Алекс Дальский - Побег в невозможное
Судя по всему, от страха и пыток он тронулся умом. Позже, когда я встречала его на очных ставках в следственном комитете, он всхлипывал не переставая. Один из оперативников рассказал мне, что в тюремной больнице Диму кастрировали, якобы «из-за внезапно начавшейся опухоли»…
Впрочем, сейчас это неважно. Важно, что сыщикам всё-таки удалось вытащить из него нужную информацию. На одном из допросов, которые велись практически беспрерывно, Дима вспомнил, как Владлен как-то упомянул в разговоре о своем брате. «Братец, к примеру, считает меня психопатом…»
Уже через минуту стало известно, что Виктор Горский является владельцем коттеджа, расположенного по соседству с особняком Слонов. Именно там, в купленном на имя брата доме, Владлен и разместил свою «тюрьму», и именно там нас обнаружила поисковая группа. На исходе пятого дня, когда мы уже ни на что не надеялись…
— М-да. Веселая история… По идее, вас должны были направить в «Белый круг», как лиц, пострадавших от действий маньяка.
— Месяц на подушках лежать, слушать, как птички поют?
— А, собственно, чем плохо-то? Море, солнце…
— Ну, уж нет. От «Круга» я отказалась, хотя и попадала под действие программы. Мне вполне хватило компенсации — почти два миллиона евро по тогдашнему курсу.
— Не так уж и много.
— Достаточно, чтобы выехать «по зеленой карте» во Франкфурт и снять там квартиру на полгода вперед.
— Это было твоей реакцией на случившееся?
— Наверное. Во время следствия нам показывали множество фотографий: застреленные «Слоны», васин «форд», изрешеченный пулями, сам Вася, лежащий на асфальте в луже крови… А потом, когда я выходила на улицу, мне казалось, что из любой милицейской машины вот-вот выскочит Людоед. Хотелось спрятаться.
— Неужели переезд в ЕС избавил тебя от страхов? От себя-то не убежишь.
— Не убежишь, конечно, но всё-таки… Маньяков в Европе практически нет: суд шариата — серьезная штука, и заживо гнить в зиндане никто не хочет. А, кроме того, полиция Единой не ездит на «фордах»…
— Ужинать будете? — в дверях вновь возник проводник. — Курочка гриль, уха, креветки по-тайски. Коньяк, вино, шампанское…
— А водка по-тайски есть? — засмеялся Игорь. — Бутылка, две рюмки и девушка вместо столика… Хорошо. Блины с мясом остались?
— «Дворянские» только. С сёмгой. Отлично идут под водку, рекомендую…
— Тогда — блины, салат «Северный» и термос с чаем. Долго ещё до Братска?
— Думаю, часов восемь. Если без происшествий.
— Понятно. Спасибо… А кстати, каких ещё происшествий?
— Салат сейчас принесу, а блины придется чуть-чуть подождать. Не более пяти минут.
Отступив назад, в полумрак коридора, проводник отвернулся и торопливо захлопнул за собой дверь.
16
«Уважаемые пассажиры», — равнодушный и негромкий голос пожилого водителя заметно отличался от привычно-бодрых интонаций службы автоматических оповещений. — «Через десять минут мы прибываем в город Сопкинск. Просьба не оставлять в салоне мусор и не забывать свои вещи…»
В динамике что-то щелкнуло, и автобус наполнился веселыми звуками чудом пойманного здесь столичного радиоканала:
— «Ривьера»! Уникальные ванные комнаты со встроенной системой микроклимата! Цифровые терморефлекторы, генератор морской пены, трехмерное солнце — каждый из компонентов работает на вечной батарее! «Ривьера»! Войди в свою реку дважды!»
Здравствуйте, вы слушаете новости на канале «Лоуэлл Коммуникейшнс». В эфире Православный календарь…»
Восьмичасовое автопутешествие вглубь тайги по маршруту Братск — Сопкинск, наконец-то, подходило к концу.
Игорь, впавший в легкую летаргию — извечную «болезнь» затяжных автобусных рейсов, приподнялся на сиденье и осоловело посмотрел в окно.
— Где это мы?
— В Санта-Монике, конечно, — хмуро отозвалась Валерия, выпрямляя спинку своего кресла и потягиваясь. — Неужели не узнаешь?
Они проезжали по узкой, густо заросшей пыльными тополями улице, по обеим сторонам которой располагались серые двухэтажные жилые дома — классические шести- и восьмиквартирные коллективные «особняки» середины прошлого века.
Дорогу явно не ремонтировали ещё со времен первого президента, и поэтому автобусу — старенькому потрепанному «изудзу» — приходилось часто притормаживать, объезжая асфальтовые трещины и чернеющие отверстия канализационных колодцев, давным-давно лишившихся родных чугунных крышек.
