Владимир Ильин - Напряжение растет
Потому что, во-первых, это несолидно. Во-вторых, далеко на одной ноге все равно не получится.
— Это с тем мальчиком на видео, — обратился наставник к отцу, указывая на прямоугольник планшета, до того незамеченным лежавший в углу дивана.
— Какое видео? — Заинтересовался я и даже шагнул поближе, чуть приподнявшись, опираясь на трость.
— А вот, просто замечательная запись, — нарочито бодро ответил папа, включая планшет и положив его себе на колени.
Пришлось обойти диван справа, чтобы заглянуть через плечо.
На съемке легко узнавался спортивный зал, снятый с высоты и чуть по-диагонали. Видимо, одна из камер наблюдений, спрятанная в настенных рисунках или под решетками вентиляции. Дата в правом углу — половина шестого, сегодня, да и настенные часы попадают в кадр.
— Узнаешь?! — Грозно заявил отец мне в ухо.
А в середине картины — длинная очередь из девчонок, сытой змеей обвивавшая два стульчика со мной и Пашей, вооруженных блокнотами, внимательно рассматривающих двух конкурсанток, слегка неуклюже танцующих возле спортивных шестов.
— Ага, это Катя Краснова и Елена Мудрая из десятого «а». У Кати четверка за пластику и троечка за артистизм, ну вы сами видите. А Елена прошла в следующий тур.
— На секундочку, — после короткой паузы произнес наставник, вновь плавно поднялся с места и опять исчез за дверью кухню.
На этот раз вместе с воплем определенно что-то разбилось, причем с размаху и высоты.
— Хорошо-о, — вернувшись, вздохом поделился своим состоянием учитель.
— Максим, — с легкой опаской покосившись на старика, решил быть чуть мягче отец. — Мы, разумеется, рады тому, что ты подружился с Пашей.
— Но зачем было ссориться со всеми семьями девочек в школе?!! — Разъяренным медведем возопил наставник.
— Да я не ссорился, — пожал я плечами.
— Ты понимаешь, что за эти твои туры и конкурсы, отцы вот этих вот девочек тебя завтра подвесят за здоровую ногу и скажут, что так и было?!
— А мы результаты еще никому не говорили, — спокойно держал я ответ. — И на конкурс каждая из них пришла сама.
— Д-да? — Выдохнул папа воздух заготовленный для обличительной фразы.
— Мы же понимаем все. — Пожал я плечами. — Потому подарки не брали, в гости идти не соглашались.
— А приглашали? — Заинтересовался папа. — А кто?
— Примерно пятая часть, смсками. Правда, две лично подошли. Но это ко мне, не знаю, как у Паши. Его уволокли куда-то потом, я не видел.
Жалко парня, тяжело ему без костыля отмахиваться. Но да ладно — главное, блокнотики я сберег.
— Хм, — задумался отец. — Выходит, что…
— Ничего хорошего не выходит! — Категорично махнул старик рукой. — То, что эти ваши девочки думают — вообще ничего не значит! У родни будет свое мнение!
— Но мальчики еще ничего не успели натворить, — встал на мою защиту папа.
— Их счастье. — Выдохнул учитель. — Ни один отец не позволит, чтобы красоту и способности его дочери оценивали два шкета. То, что додумались не объявлять лучшую, выдает хоть какой-то признак наличия мозгов! Может быть, даже обойдется. Но конкурс непременно надо закрыть, красиво, с подарками каждой девочке! Одинаковыми!
— Заодно устроим рекламную акцию, — успокаивая скорее старика, чем меня, произнес папа. — Как раз есть легкие в производстве, но очень полезные кулоны. А там новые заказчики появятся, верно, сын?
— Верно, — ощущая, как на плечи ложится камень вины и обязательств. — А вот… Мы ведь не просто так все устроили…
— Думать забудь, — построжел отец. — Выделишь кого-то — остальные порвут на мелкие лоскуты. И подарками тут не отделаться.
— Скорее, родители запретят принимать победу. Им тоже проблемы не нужны. — успокоился старик, откинувшись на диван.
— Девчонок жалко, — понимая, что спорить бесполезно, все же робко вставил я.
— М?
— Так на соревнования хотели — не выиграть, так хоть посмотреть. Говорили, там принцы будут. Только там взносы такие сделали, что шансов попасть нет. Вот и пришли почти все — мы ведь пятого человека в команду искали.
Для них это действительно казалось очень важным — оказаться рядом с вышей аристократией империи, побеседовать, понравится и запомниться им. Девушки дышали этим шансом, что становилось неловко — именно поэтому мы спрятали все оценки и условились ни под какими пытками их не выдавать.
— Сын, извини, но у нас тоже нет денег на участие, — виновато улыбнулся отец.
— Вот, — обратился старик к отцу. — Не зря панику подняли. Это ведь если после всего еще и соревнования сорвались, какой скандал бы вышел!
— А вот, если бы у меня были деньги, — припомнив разговор с Русланом, решил я получить обещание втемную. — Вы бы не мешали мне участвовать?
— Разу… — начал папа.
— Мы подумаем, — прервал его старик, жестко посмотрев на соседа по дивану.
— Что? — возмутился он.
— Еще не хватало, чтобы кто-то в городе ограбил банк!
— Да в жизни не стал бы я банки грабить!
— Вот! — Поднял палец папа в жесте гордости за сына.
— Инкассация наиболее уязвима!
— Стоять! — Рявкнул он, не опуская руку.
— Но и ее я грабить не буду. — Заметив чуть подергивающийся краешек папиного глаза, добавил. — И никого не буду. В этом году.
— Сын, — вздохнул он, обнимая голову руками. — Ну почему ты не обычный ребенок! Чтобы плохие оценки были максимумом твоих проблем!
— Но-но! Я не какой-то обычный ребенок! — Поймав момент, я с важным видом выудил дневник и распахнул на странице с одними пятерками. — Физика, Математика, Физкультура — и это с костылем!
— Другой дневник. — мрачно протянул раскрытую руку отец, игнорируя протянутую книжицу.
— А?
— Максим, у вас в школе электронный дневник с доступом через интернет.
— Какая подлость об этом умолчать! — возмутился я искренне.
— Дневник, Максим!
Но пути отхода увы, не придумывались.
— Итак, — распахнул папа копию первой книжки, широким жестом призвав в свидетели наставника.
— История — два. «Написал в контрольной о своем детстве». Зачем?!
Они сами хотели знать биографию Императора!
— Химия — два с плюсом. «Собрал самодельное взрывное устройство». Как?! — возопил Михаил.
— Самостоятельная работа, — повел я плечом. — Это должен был быть салют.
— И они дали вам реагенты?!
— Нет, но я подготовился и принес свои, — счел правильным я пояснить. А затем, после настороженной паузы добавил. — А учитель и до меня седой был…
— Ма-акси-м!!!
Сверху, с лестницы, донесся хруст и лязг ломаемой двери, и через короткое время сверху показались перепуганные мордашки сестер и брата, мигом слетевшие ко мне и обнявшие, защищая.
