"Фантастика 2025-29". Компиляция. Книги 1-21 (СИ) - Белл Том

— И куда же вы пропали, Эпинэ, после того, как вам явились пирофоры? — осведомился Алва у Робера.

— Меня похитили, — коротко ответил тот. — Но Дракко нашёл меня и помог.

— Похитили? Кто? Люди?

— Нет. Твари.

— Как они выглядели? — быстро спросил Алва, весь подобравшись.

— Как женщины, только с кошачьими головами, — отозвался Робер и невольно содрогнулся от отвращения. — Кажется, они пили из меня жизненную силу.

Марсель почувствовал, что если продолжит молчать, он взорвётся.

— Нет, господа! Стойте! — воскликнул он, вскочив на ноги. — Это уже слишком! Я готов согласиться, что есть многое на свете, друг Горацио – тем более, что я сам не далее как третьего дня спасался бегством от выходца. Но я отказываюсь признать, что на свете существуют твари гаже тех, в существовании которых я, к своему несчастью, убедился! Это слишком, слышите? Это омерзительно. Мёртвая королева, Кладбищенская лошадь – разве их одних вам не достаточно? Зачем говорить ещё о каких-то огненосцах и какие-то кошкоголовых девицах?

— А как же птицерыбодуры? — лениво осведомился Алва, вопросительно приподняв одну бровь. — Надеюсь, к птицерыбодурам вы относитесь благосклоннее?

Валме с чувством выдохнул и сел, гремя треклятой цепью, прикованной к его поясу.

— И птицерыбодур вон. К Леворукому.

Юная вдова Неракана посмотрела на него и приоткрыла рот, словно собиралась что-то сказать. Ричард, который почернел как туча при упоминании о тварях, повернулся к Эпинэ.

— У этих женщин… То есть у тварей были птичьи клювы и крылья?

Иноходец отрицательно покачал головой:

— Нет. Они были совсем как женщины, кроме кошачьей головы.

— Что за гадость, — пробормотал Марсель тоскливо. — Женщинам идёт только одна голова – их собственная.

— У них были змеиные хвосты, — вдруг сказала Мэллит, — но с плавником на конце, как у рыбы.

Все тут же повернулись к ней.

— Я видела одну, — с трудом проговорила гоганни. — Она принимала образы моих отца и матери. Попеременно. Только я видела их смутно, как сквозь дождь. Блистательный Робер убил их… её.

— Ваши родители, должно быть, уже умерли? — мягко поинтересовался Алва.

— Да. Много месяцев назад.

— Вероятно поэтому вы и видели их неясно, — предположил Алва. — Не хочу вас огорчать, эрэа, но, по-видимому, именно эта тварь и уничтожила их. Этих существ называют раттонами. Вероятно, те из них, которые погубили моих ласточек, обладают птичьими крыльями, а те, что захватили спутников Волн – хвостами. Кошкоголовые твари, вероятно – останки ваших пирофоров, Эпинэ, хотя я не понимаю, почему в них не осталось ничего лошадиного.

— Но разве все они не выходцы? — спросил Марсель с тайной надеждой. — Выходцы бывают разные!

— Увы, дорогой Марсель, — отозвался Алва с лёгкой насмешкой в голосе. — Это люди бывают разными. Покойница, которая так вас впечатлила, порождение этого мира, но раттоны – нет. Выходцы созданы Оставленной. Моя любезная прабабка, юноша, — прибавил он, обращаясь к Ричарду, — озаботилась приставить ко мне охрану из своих слуг. Но среди слуг встречаются строптивицы. Бедный виконт едва не пострадал из-за этого. Через него королева пыталась добраться до меня, так как ей самой это запретила Оставленная. Но выходцы способны прогнать раттонов. Ходячая смерть страшна даже иномирным паразитам.

— А разве мы сами, Рокэ, — осведомился Робер, — не в состоянии сопротивляться раттонам? Я смог убить одного из моего лука одним выстрелом.

— А я кинжалом, — добавил Дик.

Алва согласно кивнул головой:

— Можем. Ушедшие оставили нам эти реликвии как средство защиты нашего мира. Но вы видели ещё не все вещи. Изначально их было больше, и некоторые из них давно пора соединить. Полагаю, они предназначались одному человеку. Виконт, — внезапно повернулся он к Валме, — при вас есть ключ от вашей цепи. Отстегните кофр и подайте его мне.

Марсель нащупал хитроумно спрятанный под подкладкой ключ и с облегчением избавился от цепи, приковывавшей его к осточертевшим регалиям.

