Сергей Баталов - Разум богов
Дельтаплан в воздух мог поднять и двоих- это признали оба начинающих воздухоплавателя. Но вот как быть с оружием? А если удастся добыть монстрёныша, то ведь и шкуру его тоже как-то придется оттуда вывозить?
Вывод напрашивался сам: дельтапланов должно быть два.
Сашка и Ар’рахх долго смеялись над своей собственной глупостью, над тем, что такое простое решение не пришло к ним раньше.
Стали думать, где взять еще одну шкуру для крыльев…
— Послушай! — Сказал зеленый верзила. — Давай пойдем обратно в деревню, снова сделаем там засаду. А когда прилетит Ужас Неба, мы его — того!
— А зачем нам Ужас Неба? — Не понял землянин.
— Как зачем? А шкура? Мы из его шкуры сделаем второй дельт’план.
— Дельтаплан мы можем сделать из любой другой шкуры. Или даже из нескольких… Лишь бы они были легкими и прочными.
— Так ты все это время знал, что не только шкура дракона может быть использована на крылья? Знал, и молчал? А я-то думал, что «летает» только кожа Ужаса… Ты меня обманул!
— В чем? — почти искренне удивился Заречнев.
— В том, что не сказал, что на твой аппарат можно использовать любую легкую шкуру!
— Ты же не спрашивал об этом! Я только попросил у тебя разрешения на твою шкуру. А том, что годиться только она, я тебе ничего не говорил.
— Ну ты и Д’ронн! Такой же хитрый и коварный! Если бы ты не был моим другом братом, я точно намял бы тебе бока!
— А в чем проблема? Можешь намять хоть сейчас? Или кишка тонка?
— Что значит — кишка тонка?
— Это значит — ты боишься сразиться со мной!
Ар’рахх подпрыгнул на месте от возмущения, всем видом показывая, что никого и ничего не боится, все его три могучих пальца непроизвольно разжались, превратившись страшное хватательно-вырывательно оружие. Он несколько секунд с вызовом и агрессией смотрел на землянина. Потом его взгляд неожиданно потух, руки вернулись в нормальное положение.
— Что? Что-то не так? — Насмешливо спросил Сашка, даже не пошевелившийся в ответ на агрессивный выпад молодого охотника.
— В Племени Хромой Черепахи не вступают в схватку с драками, которые спасли тебе жизнь. По адату моего племени теперь моя жизнь целиком принадлежит тебе. Ты можешь даже забрать ее… Если захочешь…
— Так и моя жизнь тогда тоже принадлежит тебе!
— Это другое. Сначала ты спас меня, а уж потом — я тебя — Так что из этого следует? И что будем делать дальше?
— Да ничего! Будем искать того, чья шкура может стать крыльями другого дельт’плана.
— По мне, так я бы в первую очередь использовал шкуру этого вождишки…
Хохотали долго — это уходило неожиданное нервное напряжение, вызванное нечаянной размолвкой.
К вечеру пошли за шкурами.
Работорговец в точности выполни все рекомендации, высказанные ему атаманшей. Уже вечеру второго Дня он, предельно уставший, голодный, грязный, измученный беспрерывной скачкой стоял у открытых ворот родового замка Фул’ланн Дэв’ви, не силах сделать последний шаг в пути во много-много перелетов стрелы.
Но, или атаманша рассчитала все предельно точно, или силы действительно оставили негоцианта, его подобрал подвижный внешний патруль, совершавший едва ли не последний обход крепостных стен перед тем, как наглухо закрыть ворота до следующего появления Отца Богов.
Ему дали умыться, напоили, немного покормили, а потом под руки отвели наверх, хозяину крепости.
Т’марр, владыка замка Дэв’ви и всего северного побережья Шеи Дракона восседал на родовом троне клана Дэв’ви в фамильном тронном зале крепости. В прежние времена тронный зал представлял из себя высокую и длинную комнату, в которой очень любили собираться все члены многочисленного семейства Рода Дэв’ви. Остатки уюта семейности кое-где еще сохранились в тронном зале, но теперь это помещение совершенно не было похоже на милый семейный очаг. Это был тронный зал Воина, Владыки, Хозяина.
Каковым, собственно и являлся последний владелец замка — «наследник» кочевников, которые когда-то «под корень» уничтожили весь Род драков, построивших и населявших эти высокие каменные стены. Потом кочевники, как известно, продали замок Жрецам, но те тоже недолго обитали в этих стенах… История его воцарения на семейном троне Дэв’ви была туманной и кровавой, однако, учитывая большую и жестокую дружину владельца крепости, его право на собственность не рисковал оспорить никто.
По крайней мере — до самого последнего времени.
