Александр Афанасьев - У кладезя бездны. Бой вечен
У него не было автомата – но он постоянно носил с собой девяносто третью «беретту» с автоматическим режимом огня, оружие способное очень на многое даже в бою один против нескольких. Бросив машину прямо посреди дороги, Рикерт выскочил из нее и бросился к дымному облаку…
Керим ожидал взрыва… но все же по нему ударило довольно прилично. Возможно, сыграли роль две предыдущие контузии… обновлять раз за разом дело скверное. Вонь… запах сгоревшей взрывчатки… основная масса осколков прошла правее… но все равно хреново. Керим спрятал телефон в карман и пошел к месту взрыва. Пошел… потому что бежать не мог… ему было плохо, во рту скопилась тягучая, вязкая слюна, его могло в любой момент вырвать. Он надеялся оклематься до того, как дойдет до этой твари…
И тут – едва не сбив его, остановилась машина, черный внедорожник, и какой-то человек с пистолетом – выскочил и бросился бежать к месту взрыва.
Соглядатай работал не один!
Керим остановился, оценивая шансы. Он стоял слишком близко к эпицентру взрыва… и из-за ударной волны плохо себя чувствовал. А теперь еще и этот человек с пистолетом. А если он здесь… значит, скоро тут будет полиция. И Спешиал Бранч…
Если бы эта сука была одна… можно было бы и рискнуть. А так…
Несколько секунд в Кериме боролись два чувства – долга и страха. Потом – он повернулся и бросился бежать…
Его окатило жаром… пахло горелой резиной, сгоревшей взрывчаткой… страшный, выворачивающий наизнанку запах. Когда он был на курсах подготовки – не тех, на которых долбают салаг, а настоящих – они вели огонь в помещении, наполненном смесью дыма и слезоточивого газа… они отстреливались по мишеням и выбрались оттуда, кашляя и выхаркивая свои легкие… а потом шли снова, если не отстреляли на норматив. Но тут – было еще хуже…
Он понял, что не пройдет в одиночку. Он уже позвонил знакомому капитану Специал Бранч, которого оформил, как информатора… скоро он будет на месте…
Он попытался поискать Малька или то, что от него осталось… нет… не найти. Едва не падая, он выбрался наружу и…
Он увидел женщину. Не валяющуюся, не изорванную битым стеклом и осколками, а живую, не пострадавшую и что-то кричащую. Он инстинктивно пошел на крик и…
Тело на тротуаре. Его перебросило через машину. Лежащий на отлете автомат… остался на ремне…
Он вскинул пистолет.
– На землю, стреляю на поражение!
Женщина что-то закричала… и раньше, чем он осознал, что именно она кричит, – он понял, что она кричит по-английски…
Она увидела лежащее на мостовой тело… Парня, единственного, который хоть чем-то ей помог в этой гребаной стране, – разорвало бомбой этих… проклятых фанатиков! Вот только что он был жив – и…
Крис не раз видела жертв атак исламских экстремистов – русские такое не скрывали, им нужно было общественное мнение. Но впервые – она говорила с парнем за пару минут до того, как его…
– Майкл! Господи, Майкл!
Он лежал как-то странно – ноги были на капоте машины, самого его перебросило через нее… просто удивительно, как так может быть. Она потащила его назад… ноги упали с машины, он застонал.
Жив. Он жив.
– Господи, ты жив…
Она лихорадочно вспоминала – перед тем как отправиться в горячую точку, она прошла краткие курсы безопасности для гражданских лиц, организованные бывшими морскими пехотинцами САСШ. Она смутно помнила, что там говорили насчет первой медицинской помощи… но, кажется, пострадавшего нельзя транспортировать и в первую очередь надо остановить кровь… как-то так.
Господи… кто-нибудь. Она чуть не плакала.
Аптечка! – молнией пронзила мысль. В машине есть аптечка.
Она хотела бежать к машине… но тут из мутной тьмы появился человек. Он шел как-то неуверенно… и в его руке было огнестрельное оружие…
Она ничего не успела сделать – он направил оружие на нее.
– На землю, стреляю на поражение!
– Я хочу помочь! Я хочу помочь!
Человек еще пару секунд целился в нее…
– Кто вы, черт возьми, такая? – наконец спросил он и закашлялся…
– Я журналистка! Подданная Великобритании.
Человек подошел ближе, упал на колени, прикоснулся…
– Сукин сын… ты не забыл жилет, мать твою, Малек… Ты надел жилет, – пробормотал он.
– Я хочу помочь! – в третий раз сказала Крис и тоже закашлялась. Дым от сгоревшей взрывчатки и горящих автомобильных покрышек драл горло, ел глаза.
– Леди, если вы действительно хотите помочь, идите, позвоните в «Скорую». И в полицию…
– У меня… телефон не работает! Но у меня есть аптечка! В машине!
