Денис Украинский - Однажды все закончилось
Семен был прав. Что делать и так понятно. Жить дальше, по возможности наслаждаясь теми мгновениями, что остались до того момента, как старуха с косой или голодный людоед с острыми зубами придут по наши души. Миллионы людей жили и умерли так и не узнав, что такое промышленность, экономика и коммунальные удобства. Насколько они при этом были счастливы не мне судить. Счастье понятие относительное и субъективное. Мое счастье и счастье тех, кто будет со мной рядом, действительно зависит от того из какого места руки растут.
Разговор прервал внезапный визг летящего предмета. Сергей и Семен нервно схватились за автоматы. Через секунду раздался хлопок, и небо на западе осветилось небольшим фейерверком. Минут пять огоньки поднимались вверх, сияли разными цветами и затухали под дружные крики молодых глоток.
Успокоившись, Сергей положил автомат на стол и откинулся на спинку стула.
— Питерцы что ли?
— Быстрее всего — ответил Семен.
Когда фейерверки закончились, началась пальба из ружей и крики, оповещающие всю округу о том, что некий Миха, теперь новый мер какого-то Мухасранска.
— Зря они шумят — глядя в ночное небо, прошептал Сергей.
— Молодежь… — со вздохом, прошептал Семен.
Далекое веселье стихло, а мы еще некоторое время сидели молча. Потом между Семеном и Сергеем разгорелся спор о том, что теперь будет: начнется ли новый этап развития человеческой цивилизации, как предполагал Семен или же, как утверждал Сергей, все человечество накроется тем женским органом, из которого появилось.
— Что будет, то будет — возвращаясь в дом, пробормотал я.
Алена спала, как ребенок. Тихо и занимая мало места. Осторожно, чтобы ее не разбудить, я забрался под одеяло и снова попытался уснуть. Когда сквозь щелочку между шторами начал пробиваться свет, веки налились свинцом и как это обычно бывает, сам того не заметив, я провалился в сон. Сны пришли смутные и несвязные. Среди прочего, неожиданно четко я увидел какого-то эстрадного певца. Так и не смог вспомнить его имени. Вьющиеся длинные, черные волосы, прозрачная сетка вместо майки, лосины и огромные ботинки на платформах. Подобный образ грозил обернуться кошмаром. Вместе с картинкой, все громче и громче звучала песня:
А он им светит…
Все бегут, бегут, бегут, бегут, бегут,
Бегут, бегут, бегут, бегут, бегут, бегут,
А он горит!
Шум нарастал. Я проснулся и открыл глаза. Сон рассеялся, но не полностью. Пугающего вида певец пропал, а песня осталась. Под окном работали мощные динамики. Немного отодвинув край шторы, я выглянул из окна. И тут же оконное стекло буквально взорвалось, обдав меня кучей мелких осколков. Дверь в комнату распахнулась, и на пороге появился Сергей, с запоздавшим советом:
— Не подходите к окнам!
Алена проснулась и удивленными глазами, смотрела то на меня, то на Сергея.
— Кто-то подъехал на шестерке, подперев машиной ворота, включил музыку на полную катушку и ушел вдоль забора. В доме напротив стрелок, судя по всему с дробовиком.
Рассказывая, что случилось, Сергей осторожно подошел к краю окна. Жестами показал Алене, чтобы она спустилась на первый этаж. Алена, взяла свои вещи и быстро вышла из комнаты. Как только она скрылась за дверью, Сергей дернул покрывшуюся после первого выстрела мелкими дырочками штору, и тут же новая порция дроби залетела в комнату. При этом штора превратилась в кучу висящих на карнизе лоскутов. Дверь спальни напротив открылась и оттуда с автоматом в руках, вышел Семен. Он заглянул к нам в комнату, покосился на окно и сказал:
— Сзади вроде все чисто. Возможно это один человек и я, кажется, догадываюсь кто…
— Что будем делать? — спросил я.
— Вариантов немного — ответил Сергей. — Либо уходить пешком, дворами, либо попробовать достать этого гада!
— А если он не один? — обеспокоено спросил я.
Утро выдалось не самое лучшее. Раньше в меня никогда не стреляли, да и музыка под окнами орала не в моем вкусе, так что причин для беспокойства имелось выше крыши. Если предположить, что использование аудио эффекта носило характер психической атаки, то водитель шестерки достиг своей цели. Руки дрожали, голова спросонья не соображала, а еще парочка таких сюрпризов и джинсы, которые я натягивал, пытаясь справиться с нервной дрожью, придется менять.
— Значит, гробы пойдут со скидкой — невесело, пошутил Сергей и направился в коридор.
