Юрий Валин - