Николай Андреев - Наемники
— Хорошо, — кивнул унимиец. — Беру ответственность на себя. Присоединяйтесь к Освальду. Полковник лично возглавит кавалерийскую группу. Ваш товарищ будет находиться при штабе. Мои люди не спустят с него глаз. Осторожность сейчас не помешает.
Пока тасконцы разрабатывали планы мобилизации и переброски войск, друзья уединились в стороне. Несколько секунд Аято и Храбров молчали.
Первым не выдержал Олесь.
— Тино, так надо, — вымолвил русич. — Карс первым осознал всю серьезность положения. Мы просто обязаны взять под контроль ход войны. Вот почему я вызвался. У меня странное ощущение, будто вторжение бонтонцев — не простая случайность. Ты сам говорил: любое странное событие, происходящее рядом с группой, должно вызывать подозрение.
— Слова, слова… — возразил самурай. — А в реальности мы опять по уши вляпались в дерьмо. Группа вполне могла следить за развитием событий из этого здания. В крайнем случае, присоединились бы к полевому штабу. А что теперь? Карс, словно сумасшедший, будет драться в первых рядах защитников Кростона, а вы вступите в бой в самый разгар сражения. Но ведь мы не имеем дело с Тьмой! Обычная рядовая война, каких много. Разве нам нужны лишние потери?
— А как определить, где Тьма, а где нет? — ответил вопросом на вопрос Храбров. — Может, сейчас она и показывает свое истинное лицо… Два озлобленных ненавидящих друг друга народа сошлись в жестокой битве. Великолепная почва для Зла! И разве воины Света не должны останавливать кровопролитие?
— Миротворчество достается слишком дорогой ценой! — воскликнул Тино. — Вам ведь придется убивать солдат врага. А если бы мы оказались на противоположной стороне?
— Вряд ли, — проговорил Олесь. — Отряд идет по проторенной для нас колее, и выскочить из нее не может. Опять же, твои слова. Сейчас наш ход в игре. И я хочу сделать его сам. Рано или поздно фигурки на игровом поле превращаются в людей.
— Надеюсь, ты прав, — тяжело вздохнул японец. Аято подошел к русичу и крепко его обнял. Проделать ту же процедуру с Воржихой было гораздо сложнее.
Хлопнув Вацлава по плечу, самурай произнес:
— Удачи. В гущу сражения не лезьте. Один на один вы уложите любого противника, а от удара в спину не застрахован никто. Постарайтесь уцелеть.
— Не беспокойся, выживем, — заверил товарища Храбров. — Ты в свою очередь поторопи мендонцев. Кростон продержится не больше пяти-шести дней. Надо реально смотреть на складывающуюся обстановку. Враг быстро поймет важное стратегической значение форта и обрушит на него шквал атак. В тот момент, когда унимийцы создадут вторую линию обороны, мы отступим. Если задержитесь надолго, отходить будет некому.
— Я понял, — вымолвил Тино. — Тасконцы у меня спать перестанут. Сегодня же заставлю Кидсона отправить крестьян на строительство укреплений. Примерно в ста километрах южнее форта есть удобная высота. Более подходящего места для решающей битвы не найти.
— Полковник обязательно прислушается к твоим советам, — улыбнулся Олесь. — Он понял, что чужестранцы — не дилетанты и могут принести пользу. И еще… Заставь мендонцев собрать все огнестрельное оружие. У личной охраны дворян слишком много автоматов и карабинов. Зато его нехватка остро ощущается в действующей армии. Пусть решают судьбу государства на поле боя, а не в коридорах дворца.
Русич пожал на прощание японцу руку и зашагал к полковнику Освальду.
Унимиец их давно заждался и нетерпеливо топтался на месте. Сразу чувствовалось, офицеру хотелось побыстрее вскочить на резвого коня и устремиться на север.
Выйдя на улицу, кавалерист честно признался:
— Я искренне рад изменению плана. Какой толк от моих парней в городе? Им нужна свобода, простор, скорость. Теперь полк покажет свою истинную силу. Мы сметем бонтонцев со своего пути.
Вскоре земляне расстались с тасконцем и отправились в гостиницу. В распоряжении наемников был один час для того, чтобы подготовиться к длительному походу.
Впрочем, много времени на сборы не потребовалось. Проверив оружие и боеприпасы, Храбров и Воржиха двинулись к казармам кавалерийского полка.
Заботиться о воде и продовольствии не имело смысла. Эта прямая обязанность мендонских командиров.
Да и вряд ли подобные проблемы возникнут. Возле дороги немало деревень и поселков. В условиях войны местные жители отдадут защитникам страны последнее.
