Сергей Лукьяненко - Застава
– Самолет бы… – пробормотал я, прекрасно понимая, что это нереально. Ни я, ни Скрипач, ни Хмель не сумеем протащить в Центрум самолет – даже если добудем его на Земле. И управлять не сумеем. А просуществует он здесь от силы несколько часов, да и то, если найти самый старый, примитивный, и как-нибудь максимально герметизировать бензобак… – Эйжел, по железке никак?
– У них фора пятнадцать часов, прекрасный локомотив и зеленый семафор, – кротко повторила Эйжел. Может, она потому и пообещала помощь, что понимала – я не смогу ей воспользоваться?
– Они поедут обычным путем, – размышлял я вслух. – Вначале до Гранца, потом объезжая Пустоши на границе с Сурганом… Эйжел, а есть другой путь? Покороче?
Некоторое время Эйжел молчала, потом кивнула:
– Есть. Я думала, что ты не спросишь. Но путь есть.
– Почему ты нам помогаешь? – спросил я в лоб.
– У меня свой интерес, – усмехнулась она. – Помогаю – радуйся этому. И, знаешь… позвал бы ты Немого и Скрипача. Они уже устали снаружи караулить, а я их все равно срисовала.
Глава 10
Нормальные люди не ездят в Гранц в турпоездки. И жители Центрума, и пришлые. Это все равно что в России организовывать туры в Магнитогорск или Норильск. Что смотреть? Заводы? Домны? Отвалы пустой породы? Терриконы, шахты, железнодорожные составы?
В Гранце работали. Работали тяжело и много – добывали руду (в основном железную, но была и медь, и олово, и редкоземельные металлы). Добывали уголь – он тут был хороший, коксующийся, в немалых количествах и причем как для шахтной, так и для открытой разработки.
Старик по поводу Гранца как-то сказал, пожав плечами: «Такого не бывает. Полтаблицы Менделеева в одной точке?» Но Гранц существовал и жил, являясь едва ли не самым большим городом Клондала (Антария, при всей ее столичной пышности, понтах и официальном звании «самого большого города», все-таки, на мой взгляд, была поменьше). Здесь жило много шахтеров и металлургов, их жены и дети, здесь было множество непритязательных кабачков и, как ни странно, немало хороших больниц – квалифицированные рабочие в Клондале ценились, это к люмпен-пролетариату относились совершенно негуманно. Здесь стояли огромные заводы, производившие из добытого металла все, что позволяли условия Центрума – трубы, железные листы, медную и эмалированную посуду, рельсы, котлы, колеса и прочие детали паровозов (сборку железнодорожники всегда вели сами, в своих мастерских). Здесь было несколько научно-исследовательских институтов (как их назвали бы на Земле) и масса бесплатных школ для детей, где быстро и четко вылавливали умников и трудяг для дальнейшего обучения, а в тупых и ленивых вколачивали тот минимум знаний, что необходим даже чернорабочему.
В общем – это был город тружеников, с нравами простыми и гордыми. Старику он почему-то очень нравился. Я восторга не испытывал, но на инспекционную поездку согласился с радостью – хотелось разнообразия. Со мной вызвался ехать Скрипач, порывался еще Дед, но ему запретила Ведьма.
По мнению Старика мы, легко попали бы в окрестности Гранца, если вошли бы в Центрум из района Пензы или Днепропетровска. Из более экзотических вариантов Старик назвал Детройт и Рио-де-Жанейро. Но мы предпочли самый простой путь – встретились на заставе, дошагали до Антарии, на вокзале купили билеты первого класса и проделали весь путь на поезде. Дорога заняла почти сутки – железнодорожники никогда не спешили в диких землях. Разгонишься – а впереди разобранные пути, а то и фугас…
Так что наш пассажирский поезд (вагон-люкс, два вагона первого класса, семь вагонов второго, ресторан, два грузовых и почтовый вагоны) в сопровождении бронепоезда (охранял тот не только нас, но и три грузовых состава) неторопливо пересек голые холмистые степи, останавливаясь на полустанках и в двух городишках, ютящихся вдоль путей. Мы со Скрипачом сидели на потертых кожаных диванах во вполне уютном купе первого класса, курили (земные веяния тут не прижились, и половина вагонов была курящей), попивали эль (вначале взятый в Антарии, потом купленный по пути – он оказался даже лучше). Травили анекдоты, судачили и о жизни в Центруме, и о Земле. Я предполагал, что Скрипач живет где-то в России, судя по некоторым обмолвкам – в Москве или Подмосковье, но деталей не спрашивал, это было не принято. Впрочем, недавнюю скандальную отставку премьер-министра нам это обсудить не помешало.
А потом, как это обычно и бывает, мы заговорили о порталах. О нашей способности «ходить в Центрум».
– Я одного не понимаю, почему это остается тайной? – спросил я. – Ведь нас, что ни говори, много.
– Каждый десятитысячный человек однажды открывает в себе способность перемещаться в Центрум, – кивнул Скрипач. – То есть сто человек на миллион.
– Очень много! – сказал я. – Это же получается на Россию… двадцать с лишним тысяч?
– Двадцать две.
– Это слишком много для тайны, – убежденно сказал я.
– Не скажи. Полно военных и коммерческих секретов, которые потрясли бы мир, о каждом из них знают больше, чем двадцать тысяч человек.
– Ну, военные секреты охраняют… и все равно воруют… и все равно что-то знают…
– А секрет перемещения в Центрум недоказуем. Даже если взять человека в иной мир, он потом будет убеждать себя, что это была галлюцинация, гипноз, сумасшествие. К тому же нас не двадцать тысяч.
– То есть? – разливая последнюю бутылку эля, спросил я.
– Больше половины из нас не умеют управлять своим даром. Либо открывают порталы нестабильно, либо вообще открыли один раз – и повторить не могут. Регулярно ходят в Центрум около десяти тысяч человек из России. Из них около двух тысяч – пограничники, которые связаны присягой, а остальные – контрабандисты и авантюристы, которым афишировать свои занятия не с руки ни в одном мире. В других развитых странах пропорция примерно та же.
– Все равно много, – уперся я. – Десять тысяч человек. У них друзья и родственники, кто-то непременно проговорится. Должны быть слухи.
– Они есть, – усмехнулся Скрипач. – Поищи в интернете, найдешь рассказы о людях, перемещающихся между мирами. Но эти слухи рассеяны среди историй о магах и вампирах, инопланетянах и оживших мертвецах… кто им поверит?
– Так, может, и истории о летающих тарелочках, похищающих людей, – правда? И все эти привороты, проклятия, сглазы…
– Может, и правда, – согласился Скрипач.
Я поежился. Мне вдруг стало неуютно. Одно дело – открывать дверь в иной мир. Совсем другое – летающие тарелки и колдуны…
– Ладно, фиг с ним, – неохотно сказал я. – Гадать не стану. Но десять тысяч человек… вот что, среди них не окажется какого-нибудь идейного сотрудника разведки, например? Который доложит начальству – так, мол, и так, получил возможность доступа в иной мир…
