Черил Фрэнклин - Инквизитор
Тори не понимала, почему неизвестный соли смущал ее, но обрадовалась, услышав шаги Бирка, такие же твердые и решительные, как и он сам. Бирк был крупным мужчиной — менее мускулистым, чем в молодые годы, но все еще крепким и сильным. Он коснулся плеча Тори, и девушка заметила, что незнакомец слегка нахмурился.
Рука Бирка соскользнула с плеча Тори в сторону незнакомого соли.
— Калем сообщил мне о вашем прибытии, — заговорил Бирк. — Ваше присутствие — честь для нас, мистер Слейд. — Тори с любопытством посмотрела на Бирка — его густые белые волосы сверкали на солнце, лицо казалось молодым и полным энтузиазма. Он редко приветствовал кого-либо с такими знаками уважения и гостеприимства.
Мистер Слейд кивнул.
— Это время года приносит с собой воспоминания и признания как изменений, так и постоянства, — загадочно ответил он.
— Это одно из ваших приветствий Сессерды? — осведомился Бирк тоном невольного восхищения. — Никогда не понимал, почему человек должен копаться в чужой философии. Окажите мне любезность и постарайтесь говорить как соли, пока вы находитесь на моей земле. — Его слова прозвучали как приказ, хотя и вполне дружелюбный. — Вижу, моя бесценная Тори исполняет формальности гостеприимства от имени нерадивых Ходжей.
— Мы так толком и не представились друг другу, — с легкой усмешкой откликнулась Тори. Она заметила, что Бирк исподтишка пытается определить степень ее знакомства с этим странным соли. Возможно, дело было в ревности, но не исключено, что он стремился уберечь от неприятностей Калема и Сильвию. — Мы увязли в трясине философской болтовни, — добавила Тори.
— Простите, мисс Дарси, — пробормотал незнакомец. — Я Джейс Слейд…
Бирк прервал его, продемонстрировав в широкой улыбке белые крепкие зубы:
— У адептов Сессерды свои специфические интересы. — Комплимент прозвучал сомнительно, поэтому он добавил с раскатистым смехом: — Однажды аспирант Сессерды пытался жениться на моей дочери, еще до того, как она собрала себе мужей со всей Галактики. Я отговорил Сильвию — сказал ей, что ученые знатоки Сессерды слишком большие идеалисты, чтобы достичь чего-либо значительного.
Тори вспомнила истерические сцены, сопровождавшие ее прибытие на Стромви несколько спанов тому назад, и хорошо представила себе, какими способами Бирк «отговаривал» дочь.
— И вы оказались правы? — спросила она с тактичной сдержанностью.
— Да, — ответил Бирк, задумчиво глядя на Тори. — Молодой человек растворился в заслуженной безвестности. — Он осторожно закинул за ухо Тори прядь ее волос.
Если Бирк намеревался создать у гостя впечатление о якобы существующих между ними интимных отношениях, то Тори не сомневалась, что он в этом преуспел. Взгляд незнакомца смущал ее. Тори интересовало, почему Бирк ведет себя так неестественно, но она решила рассматривать его поведение как ободряющий признак своего безопасного положения.
— Мы заставляем скучать мистера Слейда, который проделал такое долгое путешествие, чтобы посетить нас, — весело закончил Бирк. — Почему вы приехали, Слейд?
— Меня пригласили. — Переливающиеся глаза закрылись, и их обладатель стал похожим на древнего пророка, прислушивающегося к внутренним голосам. — Разве ваш сын не говорил вам?
— Калем редко докладывает мне о своих действиях, — отозвался Бирк. — Он взрослый мужчина и сам отвечает за себя.
Джейс Слейд улыбнулся:
— Это ваш дом, мистер Ходж, а Калем — ваш сын.
— А вот вы, похоже, будете моим незваным гостем, пока мы не выясним цель, которая привела вас сюда.
Поначалу радушное поведение Бирка переменилось до почти угрожающего. Тори изо всех сил старалась справиться с любопытством. В последний раз она слышала такой голос у дяди Пера, когда он приступал к осуществлению плана против могущественного врага.
— Должно быть, вы необычный соли, мистер Слейд, — сказала Тори, пытаясь говорить равнодушно. — Я слышала, что изучение Сессерды очень трудно для представителей нашего вида.
— Я осуществляю поставленную цель ради Консорциума, — так же спокойно ответил Слейд.
Бирк презрительно фыркнул.
— Вы, корпеющие над чужими науками, лучше всего выступаете в роли праздных и бесполезных мечтателей.
— Ваша проницательность очаровывает, мистер Ходж.
— Вы прибыли сюда ради образования или с практической целью?
