Ярослав Коваль - Тропа смерти
— Что ж поделать? Я — чужак. У меня всё чужое, даже лексикон. Нет, это слово вполне цензурное. Не ругательное. Я при женщинах стараюсь не ругаться.
— А почему именно при женщинах? — удивилась Аштия. — Ведь, как правило, женщина не способна врезать кулаком в ответ на ругательство.
— Господа, у нас есть более интересные темы для разговора, чем выяснение, чем там живут обитатели неведомого дальнего мира, — перебил Ниршав. — Давайте решать, что нам делать. Как понимаю, мы в этой пещерке в безопасности, но фон-то тут всё равно опасный. Долго мы тут торчать не сможем…
— Естественно. Ещё и потому, что черви отсюда наверняка уйдут сегодня же. Им огонь нужен, а тут ни вулкана, ни пожара. Так что другие твари сюда сунутся уже завтра. Свято место пусто не бывает. Так что нам тут долго не проторчать.
— Нам долго и не надо, — госпожа Солор вытащила кулёк с раздробленными «каштанами». — Варите суп, а я буду считать.
И уселась с ниршавовским блокнотиком.
Раза два мимо нас, хрустя камушками, проползали черви. Один из них сунулся почти к самому огню (я едва успел подхватить шлем с похлёбкой), но, поворочав носом, не заинтересовался, как и предыдущие. На нас эти существа не обращали ни малейшего внимания, надо было только вовремя отскочить с дороги. Вспоминая прочитанное, я уже знал, что это продлится недолго — они отыщут себе источник нужного типа энергии, наберутся её, окуклятся — и вылупятся уже совсем в другом облике, намного более агрессивном.
Приятно было осознавать, что и мои знания тут могут пригодиться.
— Порядок, — произнесла Аштия, пряча блокнот. — Примерно разобралась. Мы, по сути, и с места-то не сдвинулись. Кстати, эти проломы, — она ткнула карандашом вверх, — ведут на дно того ущелья, через который мы не могли перебраться. Топчемся на месте. Думаю, надо попробовать пройти пещерами, в них безопаснее, и с тварями если и придётся разбираться, то по одной. Раз уж гора изъедена пещерами, как сыр — дырами, можно надеяться, что и дальше всё обстоит так же.
— Не факт, не факт. В этой части хребта, мне так кажется, что-то такое произошло — смотри, везде следы обвалов, завалы, ходы какие-то кривые. Может, землетрясение или что-то подобное. В других местах этого могло не быть. Особенно если ущелья. Всё логично — ущелья отделяют области, где что-то такое произошло, от областей, где не произошло ничего.
— Ты к чему ведёшь-то? — Аштия с подозрением прищурилась.
— Я, собственно… В общем… Короче — думаю, лучше нам наружу выбраться.
— Два раза уже выбирались. Как тебе результат?
— Но что поделать-то? Под землёй чуть безопаснее, но шансов, что мы всё-таки доберёмся до нужного места, намного меньше! Делать-то что-то надо ж!
— М-да…
— Ребята, давайте так — какое-то время идём подземельями и смотрим по ситуации. Надо будет — выберемся и поползём дальше, как придётся. Будет возможность — останемся в пещерах.
— Серт дело говорит. Ни к чему сейчас слишком далеко планировать. По ситуации видно будет. И давайте-ка уже по порции дезактивационного средства примем. Наше самочувствие — наш шанс отбиться в случае чего.
Дезактивационную жидкость полагалось пить из крышечки и заедать съестным — именно в таком порядке. На вкус она была совершенно никакая, как активированный уголь, но зато потом возникало такое ощущение, что в желудке взорвалась ручная граната. Такое бывает, если опрокинуть внутрь порцию спиртного градусностью значительно выше, чем водка, да ещё и не осадить сразу огурчиком или другой какой закусью.
Зато зрение в один миг прояснилось, словно от удара по голове. Оказалось, что в подземелье не так и темно, и стены в некоторых местах переливаются приятными искрами, и огонь танцует весело, радостно. От горячей похлёбки сразу стало легче, и, хотя порции в силу скромной ёмкости шлема оставляли желать большего, я, можно сказать, наелся и потом ещё «отполировал» сверху жареным над углями мясом.
— Может, прикончим тогда? — спросил повеселевший Ниршав, болтая в воздухе фляжкой.
— Нельзя спиртное мешать с дезактивацией, — отрезала госпожа Солор. — Придержи пока, мало ли что. Наелись, ребята? Может, ещё по куску мяса пожарим? Дожарим уж оставшееся, боюсь, как бы оно не испортилось.
— Давай пожарим, — я взял ломти и кинул на издыхающие угли.
— Не лезет же больше!
