Вячеслав Шалыгин - Экзамен для гуманоидов
На вопрос: «Почему так забеспокоились клайры?» прямого ответа я пока не нашел. Возможно, разработки Афанасьева не просто пересекаются с военными исследованиями Мобильного Флота, а полностью повторяют или даже опережают их. В любом случае Флот постарается сохранить тайну. Тем более что на звездолете находятся агенты кочевников. Это же полная катастрофа для военных! Ладно мы или спецслужба Совета Галактики (кто, интересно, представляет на «Ермаке» эту контору?), но разведка главного противника — это уж слишком.
В целом, несмотря на все еще действующий карантин, активность всех ветвей цивилизации Галактики на столь небольшом участке впечатляет. Особенно интригует запредельная конспирация. Нет ни малейших признаков шпионской деятельности. Посмотреть со стороны — бодрые и подготовленные космонавты. Колонистов я в расчет не беру, поскольку им предстоит весь полет пролежать морожеными тушками. Никакого интереса к закрытой информации. Все выжидают. В общем-то тактика верная; впереди полет, у каждой тройки по месяцу вахты. Времени, чтобы выудить всю необходимую информацию или, наоборот — навесить десяток каких-нибудь кодов, чтобы исключить доступ, предостаточно и у жаждущих украсть секреты амфибий и у стоящих на их пути клайров. Главное, чтобы противостояние не вылилось в противоборство. Я думаю, что моя задача должна заключаться в первую очередь в предотвращении конфликта…
К.4
Кольченко, Голубев, Бахарева
Тренировочный лагерь Первой Межзвездной экспедиции спал после утомительного дня крепким сном. Пение цикад и приглушенный шум близкого моря создавали приятный звуковой фон. Крупные южные звезды компенсировали ущербность луны, и легкие домики отбрасывали глубокие тени в их неверном серебристом свете.
— Идем спать, Паша, все равно со всем этим не напрощаешься… — пилот сорок третьей смены Андрей Голубев забросил в пену ленивого прибоя окурок и зябко повел плечами.
— Я раньше на Черном море ни разу не был, — пилот восьмой смены Павел Кольченко подбросил на ладони гальку и, присев, попытался запустить камешек «блинчиками».
— Восемь, — сосчитал Голубев. — Номер твоей смены. Как бы мне сорок три изобразить?
— Подкачаешься — изобразишь, — Кольченко рассмеялся, хлопнув мощного товарища по плечу. — Это тебе не мистера Олимпия выигрывать. Это «блинчики»!
Он многозначительно поднял вверх указательный палец и округлил глаза. Чемпион ВКС по бодибилдингу Андрей Голубев развел в стороны огромные ручищи и попытался поймать Пашу в борцовский захват. Тот увернулся и припустил вдоль берега, шлепая босыми ногами по теплому мелководью.
— Развлекаетесь, мальчики? — прозвенел из мрака знакомый друзьям девичий голосок.
— Не настолько интимно, чтобы избегать общества прекрасных дам, — живо откликнулся Андрей. — Идите, Аля, на голос. Только осторожно, темень кромешная, можно запнуться.
— Вас на фоне моря видно, как днем. Не промажу. А где мой пилотик? — Алевтина Бахарева взяла Голубева под руку и оглянулась. — Я слышала его смех отсюда.
— Вы не ошиблись, он просто решил пробежаться перед сном. Да вот он, шлепает, легкоатлет. Вы уж с ним помягче там, в полете, обращайтесь. Он у нас натура нежная и ранимая, почти интеллигентная, — Андрей рассмеялся.
— Не в пример некоторым бройлерам, — Паша вытер полотенцем взмокшее лицо. — Здравствуйте, Аля.
— Завтра прощальный ужин, вы придете? — Аля отпустила руку Голубева и подошла к Павлу.
— Конечно, — Кольченко сам не понял, почему смутился. — Все-таки последний вечер.
— Я на вас надеюсь… — Аля легко провела пальцами по его плечу и, мягко шагнув назад, растворилась в темноте.
— Дай сигарету, — шумно выдохнув, попросил Андрея Павел.
— Зацепила она тебя, братец, — усмехнулся Голубев. — Ты в ее присутствии выглядишь, как пацан на первом свидании. Ну ничего, на вахте разберетесь. Только не тяни, всего два месяца вам веселиться.
— Всего, — Павел помотал головой. — Такое со мной в первый раз. Как бы мало не показалось. Два месяца…
— Вот, вот — показалось! Ты, гляди, не увлекайся. Девица видная, слов нет, но больно уж она смело за тебя взялась.
— Я сам разберусь, ладно?!
— Не кипятись. Ты, кстати, биолога из моей смены видел? Ноги от зубов…
— Потребительский подход у тебя к женщинам, Голубь. Некоторые из них гораздо большего заслуживают…
— Вот именно, что некоторые! Всех-то не осчастливишь!
— Ладно, пошли домой, секс-символ.