Ключ от самого кофра Алва держал у себя. Марселя, однако, не мучило любопытство: он прекрасно знал, что находится внутри. Рокэ показал ему содержимое прежде чем препоручить его заботам своего офицера.

Открыв кофр, Алва продемонстрировал всем присутствующим меч и корону Раканов, которые он вывез из Олларии и постоянно держал при себе: последние дни благодаря Марселю, а прежде – рею Суавесу. Затем Алва жестом велел своему оруженосцу достать меч.

Ричард, сразу посуровев, повиновался. Он видел этот меч лишь однажды, но теперь он глядел на него не глазами восторженного мальчишки. Он понял, какая мысль осенила его эра. Взяв меч в правую руку, левой он вынул из-за пояса старинный фамильный кинжал Окделлов и, вытянув вперёд оба клинка, показал их всем.

Теперь, когда обе вещи оказались вместе, Марсель вдруг сообразил, что они представляют собой парное оружие. У них был одинаковый эфес, отличались только камни и украшения. Меч когда-то блистал богатством отделки, хотя сейчас значительная часть драгоценностей выпала. Кинжал выглядел строже и аскетичнее, словно поколения воинов намерено отняли у него наружный блеск. Но и меч и кинжал казались выкованными из одного куска металла, словно предназначались одному человеку. Или Ушедшему.

— Что же, — сказал Алва, рассмотрев оба клинка, — я думаю, что сегодня трое из четверых Повелителей обрели своё наследство. Вы, Ричард, получили холодное оружие, потому что ваш предок Лит отлично владел им. Вам, Робер, достался лук, потому что Астрапэ была великая охотница. Вашему сыну, эрэа, предназначен жезл, потому что с его помощью управляют морем. А эта корона, — он кивнул на открытый кофр у его ног, — принадлежит Ракану. Повелителя Ветра представляю я. Но у меня нет ничего, что осталось бы от Анэма.

— Если бы мы знали, что это должно быть… — начал было Робер.

— Рог, — коротко отозвался Ричард не задумываясь. — Охотничий рог. Но Каталлеймена потеряла его.

Алва задумчиво кивнул.

— Его можно восстановить? — спросил он.

— Не думаю, — ответил Дик. — Нам это не под силу.

— Что же теперь мы должны делать? — спросил Робер у Алвы. — Как Повелители?

— Если вы говорите о раттонах, то вряд ли я могу ответить на этот вопрос, — ответил тот, слегка пожав плечами. — Я даже не знаю, сколько их, и не таятся ли они рядом с нами под видом наших людей – слуг или солдат, чью личину они приняли. А если вы спрашиваете об Изломе, то я не скажу ничего утешительного. Он длится двадцать лет и каждый из нас в течение этого срока должен оставить потомка. Ваш друг Альдо уже сделал это. Очередь за вами и за Ричардом. Что касается меня… Древние легенды утверждают, что когда мир слабеет, просыпается Зверь. Мир слабеет, Эпинэ. У Повелителя Ветра не осталось ничего своего, а нынешний Ракан бесплоден.

— Кто он, нынешний Ракан? Это вы? — напрямик спросил Робер, осенённый внезапной догадкой.

— Герцог Окделл считает, что да, — насмешливо отозвался Ворон. — И у меня нет достаточных причин возражать ему.

Марсель обалдело уставился на Рокэ. Вот это новость! Рокэ Ракан! Покойный Штанцлер удавился бы за такое известие.

— Так вот оно что, — проговорил Иноходец спокойно и словно про себя. — Вот почему я очнулся в Нохском аббатстве, куда вы явились после бегства из Багерлее. Я-то думал, что меня позвал Альдо. А это были вы.

— Я действительно мысленно сзывал своих вассалов, — подтвердил Рокэ, с интересом глядя на него. — Но вас в Нохе я не видел.

— Никто не видел, — подтвердил Робер. — Кажется, я умирал.

— Я тоже слышал вас в Нохе, монсеньор, — негромко сказал Ричард. — Тогда я уже знал, кто вы. Но я не понимаю… Что такое Зверь?

— Древние гравюры представляют его как четырёхголовое чудовище с конскими копытами, щупальцами спрута и Леворукий знает с чем ещё, — ответил Алва небрежно. — Но не думаю, что он выглядит именно так. Вы в состоянии проникнуть в смысл старых аллегорий, Эпинэ? Я – нет. Однако если у кого-то из вас, господа, случится озарение, пожалуйста, поделитесь им с нами.