Вместо ответа, Джейс Слейд кивнул в сторону фиолетово-зеленого барьера из местного шиповника, окружавшего владения рабочих-стромви. Пока Тори пробовала определить специфический объект внимания Слейда, звук щелканья тяжелых зубов стромви становился все громче и тревожнее, походя скорее на срочное сообщение, чем на обычную процедуру очистки виноградных зарослей. Бирк нахмурился, так как понимал только несколько основных сигналов в языке щелчков.
— Вы можете разобраться в этом, Тори? — спросил он.
Тори знаком велела ему молчать, так как сообщение началось снова, а в первый раз она смогла уловить только маленький кусочек. Обычно она понимала стромви, так как ее слух хорошо улавливал самые сложные ритмы. Но это сообщение было слишком быстрым, и Тори смогла разобрать только его тревожный смысл.
— Нгои Нгенга умер насильственной смертью, — перевел Джейс Слейд. Его гибкая рука скользнула от сердца к середине лба в изящном жесте уважения, заимствованном у калонги. — Вам лучше отправить уведомление в узел связи Консорциума на Деетари, так как Нгои обнаружили на вашей земле, мистер Ходж. Вы должны потребовать расследования.
Бирк нахмурился, но не стал задавать вопросов. Отойдя на два шага от Тори и Слейда, он уставился на участок работников. В зарослях винограда и шиповника, скрывавших входы в дома стромви, ощущалась скрытая активность.
— Нгои был единственным стромви, с которым дружил Калем, — буркнул Бирк, словно рассматривал смерть Нгои как преступление, совершенное исключительно с целью сохранения равнодушия Калема к ферме Ходжа.
Тори удивил черствый комментарий Бирка. Но еще больше ее напугало собственное равнодушие. Сожаление о смерти Нгои полностью пересилило слово «расследование». Хотя Тори знала, что Нгои был другом, заслуживающим оплакивания, несмотря на недавнее поведение, она не могла порицать Бирка за его холодность, когда ее собственная реакция сосредоточилась вокруг страха за себя. Тот факт, что Нгои первым подружился с ней после окончания ее собственного расследования, казалось, только сильнее связывал настоящее с мрачным прошлым.
— Я найду Нгури, — сказала Тори и поспешно удалилась, не заботясь о том, что подумают двое мужчин о ее поведении.
Нгури должен знать правду. Он должен подтвердить или опровергнуть сообщение о смерти Нгои, рассказать ей, как это произошло, чтобы она поняла, сколько у нее причин для беспокойства.
* * *— Одевайся, Риллесса, — приказал Калем, входя в комнату жены. — У нас гость.
— Это гость Сильвии, — возразила Риллесса и тем не менее ослабила бдительность и поднялась. Она не верила, что «Это» повредит ей в присутствии Калема, так как оно было слишком коварно, чтобы обнаружить себя перед ее мужем. «Это» хотело, чтобы Калем сомневался в ее словах.
— Он наш гость, — с раздражением настаивал Калем. — Сильвия, безусловно, не стала бы приглашать на свадьбу инквизитора-соли.
Риллесса перестала одеваться.
— Джейс Слейд? — спросила она. При виде удивленного взгляда мужа она добавила с робким простодушием: — Когда я в последний раз просматривала файлы, это был единственный инквизитор-соли. Калонги редко удостаивают соли официального ранга Сессерды.
— Выходит, мы удостоились чести принимать любимца калонги, — с беспокойной гримасой отозвался Калем. — Будь с ним вежлива, Риллесса. Инквизиторы — опасная порода.
— Только для тех, у кого есть преступные тайны. — Риллесса погладила затылок мужа. — Почему ты так напряжен, Калем?
— Потому что твои кошмары всю ночь не давали мне заснуть, — огрызнулся Калем. Он умолк, прислушиваясь к внезапному щелканью стромви.
Риллесса ощутила какие-то напряженные эмоции в хоре щелчков, но не могла понять их смысл. Увидев ужас на лице Калема, она вновь ощутила прилив страха перед «Этим».
— Что они говорят, Калем?
— Нгои мертв — убит.
— Очевидно, Нгои чем-то угрожал «Этому», — прошептала Риллесса. — Но он был слишком неуклюж и медлителен, чтобы спастись.
Калем раздраженно покачал головой.
— Заканчивай одеваться — встретимся в холле.
* * *Джейс закрыл глаза, пытаясь понять ускользающий смысл панического щелканья стромви, но его ум все еще был затуманен не то усталостью, не то лихорадкой, не то чрезмерным погружением в прошлое. Вначале его встревожило какое-то непонятное движение возле участка стромви. Медитации Сессерды могли бы рассеять тревогу, но наслаивающиеся друг на друга неприятные мысли заставили его отложить процедуру.