Первая половина ужина прошла немного напряженно. Пилоты, все офицеры ВКС замерли, слушая речь Сомова, и почти не прикасались к еде. Медики и биологи косились на развалившегося за отдельным столиком академика Афанасьева. Личность неординарную настолько, что представить себя беседующим с ним или, не дай бог, несущим вахту, воображения хватало у единиц. Восьмой смене в связи с этим сочувствовали все, даже не зная пилота и инженера лично. Афанасьев летел именно с ними. Инженеры напутствие генерала не слушали вообще, налегая на коньячок и салаты. Их руководитель к началу банкета опаздывал.
Сомов мужественно дочитал речь, сел, отдуваясь, за столик академика и залпом выпил приличную порцию водки. Жест официального руководителя проекта стал для будущего экипажа своеобразным сигналом к началу собственно банкета.
— Что вы думаете о нашем биологе? — наклонившись к уху Павла так близко, что у того перехватило дыхание, спросила Аля.
— Думаю, что для академика он слишком молод. А для хорошего компаньона слишком заносчив.
— Это штамп всех современных средств массовой информации. Афанасьева почему-то жутко не любят. Но заслуг его не смеет отрицать никто. Получить Нобелевскую и по физике и по биологии — это сильно.
— Уникум, я не спорю, но, по-моему, он все-таки зануда.
— Ну что ж, увидим, — Аля перестала коситься на академика и улыбнулась Паше, — выпьем «на брудершафт»?
— Может быть, просто перейдем на «ты»?
— Боишься задеть общественное мнение, целуя при всех своего напарника?
— Не хочу быть братом при более интересных перспективах.
Аля рассмеялась.
— Ну, вот ты и расслабился. Так-то лучше.
Спустя час на танцевальном участке банкетного зала уже кипели латиноамериканские страсти. Галантные пилоты разбивали пытавшиеся найти свой ритм пары штатских, а биологи затеяли какие-то подвижные танцевальные игры. Голубев накрепко «припаялся» к своей длинноногой «биологине», танцуя с ней медленно и слегка неуклюже неподалеку от Павла и Али. Судя по движению губ, он болтал без умолку. «Тоже попался», — подумал Кольченко без всякого осуждения или злорадства.
— Странно, — прокричала Аля, пытаясь перекрыть грохот музыки, — тебе не кажется?
— Что? — не расслышав, переспросил Павел.
— Странно, почему на вахты назначают тройками? Причем, тройками разного состава. Вот в первой, насколько мне известно, две девушки и один парень, в четвертой — как у нас и вообще: ни в одной тройке нет такого, чтобы были только женщины или только мужчины.
— Честно говоря, я об этом и не задумывался, — Паша пожал плечами. — Тут трудился целый батальон психологов. Думаю, они знали, что делают.
— И все равно, интересно. А еще, заметь, все моложе сорока.
— Мы же экипаж, а не колонисты. Нам на «Ермаке» еще летать и летать. Какой смысл уходить на пенсию после пары рейсов?
— Это вам, пилотам, а у нас контракт только на один полет.
— А вдруг ты захочешь продлить этот самый контракт?
— С тобой, возможно. — Она хитро улыбнулась и прижалась к Паше плотнее. — Та девушка, что танцует с твоим «качком», Света, моя соседка по комнате.
— Похоже, что тебе сегодня будет негде ночевать, — сказал Павел, мгновенно уловив начало игры, — но это можно легко исправить. Выгнать Голубя из вашей комнаты мне, конечно, не удастся, но в его отсутствие освобождается место у меня…
Аля подняла на него влажно блестящие глаза и слегка наклонила голову. Паша чуть нагнулся и поцеловал ее в приоткрытые губы. Зажигательную музыку жарких стран сменил старинный блюз, а сплетение цветных лазерных лучей — бессмертный зеркальный шар, бросающий на пары хлопья «снега» из световых «зайчиков». Танцевальные объятия молодежи с каждой секундой все больше походили на ласки. Официанты сменили на покинутых столах скатерти и канделябры, освежили ассортимент напитков и блюд. Прощальный вечер продолжался. До старта оставалось двадцать три часа.
5
Из текущего рапорта в разведку Мобильного Флота
…Внедрение в состав экипажа прошло успешно. Предстартовая подготовка полностью завершена. Выявлены ключевые фигуры… Контакт с ними осложнен корабельным расписанием… Постараюсь вступить во взаимодействие с главным действующим лицом, хотя он и не особенно контактен. Впрочем, деваться ему некуда — мы в одной смене. Пока никаких шагов не предпринимаю. На первом этапе люди особенно внимательны. Пока не наладились прочные взаимоотношения, все относятся друг к другу весьма предупредительно. Любая ошибка в такой обстановке чревата провалом. Буду выжидать… Рекомендуемые вами способы не допустить землян в секретную зону изучены и приняты к действию. Как только мы выйдем в глубокий космос, начну реализацию программы номер один…