Уже издали возле зданий была заметна суета. Из стороны в сторону бегали солдаты и офицеры, громко ржали лошади, навзрыд рыдали жены и матери. Некоторые унимийки цеплялись за седла всадников, пытаясь оттянуть момент расставания.
Посреди всеобщего безумия с невозмутимым видом стоял полковник Освальд. Время от времени тасконец отдавал резкие лаконичные распоряжения. Выполнялись они неукоснительно.
Постепенно рядом с командиром полка выстроилась группа кавалеристов. Их насчитывалось около ста человек. Остальные мендонцы успокаивали плачущих родственников.
— А здесь не маловато бойцов? — спросил Олесь, подходя вплотную к Освальду.
— Половина эскадрона, — пояснил офицер. — Главные силы находятся за городом. Признаюсь честно, не думал, что будет так сложно сделать выбор. У меня в подчинении немало выскочек и наглецов, но сейчас все до единого изъявили желание участвовать в походе. Я удивлен таким проявлением патриотизма. Ведь мы отправляемся на верную гибель.
— Когда враг на пороге твоего дома, люди не думают о собственном благополучии, — произнес русич. — Забываются старые обиды, кажутся мелочными прежние проблемы. Речь идет не о защите собственной чести, а о спасении родных и близких.
— Чудеса, да и только, — развел руками полковник. — Герцогство, раздираемое интригами и склоками, неожиданно сплотилась. Пальцы крепко сжались в кулак. Многое казавшееся еще вчера нереальным, осуществилось буквально в течение одних суток. Парадокс…
— И да, и нет, — вымолвил землянин. — Война — величайшее зло, но она заставляет нацию мыслить и переживать одинаково. Судьба отдельного человека неотделима от судьбы страны. В некоторой степени война — гигантское чистилище, словно сито, просеивающее чистые семена и отбрасывающее грязь и подлость.
— К сожалению, процесс очищения не обходится без крови и страданий, — добавил унимиец. — Я с горечью смотрю на моих солдат. Большинство из них назад не вернется. А ведь они неплохие люди. Где же справедливость?
— На острие клинка, — улыбнулся Олесь. — Выживет сильнейший. Историки восхваляют только победителей. А сели серьезно, то не пытайтесь искать справедливость там, где ее нет и быть не может.
В ожидании приказа командира тасконцы выстроились в колонну по четыре. Взглянув на чужаков, Освальд торжественно сказал:
— Пора. Прощание слишком затянулось.
Взмах руки — и горнист издал высокий протяжный звук.
К землянам тотчас подвели двух гнедых лошадей. Между тем, мендонцы вскочили на коней.
Плач женщин сразу усилился, но теперь на него никто не обращал внимания. Колонна начала медленно выдвигаться из столицы.
Она растянулась метров на триста. На всех улицах стояли горожане. Многие на прощание махали солдатам вслед.
Храбров и Воржиха ехали рядом с командиром полка в первом ряду. Следом за ними покачивались в седлах офицеры эскадрона.
Неожиданно у внешних ворот дорогу кавалеристам преградила группа вооруженных людей. Охрана стояла в стороне и в происходящие события не вмешивалась.
Судя по одежде и манере поведения, воины столкнулись с сотрудниками тайной полиции. Мужчины были настроены очень решительно и агрессивно.
Вперед выступил высокий молодой человек с орлиным носом и низко опущенной на глаза шляпой. Унимиец поднял правую руку вверх и громко выкрикнул:
— Я требую немедленно остановиться!
— Какого черта, барон Плинт! — выругался полковник, узнавший тасконца. — Мой полк выполняет ответственную задачу, и промедление чревато тяжелыми последствиями. Вы можете поплатиться за самоуправство.
На лице офицера тайной полиции появилась едва заметная презрительная усмешка. Барон абсолютно не боялся военных.
— Сожалею, маркиз Освальд, но я лишь выполняю приказ, — проговорил мендонец. — И хочу заметить, отдал его лично полковник Стонж. Следующие с вами люди — опасные государственные преступники. Они не имеют права покидать пределы столицы. Однако один из них два часа назад убил моего человека и ускакал в неизвестном направлении вместе с тремя предателями.
— При каких обстоятельствах произошел этот инцидент? — мгновенно отреагировал Олесь.
Плинт даже не повернул голову в сторону землянина. Тем самым унимиец демонстрировал полное пренебрежение к чужестранцам.
Поведение негодяя вывело русича из себя.
— Мне повторить вопрос? — резко повысил голос Храбров.
