Василий Орехов - Линия огня
Про себя я отметил, что с документами у темных, похоже, все в порядке. Это у сталкеров-полумутантов, которые безвылазно живут в Зоне! Интересный штришок, дающий некоторую пищу для размышлений о том, кто именно является их заказчиком, – едва ли они сами додумались похитить Динку. Человек это явно очень богатый или влиятельный, имеющий вес в военных кругах. Проверка темных заняла не больше полуминуты, и это говорит о многом. А вот у нас теперь очень большие проблемы, потому что в нашей угнанной у военных машине едут два сталкера-рецидивиста и подозрительный бычара с пистолетом. Вот радости будет Шведской Спичке.
И неужели эти натовские перцы не слышали автоматных очередей?!
Таранить темных перед блокпостом я, увы, не успел. А теперь шансов на то, что их машину тоже остановят, не было. Как поступит любой нормальный патрульный, задержавший дышащего водочным перегаром угонщика, который начнет кричать, что преследовал-де похитителей своей подруги – вон они поехали, господин лейтенант? В лучшем случае сунет в ребра. Естественно, задерживать темных для выяснения ситуации никто и не подумает.
Кажется, ситуация безвыходная.
А безвыходная ситуация – это такая штука, которая бодрит меня лучше холодного душа. Адреналин, ребята. Некоторые за такой адреналин, между прочим, хорошие деньги платят, а мне он регулярно бесплатно достается.
– Всем пристегнуться, балбесы! – радостно заорал я. – Взлетаем!
Не знаю, последовали ли мои пассажиры этому ценному совету или сочли его неуместной шуткой: в любом случае проверять было некогда.
Сбросив скорость на подступах к блокпосту, я выбрался на прямой отрезок трассы перед заграждением и внезапно швырнул машину вперед на форсаже – изумленный патрульный офицер едва успел отпрыгнуть за ближайший бетонный блок. Разумеется, у меня не было шансов протаранить бетонное заграждение, однако я и не собирался этого делать. Шоссе в этом месте проходило по высокой насыпи среди болотистой низины, и с обеих сторон от блокпоста насыпь круто обрывалась в глубокие, метра четыре, канавы, наполненные мутной водой. Получалось естественное препятствие вроде крепостного рва – наверное, поэтому блокпост и оборудовали именно здесь, а не на триста метров ближе к Чернобылю-4. Пытаться объехать заграждение по этим скользким склонам круче сорока пяти градусов могли только три типа людей: сумасшедший, самоубийца или Хемуль, у которого только что свистнули любимую женщину. Надо думать, именно поэтому в канавах не было широких металлических лент с торчащими вверх острыми лезвиями, которые обычно раскладывают вокруг блокпостов специально против таких вот умников – чтобы, значит, не ржавели зря. Лент там не было – или я просто не видел их среди высоких камышей, покрывавших глинистые берега канав.
Ответ на последний вопрос я сейчас как раз и собирался получить.
– Придурок!.. – только и успел крикнуть Патогеныч, прежде чем я круто вывернул руль влево.
Прости, брат. А кто обещал, что будет легко? Думал задарма прокатиться? Терпи.
Я не рассчитал совсем чуть-чуть. Не повезло. Планировал пройти впритирку к бетонным заграждениям, чтобы на склоне оказались только два боковых колеса. Однако не так часто мне удается погонять на широких и массивных, словно танк, армейских джипах. Габариты машины ощущаются совсем по-другому. Да и две порции прозрачного, принятые в «Штях», совсем не способствовали улучшению координации движений.
Джип на полной скорости зацепил правым крылом массивную бетонную тумбу. Чуть левее – и ему просто снесло бы часть крыла; ну, а в данном случае мощным ударом нас развернуло почти на девяносто градусов. Руль выпрыгнул из рук, я до крови прикусил язык, Патогеныч, кажется, влетел головой в потолок. Сбросившая газ покалеченная машина начала задом сползать в канаву.
Рыча от отчаяния, я снова ударил по газам. Это не должно было закончиться так глупо. Мне необходимо было спасти Динку, даже если для этого придется голыми руками разобрать чертов блокпост по кирпичику.
Мощные протекторы отчаянно цеплялись за скользкую мокрую глину откоса, разбрасывая в разные стороны жидкую грязь. На какое-то мгновенье мне показалось, что джип справится со склоном, автомобиль понемногу пополз вверх, однако его начало неудержимо сносить влево, буксующие колеса юзом скользнули по мокрой траве, и мы начали заваливаться набок.
– Твою ж мать! – заорал Патогеныч, придавленный Храпом.
Наш джип встал на два колеса, секунду балансировал на склоне, а затем опрокинулся.
Небо и земля пару раз стремительно поменялись местами, после чего машина плюхнулась в грязную воду на дне канавы. Аттракцион вышел довольно жесткий, сотрясение получилось нешуточным, так что, когда все закончилось, в первую секунду я понял только, что сидеть мне теперь страшно неудобно и я куда-то съезжаю.
– Фриз! – донесся сверху разъяренный вопль патрульного офицера. – Шоу юр хэндс, мазефакерс!..
В следующую секунду я сообразил, что джип все-таки приземлился на колеса, а его левый борт задран оттого, что стоит теперь на левом склоне канавы, не менее крутом, чем правый. Ухватившись за руль, чтобы не сползти на пассажирское сиденье рядом, другой рукой я начал поспешно заводить двигатель.
– Донт мувин!..
Мотор нашего джипа взревел одновременно с двигателем БТРа. Хвала Черному Сталкеру, армейскую технику буржуи делают с тройным запасом прочности, в отличие от гражданской. Обычному внедорожнику после таких многочисленных приключений наступила бы неминуемая хана. Мотор, правда, работал с натугой, и что-то теперь зловеще постукивало под капотом, но главное было в том, что он завелся. Остались сущие пустяки: вылезти из канавы и разобраться с крупнокалиберными пулеметами бронетранспортера, который, судя по звукам, начал энергично сдавать в нашу сторону.
Канава впереди обрывалась метров через тридцать еще одним крутым поперечным склоном, образующим тупик. Вот по нему-то нам и предстояло взлететь. Видели когда-нибудь гонки по вертикальной стене? Ну, не совсем то, что мы имеем в данном случае, конечно, но дело там, насколько я помню, тоже в скорости: чем выше скорость, тем сильнее тебя прижимает к поверхности.
Хорошо бы, если бы я все помнил правильно.
Я переключил передачу и газанул на месте, щедро расплескивая из-под колес джипа мутную воду. Бросок нужно было делать с места, иначе не успеть набрать нужной скорости, чтобы преодолеть склон. Слишком маленькая дистанция. Соскользнем, как красотка из «Плэйбоя» по намыленному капоту «Ламборджини».
Над краем канавы показалось стальное рыло БТРа. Взревывая мотором, он высунулся довольно далеко, я даже сумел разглядеть ствол пулемета на его башенке. Однако это ничего не значило. Критический угол, на который возможно опустить пулемет на бронетехнике, еще никто не отменял, и мы пока находились в мертвой зоне. В лучшем случае броневик мог обстрелять верхний край противоположного склона канавы, и то вряд ли. А вот если патрульные попытаются лупить по нам из автоматов, может выйти не очень хорошо.