— Ешь впрок, хрен его знает, когда в следующий раз сможем так душевно посидеть. Ты ж военный, Ниршав, знаешь, как нужно наедаться и надрыхиваться на год вперёд!
— Да уж, — усмехнулся офицер, запихивая в рот ещё один кусок мяса.
Огонь, сожрав всю древесную труху, до которой смог дотянуться (изрядная часть бывших деревьев была густо завалена камнями), рассыпался искрами углей, а потом и растаял в пепле. Правда, нас судьба костра занимала мало — передохнув совсем чуть-чуть, мы собрались и отправились дальше, с трудом выбирая путь в грудах камней, между провалами и под опасно и низко нависающими над землёй скалами.
Кочевряжиться не приходилось — далеко не везде можно было пройти или хотя бы пролезть. В одном из подходящих и вроде бы безопасных проходов, не успели мы туда забраться, взметнулись вдруг тучи мелких, похрустывающих крыльями насекомых… А может, и не насекомых — кто ж их знает. Эти существа не спешили накидываться на нас, однако и соваться в их тучу ни один из нас не горел желанием. Мало ли что… Пришлось искать обходной путь.
— Ну вот, а ты говорил, что рядом с червями другие твари не держатся, — процедил Ниршав.
— Я говорил про крупных. Этих крупными не назовёшь даже с натяжкой. К тому же я повторяю чужие слова…
— Ниш, будешь ворчать, если из-за ошибки Серта нас кто-нибудь сожрёт.
— О, тогда я буду не ворчать, а перевариваться.
— Перевариваться ворча.
Смех в изрядной степени разрядил обстановку, к тому же все мы после дезактивации чувствовали себя лучше, чем до неё.
Чуть дальше нас остановило пронзительное шипение, пока негромкое, но лишь оттого, что от источника шипения нас отделяло приличное расстояние. Осторожно выдвинувшись вперёд, я заметил приподнявшегося над землёй червя. Червяк принял положение, приличествующее разве кобре или другой подобной змеюке, и слабо выраженной своей головой явно был нацелен в нашу сторону.
— Что делать-то будем, охотник-знаток? — осведомился офицер, с опаской рассматривая тварь. — Что это означает?
— Был бы я профессионалом-демонологом, может, и знал бы…
— Ты ж охотник! Должен знать!
— Что знаю, то знаю. А тут ничего не могу сказать.
— Блин, но ты должен!
— Кому должен, всем прощаю.
— Чего?
— Идеи-то есть, как с ним расправляться? — процедила Аштия, осторожно снимая с пояса диск.
— Сначала давайте попробуем по-тихому смыться. Потому что как именно полагается драться с червяками — этого я не знаю. Да и не внушает он мне доверия.
— Думаешь, получится смыться? — Госпожа Солор попятилась, поскрипывая щебнем под сапогами. Бедром врезалась в валун и со скрежетом миновала его справа.
— Получится, если не будете доспехами бряцать. — Я пятился самым последним. Червяк хоть и провожал нас движениями предположительной головы (ни пасти, ни органов зрения на ней видно не было, но раз ею вперёд он ползает и тыркается в огонь, значит, наверное, это и есть голова), но кидаться не спешил.
Миновав и это опасное место, мы переглянулись в безмолвном удивлении.
— Нам подозрительно везёт, — озвучил Ниршав.
— Везение не бывает подозрительным, если это, конечно, везение, — Аштия как всегда была хладнокровна и сдержанна. — Давайте, ребята, мы пещеру почти миновали. Решаем — остаёмся под землёй или вылезаем?
— Вылезаем! — решительно отрезал офицер.
— Остаёмся, — возразил я.
Мы оба, не сговариваясь, выжидательно посмотрели на Аштию. Она с сомнением смотрела на нас.
— Ну, так ты-то что скажешь, а? — поторопил её Ниршав.
— А я, понимаете ли, привыкла принимать решения по результатам штабных совещаний.
— Нету тут штаба, Аше! Нас трое.
— Нет штаба, так есть два мнения. Аргументированных. Как понимаю, ты, Ниш, голосуешь за скорость и простоту определения направления, а ты, Серт, за безопасность?
— Как-то так, — согласился я.
— Кто не рискует, тот не выживает. Дезактивацию можно проводить не чаще, чем раз в трое суток. Мы столько в этом фоне не протянем.
— Резонно. Ладно, попробуем выбраться на открытое пространство.
— Вы, господа, учитывайте, что нас пасут.
— Что делают?.. А-а… Но откуда такая уверенность, Серт? Откуда вообще такое предположение?
— Не знаю. Кажется мне так.
— Хорошенький ответ!
— А я не штабист, мне можно своевольничать. И мнение своё высказывать так, как оно есть… Видение наше общее помните? Что это, по-вашему?
