Долг чести - Поселягин Владимир Геннадьевич
Вещи я спрятал на месте будущей стоянки самолета и на ослике, погоняя его, «поскакал» к аэродрому. Надеюсь до наступления темноты успеть, дальше буду действовать. Тянуть я не хотел. На полпути продал ослика двум парням, похожим на бедуинов, у них три верблюда было. Если отдать просто так, меня не поймут, так что после долгой торговли ослик был продан за десять лир, и до города я доехал на попутной машине. До заката еще три часа, с машиной я выиграл изрядно времени, так что решил вздремнуть на крыше какого-то сарая, чтобы набраться сил.
Проникнуть на территорию аэродрома оказалось не просто, а очень просто. Что важно, сейчас, угоняя самолет, я должен провести все чисто, значит, на аэродроме никого нельзя убивать, иначе следующей ночью будет сложно работать, охрана настороже окажется, это сейчас они изрядно расслаблены. Так что темнота – наше все.
В течение двух часов я изучал предоставленную авиационную линейку, которую планировал угнать. Народу на аэродроме хватало, этой ночью бомбардировщики не работали, и даже сейчас шла профилактика механизмов, а у шести бомбардировщиков шла замена двигателей. К сожалению, угнать нужный самолет было сложно, тот, что мне приглянулся, «Шторьх», находился в режиме консервации. Их тут шесть стояло под маскировочными сетями, все на хранении, пока не используются, видимо, нет нужды. В резерве пока.
Однако мне повезло найти два тюка неиспользуемых маскировочных сетей песчаного оттенка. Обнаружил их в кузове пикапа. Тот без двигателя стоял, в ремонте находился. Не долгосрочном, судя по деталям и инструментам рядом. Видимо, двигатель на переборку или профилактику увезли. Пикап действительно выглядел потасканным, явно изрядно побегал.
Уже полночь была, когда раздался шум мотора, хотя на аэродроме постоянно шумели, включилась подсветка полосы, и на посадку пошел одномоторный самолет. Знакомый аппарат. «Сесна-170». Никаких тактических номеров самолет не нес, только бортовой номер. Значит, машина частная. Да и окрашена в бело-синий цвет. Самолет в конце полосы развернулся носом в сторону разгонной полосы, борт покинули пассажир и летчик, а к самолету подъехал топливозаправщик. Это могло означать только одно: гости задерживаться не планируют и скоро улетят. Кстати, и пассажир, и летчик были в строгих костюмах, похожи на бизнесменов или банкиров. Что им здесь надо? То, что это американцы, я уже понял по внешнему виду. Сам я сбегал к пикапу, загрузился масксетями, килограммов двадцать – и ведь несу, вот как в силах подрос.
Топливозаправщик укатил, у самолета никого, полосу давно выключили, так что у машины было темно. Открыв кабину, принюхался, пахло спиртным и немного перегаром. Внутри никого, ну, молодцы, они в полете еще и употребляют, между передних сидений в держателе я обнаружил бутылку виски. Оба тюка масксети я закинул на диван сзади и сам там устроился, приготовив нож и пистолет.
Принюхавшись, я задумался. Я не чувствую своего запаха, привык, но уверен, что он есть и от меня, и от одежды. Эти двое могут учуять. Нужно чем-то перебить. Подумав, я достал и открыл бутылку с виски, пролил немного, запах резко усилился. Бутылку я положил на пол, как будто та не удержалась в держателе при посадке и выпала, а неплотно прикрученная крышка отлетела.
Что я помню по этой машине? Дальность как у «Аиста», девятьсот пятьдесят километров, но кушает авиационный бензин, придется побегать, чтобы найти топливо. Не страшно, были бы деньги, и все будет. Сам самолет одномоторный, с верхним расположением крыла, четырехместный, плюс груз в сто килограммов. Скорость максимальная – двести сорок, крейсерская – двести. Бак на сто шестьдесят литров. Потолок – четыре с половиной тысячи метров. Первые экземпляры покинули завод в тысяча девятьсот сорок восьмом.
Откуда я это все так хорошо знаю? У моего младшего сына и у средней дочки были такие самолеты. Они оба пилоты. Дочке я подарил на день рождения, сын сам заказал. На этих машинах я налетал больше ста часов, поэтому знаю самолет хорошо.