Сквозь мутноватое стекло можно было наблюдать редких жителей городка — большей частью пожилых мужчин и женщин, неторопливо бредущих по своим делам.
Игорь не бывал в российской «глубинке» со времен раннего детства. Той невероятно далекой и похожей на сон полузабытой поры, где не существовало зла, а каждый день приносил массу новых открытий. И сейчас, глядя на странный, медленный мир за окном, он не мог отделаться от ощущения, что попал в собственное прошлое.
— Доставай рюкзак, — негромко проговорила Лера. — К выходу лучше приготовиться заранее…
Одетая в нелепую «защитную униформу»: серый спортивный костюм, потертая куртка и выцветшая «бейсболка», она походила на безработную из большого города, приехавшую сюда, в таежную глушь, навестить таких же, как она, обнищавших родственников.
Игорь, впрочем, выглядел не менее живописно. Пятнистая, без нашивок, куртка охранника, помятые черные брюки, кроссовки из гуманитарной миссии, серая кепка… Купленные в привокзальном «секонд-хэнде» вещи, несмотря на жалкую цену, прекрасно выполняли свою маскировочную функцию.
Идея одеться попроще пришла им ещё в Москве, когда, стоя на перроне Казанского, они разглядывали огромный плакат Центральной Эпидемслужбы: «Заметил бомжа — позвони в ЦЭС!»
«Интересно, а если у человека нет другой одежды?», — удивился тогда Игорь. — «Приехал столицу посмотреть, пропуск купил, а его — хвать и в «термичку». Светожетон наклеют — и жалуйся потом…»
Автобус повернул и оказался на довольно широкой улице, вымощенной бетонными плитами. Здесь тоже было относительно безлюдно, но, судя по наличию нескольких пятиэтажных домов и высоких пышных сосен по обеим сторонам дороги, улица являлась центральной.
— Сопкинск, конечная, — вновь ожил динамик.
«Изудзу» замедлил ход и выехал на небольшую асфальтированную площадь. Поравняшись с трехэтажным, из серого кирпича, зданием с надписью «Гастроном», автобус остановился. Смолк шум двигателя, и в наступившей тишине раздался резкий шипящий звук открывающейся передней двери. Приехали.
Не дожидаясь пока немногочисленные пассажиры автобуса — очевидно, возвратившиеся из Братска местные жители городка — соберут свои вещи, Игорь подхватил рюкзак и, увлекая за собой Валерию, устремился на выход. Впереди их ждал последний и самый сложный отрезок пути — дорога на Ново-Северск.
* * *Продуктовый отдел занимал лишь малую часть «Гастронома». Остальное пространство этого когда-то просторного магазина было отгорожено грубо сваренными стальными листами и являлось, по всей видимости, и складом, и административной частью одновременно.
— Нам, пожалуйста, две бутылки кефира, батон и упаковку «Курьерских» сосисок, — Игорь положил на потемневший деревянный прилавок бледно-розовую банкноту. — Скажите, они свежие?
— Если хотите свежие, то берите лучше «Царское село». Вчера привезли, — пожилая продавщица смотрела на них с нескрываемым любопытством. — Подороже на полчервонца, зато не китайские.
— Хорошо, давайте «Село», — он пожал плечами и оглянулся на Валерию. — Может, возьмем ещё йогурта? И галет с сыром?
Они были единственными покупателями. Игорь подозревал, что кроме них и продавщицы, в здании вообще никого нет. Разве что, если где-нибудь в глубинах склада не спит классически вечно пьяный грузчик…
— Возьми пару банок «Бестужева» и сухого льда, — проговорила Лера, рассматривая узкие длинные полки со спиртным и консервами. — Я почему-то не вижу здесь «Кинг Джорджа»…
— Надолго к нам? — неожиданно спросила женщина за прилавком, добродушно улыбаясь.
— Да мы, собственно, проездом… — Игорь вежливо улыбнулся в ответ. — Завтра, в смысле, в Братск возвращаемся. Дайте, пожалуйста, две «Бестужева», светлого, и одну «Из ларца»…
— А чего приезжали-то? — удивилась женщина. — Одной дороги только девять часов, да столько же обратно.
Она составила на прилавок бутылки и принялась складывать купленные продукты в черный пластиковый пакет.
— Не девять, а восемь, — уклончиво ответил Игорь. — Скажите, а гостиница какая-нибудь здесь есть? Ну, или общежитие… Нам бы ночь переночевать.
Продавщица перестала шуршать пакетом и нахмурилась.
— Гостиница? Нет здесь никакой гостиницы. Да и общежитие при заводе закрыли давно. Завод-то уж лет десять как китайцы купили. На металлолом…
