Василий Головачев - Возвращение настоящего
– Ну и ну… он говорит: «Я не знаю».
– Пусть подумает, вспомнит.
Пленник задёргался в руках бойцов, что-то сказал.
– Он говорит: «Думать – удел низших каст…» Если я правильно его поняла.
Валёк засмеялся.
– Тогда мы все из низших каст.
– И всё-таки странно, что они знают наши современные языки, – упрямо сказал Синенко.
– Это смесь языков, – уточнил Валёк.
– Какая разница? Они почему-то их знают. Изучали в наших университетах? Ты веришь?
Марьяна снова обратилась к пленнику.
– Он говорит, что это их родной язык.
Стало тихо. Даже не особо разбиравшиеся в социологии и лингвистике бойцы Морева поняли, что «псевдочеловек» расы воррихо заявил о своём родстве с людьми двадцать первого века.
– Как это может быть? – засомневался лейтенант. – Они же из мезозоя! Нас разделяет семьдесят с лишним миллионов лет! Или пять? Ты правильно перевела?
– Не знаю, он так говорит.
– С этим мы ещё разберёмся, – вмешался Морев. – Спроси у него, что это за пирамида в озере? Кто он? Простой охранник или начальник? Сколько их всего под водой?
Пленник по привычке дёрнулся, и капитан приказал:
– Отпустите его. Сомов – контролируешь.
Сержант направил на пленника автомат.
«Псевдочеловек» опасливо глянул на него («нижние» глаза у него мало отличались от человеческих, и в них плавились страх и тоска), снова заискивающе стал смотреть на Марьяну, залопотал что-то, переступая с ноги на ногу и поводя плечами.
– Он озуоше… что-то вроде оператора, имя не разберёшь, длинное, составное, типа Дерзкий-Битый-Лиричный – тру-ля-ля.
– Дебил! – хохотнул Синенко, виновато посмотрел на командира. – А что? Если взять от каждого слова по паре букв, получится «дебил».
– Их было пятеро, остался один, – закончила Марьяна перевод, не отреагировав на реплику сержанта. – Двое погибли в вертолёте… они называют такие машины аэролётами, двое при стычке под водой. Пирамида – какой-то там ретранслятор… хотя я не уверена… с китайского это слово переводится как «передающий». Вообще, многие их слова объединяют китайские и русские, с примесью английских, трудно разобраться сразу.
– Значит, пирамида – не база, а транслятор? – уточнил Морев.
– Хроно, – подсказал жадно слушающий лейтенант.
– Может быть. Он и про время что-то говорил. Их по всей Земле натыкано сотни, если не тысячи.
– Ты говорила, сколько воррихо входит в экипаж?
– Пять…
– Смена. А смены должны меняться. Спроси, так ли это и когда они меняются.
Марьяна заговорила по-китайски, добавляя изредка то английские, то русские слова. Пленник ответил, воодушевлённый благосклонностью слушателей. Его не били (а он, наверно, не зря носил имя, составной частью которого было слово «Битый»), и надежда остаться в живых росла.
– Нет, их не меняют. Пройдёт заселение – Переход, как они это называют, и все смены всех ретрансляторов возвращаются.
– Тогда спроси этого… Дебила, куда деваются ретрансляторы.
Новый диалог длился полминуты.
– Обычно эти хрономашины возвращаются на места постоянной дислокации, но на сей раз решено оставить их здесь.
– Почему?
– Не знаю… он тоже не знает.
– Следующую волну переселенцев из будущего тоже сбросят сюда, – усмехнулся Морев. – К нам. Вот и вся загадка, почему трансляторы остаются здесь. Так что скоро встретим наших далёких потомков.
– Далёких потомков самих воррихо, – возразил лейтенант тоном учителя. – Мы-то уже выключены из эволюционной цепочки. Там, на нашем месте, расположились захватчики.
– Ещё не расположились, – нерешительно сказала Марьяна.
– Время относительно, – махнул рукой Валёк, – они всегда могут подогнать время переселения так, что в один и тот же момент будут сброшены две разные популяции.
– Но ведь мы пока здесь одни?
– Не считая динозавров, – хохотнул сержант Дылда, провожая глазами пролетевшего над лесом птеродактиля.
– Значит, у нас пока есть шанс что-то исправить, – проворчал Ренат помимо своей воли.
Все оглянулись на него.
– Есть идеи? – осведомился Морев.
Ренат поймал оценивающий взгляд Марьяны, подумал, что его идея неоригинальна, однако на вопрос капитана надо было отвечать, и он сказал:
– Можно пробраться внутрь пирамиды… ретранслятора и крутануть всё назад.
– Чего? – удивился Синенко.
– Ё-моё! – хлопнул себя ладонью по бедру Валёк. – Ну конечно! Надо попробовать развернуть сброс в обратную сторону! Спроси урода: у их хронопрограмматора есть реверс?
Марьяна посмотрела на капитана, тот кивнул, и девушка заговорила с пленником. Объяснялась долго.
– Он сомневается, но машина хроносдвига работает в любую сторону, что в прошлое, что в будущее.
– О чём я говорил? Молоток, строитель! – Лейтенант от души врезал Ренату рукой по спине. – Командир, десантируемся внутрь транслятора и крутим машину взад!
– Ты же не инженер, – скептически бросил сержант Сомов.
– Так что с того? Я с техникой дружу, да и этот хрен поможет. – Валёк подмигнул пленнику. – Поможешь, Дебил?
Чужак робко посмотрел на Марьяну, и в этом жесте было столько человеческого, что Ренат от души посочувствовал представителю рода воррихо, в свою очередь не пожалевшего всё человечество в целом.
– Решено! – сказал Морев. – Идём в пирамиду.
– Все? – спросил лейтенант.
– Оставим двух часовых на берегу на всякий случай. Синенко и Калачёв. Остальные – пять минут на сборы.
* * *Через полтора часа, соорудив ещё один плот из обломков старого и кучи сухих веток, отряд перебазировался к месту расположения подводной пирамиды, оказавшейся хроноретранслятором.
Гигантские стрекозы, вдруг обнаружившие интерес к происходящему, целой вереницей долго носились над людьми, но не мешали, в отличие от двух птеродактилей, метнувшихся к плоту после того, как он был спущен на воду. Пришлось отпугнуть их выстрелом из автомата, что мастерски исполнил Синенко: попал одному летающему ящеру прямо в глаз.
Уцелевший перепончатокрылый летун шарахнулся в сторону и больше хлопот отряду не доставлял.
На плот усадили пленника и Марьяну, остальные поплыли, толкая перед собой шаткое, норовившее расползтись сооружение.
Переселенец, к которому прилипла кличка Дебил, вёл себя тише воды ниже травы, перестал суетиться, только замирал, когда вблизи плота проплывала крупная рыбина. По-видимому, он уже встречал местных хищных «плезиозавров» и знал, на что они способны.
Первыми под воду ушли сержанты Тимоха и Дылда, обследовали «дупло зуба» и вернулись.
– Можно нырять, – доложил Тимоха, – никто больше вроде бы не выходил.
– Транслятор защищён какими-нибудь автоматическими системами? – спросил Морев.