– Черт… несите…
Когда Крис возвращалась с аптечкой – со стороны набережной показался первый, угловатый БТР.
Ночь на 29 мая 2014 года
Каир, Египет
Госпиталь Эль-Каср на острове
– Сержант!
Я повернулся. За спиной стояли двое, по меньшей мере один – оперативник СРС. Как я это узнал? А никак. Мы с тобой одной крови – ты и я. Либо ты это чувствуешь, либо меняй работу… пока жив.
– Не нужно. Я знаю этого человека.
Я же этого человека не знал.
Седовласый, представительный господин с навеки застывшим на лице осознанием собственной значимости шагнул вперед, протянул руку.
– Майкл Алан Коллинз, второй секретарь посольства САСШ в Египте. Вы отец Майкла, верно?
Теперь понятно. Как этот человек догадался – не стоило и спрашивать. Трудно не догадаться…
– Вице-адмирал Флота Его Императорского Величества, князь Александр Воронцов, честь имею…
Второй человек – именно тот, которого я определил как сотрудника СРС – не представился.
– Давайте присядем. Вон там есть небольшой уголок и там есть кофейный аппарат.
– Я должен видеть… сына.
– К нему никого не пускают, он в палате с какими-то… не знаю… что-то убивающее проклятые микробы. Пойдемте, пойдемте…
Мы прошли к уголку для посетителей. Сотрудник СРС отправился к кофейному аппарату, мы присели за столик.
– Сейчас будет врач… из университетской клиники… рядом университетский факультет медицины. Я… отправил людей.
– Благодарю…
– Не стоит… – Североамериканец тяжело вздохнул. – Я вас помню, да и… моя Натали… не знаю, как это все теперь будет. Вот, посмотрите…
Я взял небрежно сшитую степлером стопку документов… принятый в западной медицине стандартный отчет о здоровье пациента. Контузия, минно-взрывная травма… перелом… осколочные ранения, не представляющие опасности для жизни. Состояние оценивается как тяжелое, есть угроза для внутренних органов. В принципе мне все это хорошо известно – стандартные последствия подрыва на фугасе. Основная смертность в таком случае – не от осколочных ранений, а от контузии внутренних органов.
– Можно переправить его в наш военный госпиталь. У нас серьезные специалисты именно по этому виду травм… хлебнули в Тегеране досыта…
– Майкл – североамериканский гражданин.
– И прежде всего мой сын!
Я вдруг осознал, что что-то произошло. Что я схватил Коллинза за отворот пиджака, а второй американец держит мою руку…
– Извините…
Североамериканец невесело улыбнулся.
– Да ничего. Я отправил Натали отсюда, здесь неспокойно. Не знаю, что бы я делал, если бы она…
– У них серьезно все было?
Второй секретарь пожал плечами.
– Сейчас не разберешь… молодежь. Лет сорок назад я бы надрал вашему ловеласу задницу и заставил бы жениться, а сейчас…
– Он честный малый.
– Я в этом и не сомневаюсь…
Зазвонил телефон. Я купил карточку в аэропорту «Каир-Запад», за такое короткое время никто не мог узнать номер, кроме…
– Все в порядке… – сказал я в трубку предваряя вопрос. – Он жив.
– Что?! Ты его видел? Что произошло? – Трубка буквально звенела.
– Подрыв. Заминированная машина. Он сейчас в больнице, с ним все будет в порядке.
– Я возьму самолет и прилечу, – сказала Юлия.
– Не вздумай. Сделай вот что… найди пару хороших специалистов по таким травмам из Мечниковской академии, засунь их в самолет и пусть летят сюда. Прямо сейчас, поняла?
Юлия несколько секунд тяжело дышала в трубку.
– Поняла… – наконец сказала она. – Он в самом деле в порядке?
– Не совсем, но жить будет точно. Я тебе перезвоню, не занимай телефон. И ищи самолет.
В таких ситуациях – человек должен что-то делать. Хоть что. Иначе может наложить на себя руки. Мне проще, я-то его не растил. Я его предал…
– Что вообще произошло? Как он там оказался?
Второй секретарь посмотрел на сопровождающего его сотрудника СРС.
– Сэр, это закрытая информация.
– Скажи… – тяжело сказал Коллинз.
– Вы знаете, чем занимался ваш сын, сэр?
– Да.
Вопрос в том – а знают ли они, чем занимаюсь я.
– На коммутатор посольства поступил звонок, его надо было проверить, – максимально обтекаемо сказал агент. – Он оказался одним из немногих, кто был в этот момент в посольстве. И поехал проверять. Встретился с женщиной, которая позвонила. Потом произошел взрыв. Я опоздал буквально на минуту, даже меньше. На нем была каска и бронежилет, иначе он был бы мертв.
