Александр Иванин - Антизомби
Утром Степан повез Раивля по аэропортам на ДПСной машине.
Умывшись и переодевшись во все свежее, я вместе с Аленой вышел из дома.
Дети играли на веранде дома под присмотром Алевтины. Визг и шум стоял до небес. Маленькая белокурая девочка в красивом нарядном комбинезончике сидела у нее на коленях, укутавшись под теплую Алевтинину шаль у нее на груди. Насколько я понял, это была дочка Степана. Оказывается, когда утром девочка проснулась, она решила, что все что произошло с ней вчера, был страшный сон, а сейчас она в гостях у Алевтины, состояние ребенка было на удивление стабильным, удивительное дело — защитные механизмы детской психики. Она постоянно спрашивала, когда приедет мама. Удалось дозвониться до Степана, он поговорил с дочкой и она успокоилась.
Во дворе под навесом за большим столом Палыч обучал девушек обращению с СКСом и сайгой. Одновременно он устроил фабрику по производству боеприпасов для имеющегося гладкоствола. На Палыче была военная форма со знаками различия и всевозможными наградными побрякушками, боевых медалей я там не увидел. Судя по погонам и петличкам, Палыч был мотострелковым старшим прапором. Посередине стола стоял наша строительная рация и радиоприемник. Вещала какая‑то новостная радиостанция. В эфире обсуждали возможные пути решения кризисной ситуации, периодически вставляя сообщения о текущем состоянии дел и какие‑то горячие новости.
Увидев меня, Палыч сразу радостно заулыбался, потом делано насупился:
— Товарищ майор, разрешите обратиться? А почему вы не в военной форме?
Мне в голову пришла мысль, что Палыч прав. Военная форма меня уже не раз выручала. В сложившейся обстановке, человек в военной полевой форме с погонами майора с автоматом Калашникова в руках не должен вызвать никаких подозрений или лишних вопросов. Нужно будет переодеться.
— О–о-о, товарищ майор да вам полечиться надо, — дополнил он свой вопрос весомым намеком.
Палыч выставил на стол почти полную бутылку столичной и два граненых стаканчика. Пребывал Палыч в блаженном расположении духа, так что можно было смело предположить, что он уже успел полечился за меня. У меня за спиной многозначительно хмыкнули.
— Аленушка, ты лучше Алевтинке моей помоги. Не мешай мне, понимаешь, боевую единицу восстанавливать.
Палыч добавил, обращаясь уже к девушкам:
— Тут такие дела красавицы. Военный должен быть крепок и телом и духом для отражения нападения врага и защиты мирного населения. А вы тренируйтесь, тренируйтесь.
Я посмотрел как нежные девичьи руки неумело и с трудом набивают пустые обоймы к СКСу. Вид у девчонок был несколько обалдевший.
— Господин офицер. А вы не предоставите свой боевое оружие модели АК-74М для обучения личного состава.
— Палыч, ты бы не переусердствовал с личным составом, а то у них в голове полная каша будет. Научи их сначала ПММ пользоваться. Отдача от автоматной очереди твоих бойцов на землю свалит.
— Не свалит. Я в них верю. А ты присоединяйся, — он гостеприимно указал мне рукой на почти полный стаканчик.
Палыч полечился. Потом сразу же налил себе еще раз и с немым вопросом посмотрел на меня. На крыльцо вышла Алевтина и сразу уперла руки в бока.
— Рыбонка моя, я же Сане здоровье поправляю. Одному нельзя, сама знаешь. Алкоголизм получиться может, — суетливо заоправдывался Палыч.
Палыч махнул второй стаканчик и, поперхнувшись, кивнул мне, побуждая к мужской солидарности. Проявлять солидарность я не стал. Мне свежая голова нужна. Вместо этого я выложил на стол перед девчонками мой ПММ и запасной магазин.
— Палыч, сегодня лучше бы ты не лечился, а то не ровен час, курсантов не тому научишь или стрельнешь с пьяных глаз.
Алена за спиной довольно хмыкнула.
— Сань, ты меня за кого‑то другого принимаешь? Мастерство не пропьешь, — укорил меня Палыч.
Я не стал мешать учебному процессу и пошел дальше.
Незнакомый мне Николай дежурил на крыше дома Палыча с карабином Тигр в руках. На груди у него висел бинокль. Тигр был с оптическим прицелом, причем армейским ПСО-1 — это точно. Палыч таким стволом не владел.
Артем с Лехой уехали за какими‑то полезными вещами. По двору носилась свора собак. Кроме моих кобелей, здесь был охотничий сеттер Палыча, зеленхаунд умерших соседей, громадная старая кавказская овчарка главврача местной больницы и еще пара мелких собачек. Что с этим зверинцем делать?
Урал с кунгом стоял на том же самом месте, куда его вчера поставили. Все нужное и полезное из кунга было уже изъято.
Я еще раз оглянулся на Палыча, ловя ускользающую мысль. А ведь точно! Меня снова озарило. Что мы будем делать, если закончатся патроны. Боеприпасы нужно беречь. Топор вчера в забегаловке сэкономил мне как минимум два патрона. Я стал развивать мысль дальше. Нужно что‑то механическое, что будет разрушать мозг зомби. На расстоянии поможет арбалет, но придется решить вопрос со скоростью его перезарядки. Лук хуже в данном случае, он более громоздкий, из лежачего положения стрелять практически невозможно, частая стрельба из лука потребует значительной физической силы и выносливости, да и обучать стрелка из лука занимает намного больше времени. Можно использовать пращу — стоит попробовать. На близком расстояние все колюще–режущее слабо подходит: зомби к боли не восприимчивы, ножи, сабли и топоры могут застрять в мертвом теле — это азы боя холодным оружием. Нужен кистень, булава или дубина. Можно сделать клевец или чекан. Для того, чтобы удерживать зомби на расстоянии подойдут вилы, алебарды, да и грабли, в конце концов. Обязательно нужно защитить руки, ноги, шею и голову от возможных укусов и ранений.
К своему великому стыду я только сейчас понял, что Алена идет за мной как хвостик. Причем, держит меня то за руку, то под руку, то прижимается к моему боку или спине.
Я ей улыбнулся и обнял за плечи. Она уткнулась мне лицом в шею и тихо прошептала:
— Как хорошо, что ты приехал.
В этой обычной короткой фразе уместились все ее переживания и страхи, любовь ко мне и накопленное напряжение.
Алена захлюпала носом, и плечи ее задрожали в безмолвных рыданиях. Я обхватил ее за талию, приподнял над землей и занес в дверь мастерской. Нечего сырость на людях разводить. Я целовал ее и гладил по волосам. Она вцепилась в меня обеими руками, слезы катились по ее щекам, она тихонько всхлипывала.
— Ну, все, пропал автомат, совсем теперь заржавеет и патроны, наверняка, отсыреют.
Сквозь всхлипы прорвался смешок. Она отстранилась и хлопнула меня обеими ладошками по груди.
— Совсем дурной, — сказала она голосом строгой учительницы, но тут же спросила меня голосом полным надежды: Что же теперь будет, а?
