Вячеслав Хватов - Ядерная осень
Егор покрутил головой в поисках стакана и, не найдя чего-то более менее приличного, взял из рук у уже отключившегося паренька с сиреневым «ирокезом» большую грязную рюмку.
Первая пошла хорошо. Тепло разлилось по его нутру, и все прошлые тревоги и заботы были пересчитаны по сорокоградусной шкале и признаны несущественными и не достойными внимания. А вот Лера внимания требовала. Она что-то орала Егору на ухо, но перекричать «Министри» ей было не под силу. Девушка махнула рукой и потащила его куда-то в глубь зала. Егор едва успел ухватить начатую бутылку с водкой.
В самом углу бордель-кафе, где было хоть немного потише, в обнимку с квадратным пузырем виски их уже ждал Айдол.
Плюхнувшись на стул, Егор смахнул со стола пару бумажных стаканчиков и поставил бутылку.
– Чувак, ты чей? – уставился на него стеклянными глазами Лерин бойфренд.
– Да ты не обращай на него внимания, – Лера рассмеялась. – Это с ним бывает. Ничего, сейчас Айдол будет в норме. Только бы Чегевара травки бы принес.
– А почему у него имя такое странное, Айдол?
– Так это был такой Билли Айдол. Да ты не знаешь.
– Слышь, как тебя зовут? – промычал Айдол.
– Егор.
– А, Егор… Я проснулся ночью и понял, что все идет по пла-а-ану-у-у…
– Чего это он?
– Да это Летов, «Гражданская оборона».
– Ах, гражданская оборона! – Егор пожал плечами и налил себе и Лере водки. – Ну и где она теперь, эта гражданская оборона? – Они чокнулись. – По плану, говоришь?
– Все идет по плану, – завыл Айдол. – Там, наверное, вообще не надо будет умирать.
– Да где они, такие места? – Егор опрокинул стакан, поморщился и потянулся за надкусанным сникерсом.
Лера тем временем достала из-за пазухи по-особому свернутый пакетик и, надорвав его краешек, осторожно высыпала немного белого порошка на стол. Получилась этакая маленькая сахарная дорожка. Если бы сахарная…
Девушка глубоко вздохнула и, нагнувшись, втянула в себя воздух, а с ним и порошок, через правую ноздрю.
– Хорошо, – в уголках ее глаз проступили слезы, взгляд затуманился, и Лера едва не села мимо стула.
– О, извини, тебе не предложила, – захихикала она, хотя и так было понятно, что делать этого она вовсе и не собиралась.
Бутылка, между тем, неожиданно быстро опустела, за новой идти было лень, а хмель, начавший было завладевать Егором, остановился у невидимого порога и все никак не мог продвинуться хоть на йоту.
В ресторане ровным счетом ничего интересного не происходило, спать не хотелось, и он, уже было отчаявшись придумать себе хоть какое-то занятие, заинтересовался вдруг вроде бы бестолковым базаром между бородатым дядькой с пивным животиком и смешным длинным хвостиком, начинающимся там, где заканчивалась большая блестящая лысина, и абсолютно плоской, как доска, теткой в годах, которая в искусстве боевой раскраски ничем не уступала малолеткам, а в умении держать себя с мужиками могла дать им сто очков вперед. Недаром весь вечер вокруг нее толпились обожатели разных возрастов и калибров. Они и сейчас сидели вокруг, но общалась эта дама только с хвостатым мужиком.
– Ну и что ты мне этим хочешь сказать, Ванесса? – «Бочонок», как окрестил мужика про себя Егор, устроился на стуле поудобней. – Кому она сейчас нужна, твоя музыка?
– Но люди же слушали, Дамир?
– Да те солдатики на твои ляжки пялились, нужна им твоя скрипка.
– Ты не прав. – Ванесса вставила в мундштук очередную тонкую сигарету без фильтра и крепко затянулась.
– Ну, предположим, что я соглашусь, и мы отправимся… кхм… в турне. А куда? Раньше начинали с Москвы и Питера – там самые сборы, а теперь? Москва в руинах, Питер, скорее всего, под водой. Что, в Сибирь, перед медведями выступать?
– Питер не утонет. Ты молодой – не знаешь, еще лет двадцать назад построили мощную дамбу, которая как раз и была заточена на эту войну, будь она неладна. К тому же если центр все же и затопит, то окраины, те, что на Пулковских высотах и на Поклонной горе, например, совсем не пострадают. А потом, это надо знать питерцев. Их после блокады ничем не возьмешь. Да и метро там хитро спроектировано. Все конечные станции не просто выходят на поверхность. Они связаны с крупными железнодорожными узлами. Рыбацкое, Купчино, слышал, наверное? Цепляют к поезду метро паровоз и фьюить, – Ванесса свистнула, при этом так размахнулась рукой, что едва не упала со стула. Сразу несколько кавалеров бросились ее поддерживать. – И потащил этот паровозик состав в область. А там почти миллион дачных участков, пионерлагеря, базы отдыха и опять же гарнизоны.