Мне наконец-то удалось натянуть джинсы и майку. Вытряхнул из кроссовок осколки стекла, обулся, взял автомат и стал у стены, возле окна. Используя доступный угол обзора, рассматривая улицу, я заметил, как на противоположной стороне, метрах в пятидесяти идет голая девушка. Двигалась девушка странно, медленно, качаясь из стороны в сторону, как гусыня. Голова ее была неестественно наклонена влево, а в руках она держала цветную тряпку.
— Это еще что такое?
Услышав мои слова, Сергей остановился в дверях. Вернулся в комнату и подошел к краю окна. Прополз под подоконником и использовал, как бинокль, взятый накануне в оружейном магазине оптический прицел. Не вооруженным глазом было видно, что девушка обладала выдающимися формами. Секунд десять — пятнадцать, Сергей водил прицелом вверх вниз, при этом довольно мыча.
— Вот это сиии… — восторженное восклицание Сергея прервалось на полуслове и вместо того чтобы выразить свое восхищение, он озабоченно спросил — А почему она такая синяя?
Семен вошел в комнату, встал на четвереньки и проделав тот же путь, что и Сергей оказался рядом с нами, жестами давая понять, чтобы не толпились в одном месте, тем более перед окном. Взяв у Сергея прицел, он посмотрел на приближающуюся девушку.
— Ничего удивительного — не отрываясь от прицела, произнес Семен. — Судя по всему, у нее сломана шея и она мертвая.
— Ты что Василич?! Она же на своих двоих идет!
Лицо Сергея говорило о том, что вывод Семена, показался ему, как минимум сомнительным. Когда девушка подошла ближе, слова Семена уже не казались мне абсурдными. Немного развернувшись при неудачном шаге, девушка повернулась и выставила на показ заднюю часть шеи, из которой торчали куски позвоночника. Приглядевшись, я узнал в ней одну из тех девушек, что сидели в джипах. В руке она держала свое платье. Только теперь оно походило не на гламурную вещицу, а на грязную, рваную тряпку. Девушка перешла улицу и скрылась из вида.
— Надо скорее валить отсюда! Вдруг она не единственный в городе труп, которому приспичило по улицам разгуливать! Делаем так, я обхожу эту сволочь напротив, а вы через пять минут начинайте его отвлекать. Делайте, что хотите, только сами не высовывайтесь. Еще посмотрим, кто кого!
С этими словами Сергей спустился на первый этаж и вышел, через заднюю дверь. На этой стороне дома было еще две комнаты с целыми окнами. Перебравшись в одну из них, я начал внимательно следить за бегущей секундной стрелкой часов на стене. Семен занял следующую спальню и так же ждал истечения назначенного срока. Прошло три минуты. Это были самые длинные минуты в моей жизни. За это время мы успели прослушать еще одну песню Валерия Леонтьева. Так звали певца, чье имя мне все-таки удалось вспомнить. Если Сергею не удастся достать засевшего напротив стрелка, и нежданный концерт будет продолжаться то, скорее всего, мне придется застрелиться, потому что прослушать весь сборник у меня не хватит сил.
Встав возле стены и осторожно отодвинув самый край шторы, я выглянул на улицу. Справа посреди улицы стоял мужчина в деловом костюме, с опущенной головой. Взгляд его устремлялся на асфальт под ногами. Сзади к нему приближались еще двое. Полноватая женщина в выцветшем халате, без обуви и девочка подросток с синими волосами, в короткой юбке и в туфлях на высокой платформе. Двигались они почти так же, как девушка с платьем в руках.
Девочка споткнулась и упала, ей было трудно идти на большой платформе. Она не переступала с ноги на ногу, а волочила их. Несмотря на громко игравшую музыку, я слышал ужасное шарканье. После падения, стопы девочки неестественно вывернулись и теперь подошвы платформ вместе с пятками были обращены наружу в стороны, а девочка шла, наступая на оголившиеся кости суставов.
Мне стало не по себе. К обезумевшим людоедам я уже привык, а вот сходящиеся со всей округи, послушать Валерия Леонтьева, ожившие мертвецы вызывали во мне некоторое беспокойство. Перевел глаза на часы на стене. Дождавшись пока пройдут последние тридцать секунд, дернул штору. Карниз заскрипел, оторвались несколько петелек на шторе, но вот стекло осталось целым. Выстрела не последовало. Сначала я хотел выглянуть в окно, но удержался и вместо этого, взял штору за дальний от меня край и потянул на себя. Штора поехала по карнизу, открывая окно, и тут же стекло разлетелось на сотни маленьких осколков. Спинка кресла стоявшего возле окна преобразилась, украсившись десятком свинцовых точек.
