась ожидаемой.

– Чё ты сказал? – протянул он, вставая с подоконника.

Я спокойно закончил процесс опорожнения мочевого пузыря, застегнул молнию и посмотрел ему в глаза.

– Ну чего ты дёргаешься? Знаешь же, что даже с дружками против меня ты ноль. Или хочешь всё же испортить себе вечер?

Мой невозмутимый вид и спокойный тон всё же немного охолонили его. Он снова сел на подоконник и отхлебнул прямо из горлышка.

– Ладно, живи пока.

Я хмыкнул и подошёл к умывальнику. Но не успел сунуть руки под струю воды, как услышал:

– И сучку свою по***бывай, я разрешаю.

Я закрыл кран, стряхнул капли с пальцев, и медленно подошёл к заметно побледневшему наглецу, видимо, осознавшему, что сболтнул лишнего. После чего, не говоря ни слова, коротко въехал ему в солнечное сплетение.

Бутылка, упав на выложенный плиткой пол, разлетелась вдребезги, забрызгав остатками портвейна мои кроссовки. Впрочем, меня такие мелочи сейчас мало волновали. Я схватил сползшего с подоконника мудака за шиворот и на глазах превратившихся в соляные столпы подельников потащил его к ближайшему унитазу. Затем смачно, с толком и расстановкой окунул его в этот самый унитаз головой и спустил воду.

Такая терапия быстро привела Артёмку в чувство. Не имея возможности что-то сказать, он сначала просто размахивал руками. А когда я наконец вернул его в вертикальное положение, то услышал плаксивое:

– Ииии… Ты чего делаешь…

– Приводил тебя в чувство, балбес.

Я брезгливо оттолкнул его сторону, снова вымыл руки и молча покинул туалет. Хорошо, что я не в белых кроссовках, иначе и их пришлось бы отмывать от капель портвейна, а так вроде как не очень и заметно. Собственно, белых у меня и нет… Ну так, светлые есть, если честно, но и то с цветными вкраплениями.

Вернувшись на сцену, я тут же объявил финальную песню вечера «Моя любовь» и спел её, не сводя глаз с зарозовевшей Инги, так что всем стало понятно, кому она посвящена. А потом выпускники собрались гулять по вечерней Пензе, а мы принялись загружать в наш рыдван аппаратуру и инструменты. Конечно, мог бы попросить ребят отвезти всё это и разгрузить без меня, а сам погулять с Ингой, но всё-таки это выпускной, пусть гуляет с одноклассниками, я-то в этой компании буду выглядеть немного чужаком. Тем более что Артём так и не появлялся, в отличие от своих дружков, и угроз Инге в плане хотя бы морального воздействия я не видел.

Когда расходились из ДК, я всё же не выдержал, прошёлся до набережной к «Ростку», откуда доносился шум ночных гуляний. Тут, такое ощущение, собрались все выпускники города, во всяком случае школ, находящихся в центре, а их с пяток точно набирался. И пусть освещение на набережной было более-менее приличным, но найти в этой толпе Ингу просто не представлялось возможным. Так что я просто побродил в одиночестве, глядя на отражавшиеся в воде огни, поразмышлял о смысле жизни, да и пошёл спать.

Зато на следующий день после выпускного у нас получилось вырваться на речку. Инга с утра до вечера готовилась к вступительным экзаменам, до которых оставалось меньше месяца (документы она планировали подавать в начале следующей недели), но всё же мне удалось вытащить её на денёк из дома. После зимнего простоя я вывел из гаража мотоцикл, на котором мы, собственно говоря, и рванули на природу, захватив маринованное мясо, шампуры и кое-какую закуску с напитками. Если в прошлом году мы ездили на Вядь приличной компанией с её родителями и моей гостьей из Казахстана, то в этот раз никто не мешал нам наслаждаться друг другом. А учитывая, что на Вяди даже в будни немало отдыхающих, мы решили рвануть на Узу, впадающую в Суру. Совсем скоро, меньше чем через месяц ниже по течению главную водную артерию области перекроет плотина, и образуется Сурское водохранилище, в народе получившее название Сурского моря. Учитывая наличие соснового леса по правому берегу и чистейшего песка, станет водохранилище излюбленным местом отдыха горожан и жителей окрестных сёл. Ну а пока мы нашли себе местечко на берегу Узы, где разбили свой «бивак», и пока Инга загорала, а в воде у берега в полиэтиленовой канистре остывал квас, я под льющуюся из моего портативного кассетника музыку занялся шашлыком. Первым делом отправился с туристическим топориком за дровишками, довольно быстро мне попалась сломанная посередине берёзка, которую я малость порубал. Вторая ходка – за хворостом. Развёл костерок, обложив его камешками, и спустя минут сорок довёл берёзовые поленья до состояния угля.

Не сказать, что в прежней жизни я был большим докой по части приготовления шашлыков, не кавказец, так сказать, но уж что-то более-менее приличное изобразить могу. Мясо мариновалось в эмалированной кастрюльке вместе с кольцами репчатого лука со вчерашнего утра, сейчас же я нанизывал всё это на шампуры, добавляя свежие помидоры и болгарский перец.

– Господи, как хорошо-то! – протянула Инга, переворачиваясь на живот, и перелистывая «Руководство для поступающих в на факультет журналистики».

– А когда шашлыка поедим – будет ещё лучше, – заверил я её.

Эх, хороша девка, в этот момент я чувствовал по-настоящему животное возбуждение, однако приходится следить за мясом. О том, будет ли что-то между нами здесь, на берегу Узы, мы с Ингой заранее, естественно, не договаривались, но это как-то само собой подразумевалось.

По ходу пьесы я достал фотокамеру и несколько раз щёлкнул Ингу сначала загорающей, а затем она мне позировала в разных позах, включая верхом на мотоцикле. Так увлёкся, что про мясо вспомнил в последний момент. Слава Богу, не успело подгореть!

Затем мы пофотали друг друга с шампурами в руках, затем я поставил камеру на автоспуск и мы сфотографировались вместе с теми же унизанными кусками мяса шампурами.