Николай Побережник - Рухнувшие надежды
– А меня просто смыло, да головой ударился, пока волной швыряло, вот тут очнулся, на дереве висел, – я протянул Светлане карту с моими отметками, – очнулся и побрел.
– Ух ты, карта, ты где ее взял?
– У себя, дома. Дом только наполовину снесло, так что в нем и живу, да и из вещей много что уцелело.
– Это как?
– Два кедра, что за домом были, не дали потоку спихнуть дом, только крышу оторвало и на огород скинуло.
– Чудо.
– Вот именно. Но там и силы волны не было, на тридцать метров выше волна не прошла уже.
– А мой дом?
– Ну… только печь стоит, и то покосилась.
– Больше ничего?
– Ничего.
Мальчишки, Андрей и Денис, внимательно слушали наш диалог, и потом старший, 13-летний Андрей спросил:
– Дядя Сергей, а мы теперь вместе будем жить?
– А ты как хочешь?
– Я хочу вместе.
– Я тоже хочу, – добавил Дениска, ему было 11 лет.
– А мама ваша хочет? – спросил я у них и посмотрел на Светлану.
На что она посмотрела на меня в ответ, как-то оценивающе, и, пронзив взглядом, что аж в затылке зачесалось, поправила рыжий локон, согласно кивнула детям и, улыбнувшись, ответила:
– И мама тоже хочет.
У меня аж отлегло, немного зная ее характер, я не был до конца уверен, что она согласится жить под одной крышей с малознакомым, да еще и городским мужиком.
– Может, перекусим? Идти еще часа два – два с половиной. Или потерпим до деревни, – предложил я.
– Потерпим, – ответила Светлана, решительно вставая с земли.
– Хорошо, тогда потопали дальше, – сказал я, взваливая на себя рюкзак.
Взобрались на развалины воинской части часа через три, все-таки в гору, да и с детьми, которые, надо отдать им должное, ни разу ни пискнули за всю дорогу. Только Биму было жарко бежать, и мы еще несколько раз останавливались напоить собаку да самим попить и отдышаться. Светлана стояла и смотрела вниз, на небольшой залив, под толщей воды которого покоился поселок Сахарный, потом спросила:
– Ты нашел кого-нибудь?
– Да, нашел Михалыча и еще несколько человек… кремировал их. Вон там у берега. Ну что, пошли?
– Пойдем.
Зашли во двор со стороны дороги, Бимка сразу кинулся все обнюхивать и метить территорию.
– Ну вот, располагайтесь. А я пока обедом занимаюсь, вы идите сполоснитесь.
– Где? – удивленно спросила Светлана.
– Да я же ванну сделал! Вон видишь навес? Там рядом две половинки бочки, на козелках и вкопанная.
– Ух ты, а вода откуда, из скважины?
– Нет, из скважины вода ушла. А там поджим откуда-то взялся, ну прокопал я его поглубже и обустроил для забора воды.
– Да я смотрю, ты тут вообще зря время даром не терял.
– Ну а что, жизнь-то продолжается.
– Это верно.
– Может, за первые несколько дней, и не свихнулся только потому, что постоянно чем-то занимался. Ладно, вот вам мыло, ведро и простыни – вместо полотенец.
– Мыло и простыни, – повторила за мной Светлана, принимая от меня вещи, – откуда?
– Да я же говорю, почти все уцелело мое хозяйство.
– А что есть переодеться? – спросила Светлана.
– Эм… ну моя одежда, да вот пособирал кое-что и отстирал, – сказал я, указав на полку и комод.
– Я вот это и это возьму? – сказала она, сняв с вешалки недавно найденную и отстиранную цветастую рубаху и мои обрезанные из джинсов бриджи.
– Бери.
Светлана еще раз посмотрела в сторону моего «банно-прачечного комбината» и спросила:
– Можно еще простынь, я там штору сделаю.
– Зачем?
Светлана недоуменно приподняла бровь, как же симпатично у нее это получается.
– А… прости, туплю. Вот держи, – наверное, покраснев, ответил я и вручил ей толстую штору и небольшой моток веревки.
– Мальчики, идем, поможете, – позвала она детей и направилась к «ванной».
А я спустился в подвал, набрал картошки, консервов и пшенной крупы на кашу Бимке. Развел огонь, и поставил вариться картошку «в мундирах» и кашу. Пока варится обед, решил по-быстрому сходить и загородить туалет. Пока работал над ограждением туалета, было слышно, как плескаются и смеются мальчишки. «Господи, неужели надо было уничтожить почти весь мир, чтобы люди начали понимать, в чем истинные человеческие ценности?» – пронеслось в голове. Перестав стучать молотком, я повернулся в их сторону. Дети сидели в «ванне», что была на козелках, и смеясь поднимали вокруг себя брызги и мыльные пузыри.
Закончив, я вернулся в дом, где на очаге уже сварились и картошка и каша. Вывалив в кастрюлю с кашей банку тушенки, перемешал, затем отложил порцию в маленькую миску и поставил остывать на тумбочку, Бим сразу сообразил, что это для него, и уселся рядом с тумбочкой охранять.
– Ну ты только не обольщайся, это тебе в честь праздника такое угощение, – сказал я Биму, потрепав его меж ушей, – есть куча комбикорма и птичьей еды, вот из них и буду тебе кашу варить. Ну и сам что в лесу добудешь, тоже твое, не претендую.
Светлана с детьми закончили с водными процедурами и направлялись ко мне. Дети, завернувшись в полотенца, а Светлана в моих, точнее, уже в ее обрезанных по колено джинсах.
– Ну садитесь сюда, берите картошку, сейчас консервы открою.
– Что прямо вот на полу? – радостно спросил Денис.
– Да, прямо на полу, как японцы, только вот стол надо будет сделать, одному-то мне и перевернутого тазика хватало.
– Класс, на полу! – заулыбался Андрей и посмотрел на мать.
Светлана села рядом со мной и стала помогать с «сервировкой стола». И тут я вдруг спохватился и побежал в подвал.
– Надо же отметить встречу, – сказал я, вернувшись, выставляя остатки вина и по банке консервированных ананасов пацанам.
– Хорошая мысль, – согласилась Светлана.
И тут гавкнул Бим, мол, «вы что, забыли про меня?». Мы рассмеялись, и я снял с тумбочки миску с кашей и отдал собаке.
Андрей весьма умело вскрыл ножом обе банки, что я оценил, отметив про себя, что этим пацанам суждено стать мужиками до срока.
Мы пообедали, выпили вина и, пока пережидали жару, рассказывали друг другу о своих приключениях в новом мире. Потом мальчишки уединились, усевшись на топчан у печи, и стали там рассматривать «Моделист-конструктор».
– Что думаешь дальше делать? – разливая вино, спросила Светлана.
– Да дел-то навалом, бардак в огороде разобрать, мастерскую восстановить и навес там сделать, ну и сажать начинать… Картошку и прочее.
– А что еще прочее?
– Да я в подвале металлическую коробку нашел с семенами разными, они давнишние, но вдруг что прорастет.
– Попробовать можно. Мне огородом заниматься?
– Хорошо, занимайся, а пацаны пускай по склону походят, там много чего полезного найти можно, пусть все несут. Теперь в район не съездишь по магазинам.