А то, что это в ближайшее время может произойти, работорговец почти не сомневался, зная планы и характер атаманши разбойников Фул’ланн Дэв’ви.
К’нарра подтащили к ногам повелителя и довольно болезненно бросили на каменный пол прямо к подножью трона Т'марра.
— Рассказывай, кто ты такой и зачем ты из последних сил пытался попасть в МОЙ замок!
Приказал ему Владыка.
— Меня зовут К’нарр! Я торговец рабами и другим живым товаром. Несколько Дней назад по приказу Верховного Жреца Храма Воли Богов мне под видом целителя удалось проникнуть в лагерь Фул’ланн Дэв’ви. Мне удалось узнать, что она с целой армии изгоев направляется к твоему замку с целью захватить его.
Т’марр захохотал.
— Захватить? МОЙ замок? Да она сошла с ума! Как её зовут, эту безумную предводительницу разбойников.
— Не гневайся, Повелитель, но это Фул’ланн Дэв’ви…
— Как? Она еще жива? Мне доносили, что ее… Впрочем, это тебя не касается. А как ты, торговец, смог выдавать себя за лекаря? Как тебя не изобличили в первый же День? знаю, что эта атаманша — законченная преступница, но в чем-чем, а вуме проницательности ей не откажешь.
— Я много путешествовал… Кое-что узнал. Травы, отвары, настойки, грибы… Иногда это помогало, иногда — нет. Она стала что-то подозревать… Мне пришлось спешно бежать..
Её войско будет здесь чрез три или четыре Дня.
— Что ты заладил — армия, войско! Обыкновенная банда, слишком разбухшая от крестьян, не умеющих даже толком держать копье.
Я думаю, что ты что-то скрываешь, работорговец! Ну, да ладно, это выясниться достаточно скоро. Если через четыре Дня у моих стен не будет стоять «армия» Фул’ланн Дэв’ви, тебя вздернут на этих самых стенах так, чтобы ты мог получше разглядеть: не показалась ли у горизонта грозная разбойница со своими подручными.
Уведите его! Дайте воды, пищи, заприте где-нибудь в подвале. Хорошо охраняйте! И пока не трогайте! Он мне, возможно, еще понадобится!
Сашка еще в детстве поражал всех своей способностью видеть в темноте не хуже, чем иные — днем. Здесь, на этой планете это его качество стало только лучше, причем проявлялось это порой в самых неожиданных ситуациях.
Заречнев знал (вычитал однажды в научно-популярном журнале «Наука и жизнь»), что человеческий глаз является абсолютным рекордсменов среди всех устройств и приборов, фиксирующих световое излучение. Как говорилось в статье, после многодневной адаптации в полной темноте человеческий глаз способен уловить один-единственный фотон света.
Фокус был в том, что у Александра адаптация к ночному видению проходила намного быстрее, чем в описанном опыте — всего за несколько минут, максимум за полчаса.
В ночном лесу он хорошо различал веточки под ногами, удава, притаившегося над тропой в поисках подходящей добычи, трио молодых Маг’гов, мерно посапывающих под отдельно стоящим деревом после многокилометрового обхода «владений» их стаи. Сашка не знал, но Ар’рахх хорошо был осведомлен о том, что молодые хищники, для более детального узнавания своей территории, для получения необходимого опыта, определенном возрасте небольшими группками по три-четыре зверя часто совершают многодневные рейды по территории, на которой обитает их стая. И поэтому, пока теплый осьминог судорожно пытался рассмотреть в темноте остальных зверей несуществующей стаи Маг’гов, зеленый верзила легонько тронул его за плечо и жестом показал, как землянину нужно обходить с фланга спящих хищников.
Молодые звери так и не проснулась. Трижды, с коротким промежутками тоненько тенькнула в темноте тетива стреломета зеленого верзилы. Стрелы одна за другой вонзались куда-то в шею между черепами зверей и их шеями.
«У Маг’гов есть одно место. — Вполголоса пояснил Ар’рахх, снимая шкуры с молодых хищников. Если попасть именно в него, достаточно одной стрелы или удара копьем.
Утро застало охотников за артефактами на из привычном месте — в гамаках, подвешенных к дереву.
Аккуратно вывешенные шкуры хищников ждали Отца Богов на соседних ветках.
Глава 7. Осада
Вешать К’нарра никто не стал. Смерть от удушья считалась самой мучительной и поэтому — самой почетной из всех возможных. Небольшой собственный вес вешаемого вкупе с крепкими шеями драков не давал нужного эффекта довольно длительное время. Чтобы ускорить «процесс», к ногам казнимого, как правило, привязывали солидный вес, а и то вовсе зацепляли веревку, протянутую через блок… Такой смерти удостаивались только особо опасные преступники, или вельможи, чей высокий общественный статус требовал какого-то особого вида казни.