Между сидений планшетка лежала. Подтянув к себе, стараясь не светить сильно фонариком, переключив его на синий фильтр, прикрывшись полой халата, я изучил полетный маршрут. Так они из Афин прилетели? Из Греции? Понятно. Дальности им вполне хватало, но с полными баками. А пилот тут опытный, хоть и бизнесмен, и в темноте сориентировался. А может, с земли навели, тут неподалеку у англичан локатор стоял, я разговор техников о нем слышал, мол, профилактику скоро ему будут проводить, пять дней без «глаз» будут.
Да нет, вряд ли локатором. Пиндосы сюда явно тайно прибыли, ночью, значит, афишировать не хотели, так что нет, никаких локаторов. Их ждали именно тут, быстро машину заправили, значит, встреча спланирована. На базе командует офицер в звании полковника. Вряд ли к нему прибыли… Или к нему? Хм, одни вопросы. Никаких ответов. Надеюсь, ответы будут.
О, а вот и американцы. Действительно, не задержались, всего час потратили. Я укрылся на заднем сиденье. Американцы фонариком не пользовались, закинули сумку на заднее сиденье, я чуть не хекнул, в грудь попали, сами они сели спереди, причем ругаясь из-за пролитого спиртного. Пилот ругал пассажира, так как тот последним прикладывался к бутылке. Они пристегнулись, и пилот вскоре запустил двигатель.
Пассажира я оглушил, он мне живой нужен, а вот летчика убил, банально сломал рывком шею. Пока мотор гудел, прогреваясь, я отстегнул его, перетащил труп на заднее сиденье, тяжело, кабина тесная, после чего устроился на его месте. Успел даже шнурком связать руки пассажира, затем пошел на взлет, мне дали разрешение, помахав фонариком. Мол, долго стоишь.
Поднявшись в воздух, я на бреющем, сделав двадцатикилометровый круг, совершил посадку там, где планировал. Пришлось включать прожектор, он у «Сесны» в носу, так что сел благополучно. Подсветку выключил и подогнал самолет к стенке оврага. Да, я в овраге стоянку решил устроить. Тут пологий спуск был, скатился после посадки, также сам тягой от винта и поднимусь. Дальше я вытащил пассажиров и тюки сетей наружу. Пассажир в себя так и не пришел, крепко я ему въехал кулаком.
– Уф-ф, устал, – пробормотал я.
Тягать два тела – это не тюки таскать. Они куда легче. Хорошо еще, не церемонился, просто сбросил на землю и волоком оттаскивал. Пассажира еще хорошенько связал. После этого, запустив мотор, развернул самолет и хвостом вниз скатился к краю склона холма. Тут уже, заглушив мотор, занялся делом. Взял заранее приготовленные колышки, вбивал их наверху, а сеть раскатывал на самолет. Осмотрел, вроде неплохо, но еще вторую сверху. Вот теперь самолет отлично скрыт. Колышками края сеток закрепил, чтобы ветром не сдуло. В бинокль осмотрелся вокруг. Тишина, отлично. Ну и занялся трофеями и телами.
В рюкзаке была складная лопатка, трофей с патруля, вырыл в песчаной почве могилу и сбросил вниз первый труп. Закапывать не стал, на подходе второй. Кстати, костюмы с них снял, как и обувь, у одного мой размер, аккуратно свернул и убрал в салон самолета. Пленный еще не очнулся, так что осмотрел сумку, что тот бросил на меня. Ничего себе! Полная пачек американских долларов. Что-то мне везет на такие подарки, к чему бы это? Пачки номиналом по десять, двадцать и пятьдесят, набралось двести тысяч ровно, как я подсчитал. Похоже, принесли оплату за что-то, но за что? Подойдя к пленному, я стал приводить его в чувство, глубокий нокаут, но все же привел в сознание.
Сломать янкеса удалось быстро, он хоть и не понимал, что происходит, но отвечать стал быстро и споро. Я многого ожидал, но чтобы такого… Если проще, то эти двое – представители одной крупной американской нефтяной компании, которая производит на своих заводах довольно прочную и легкую ткань, которая не горит, только плавится. Она имеет огромные заказы, но у компании есть конкурент, такой же завод в России. Вот и было решено оплатить англичанам, все же по факту одна нация, чтобы завод прицельно разбомбили. Крайне желательно вообще уничтожить. Возможно, тогда и русские начнут покупать эту ткань. А применяется она в достаточно широком спектре, в авиастроении тоже. Тот же парашютный купол не из шелка, а из этой ткани. Есть еще отдельная разработка, немного другая модель, и эта ткань идет на фильтры.