– Я смотрю, тебе в гостях у солдатиков понравилось, – прогундосил ревниво Дамир.
– Дурашка, – Ванесса игриво дернула «бочонка» за хвостик. – Я тебя на полк, нет, на целую дивизию не променяю.
Дальше они принялись обниматься и ворковать о чем-то о своем, и Егор перестал прислушиваться, а наконец-то победил свою лень и пошел за выпивкой.
В это время входные двери с треском распахнулись, и в зал ворвался парень в солдатской шинели и сапогах со здоровым мешком на плечах. Его появление было встречено восторженным ревом, перекрывшим гитарный драйв. Даже Айдол проснулся и тут же потребовал себе косяк. Егор от предложенной ему цидульки отказался и продолжил пить горькую.
В зале сразу стало оживленно, многих пробило на хи-хи. Егору стало душно, и он вышел покурить на улицу. У противоположного от стоянки лодок торца дебаркадера натужно гудел движок генератора. За ним никто не следил.
Может и сгореть таким макаром. Он посмотрел на завалившиеся набок мотоциклы, которые уже никто не охранял. И возле лодок никого не было.
«Может, вскочить сейчас на мотоцикл и по газам, – всплыла в мозгу пьяная мысль. – Или отвязать лодку по-тихому. Нет, пойду выносить рюкзак, сразу кто-нибудь обратит внимание. Да и нехорошо как-то обносить братву, с которой только что пил. Добром договорюсь завтра утром. Вроде ребята они хорошие».
Егор бросил окурок в воду и вернулся в вертеп. Там половина народа уже отрубилась и спала, где придется. Вон из-под их стола торчат Лерины ноги, из-под которых по полу растекалась лужа.
Зато Айдол отжигал. Смена караула, так сказать. Он вскочил на стол и, схватив ножку от разломанного стула, лихо размахивал ею, зазывая народ на крышу. Он так и орал:
– Свистать всех наверх, все на крышу.
Народ, видимо, уже зная, в чем дело, хватал всякий хлам и гурьбой ломился за своим предводителем по узкой лестнице на второй этаж.
Чокнувшись с каким-то отвязным малым, Егор опрокинул стакан и отправился вслед за всеми. Интересно же посмотреть, что они там затевают.
Когда он вылез на крышу дебаркадера, один из панков размахнулся рулем от детского велосипеда и швырнул его далеко в воду. Толпа загудела и заулюлюкала.
Следующим был худой шкет с кольцом, продетым через верхнюю губу. Его мусорная корзина улетела совсем недалеко. Дальше всех улетела та самая ножка стула, что была в рука у Айдола.
– Йа-ха, – вождь «ирокезов» на радостях подпрыгнул и хлопнул себя по заднице.
Насколько понял Егор, проигравшие в этом соревновании должны были спуститься и принести сюда очередную порцию хлама.
Соревнования продолжались где-то минут двадцать, потом панкам все это надоело, и они отправились вниз за новыми дозами и порциями.
Спустился и Егор. У барной стойки его внимание привлек парень в дырявой косухе, который производил манипуляции сразу с несколькими бутылками сразу. Перед ним стоял высокий стакан, наполненный на две трети двумя какими-то напитками. Причем напитки не смешивались, и, когда парень добавил туда третий, получился красивый трехслойный коктейль.
Заметив, что за ним наблюдают, он улыбнулся и предложил:
– Хочешь, и тебе такой сообразим?
– А другой, в четыре смогешь? – решил выпендриться Егор.
– Можно попробовать. – Парень перегнулся через стойку бара и достал из ее нутра точно такой же высокий стакан.
Первой была какая-то тягучая малиновая жидкость. Что-то вроде ликера. Потом парень налил ром. Это Егор точно уловил. Следующим был, похоже, яичный ликер. Хотя не факт. В общем, какая-то мутно-бледно-желтая хрень. И сверху был добавлен кагор из бутылки с симпатичной церквушкой на этикетке.
И вот этот последний ингредиент, похоже, оказался лишним. Желтая муть порозовела, появились какие-то лохмотья, прозрачный ром смешался с ликером. Парень расстроился и хотел вылить пойло себе под ноги, но Егор вцепился в стакан и потянул его на себя.
– Нет, ты старался, и я это выпью, – промямлил он.
– Не надо, возьми лучше мой.
– Нет, я буду пить это!
– Ну, как знаешь.
– Прозит.
– Чин-чин. – Они выпили. Потом налили себе просто рому и снова выпили.
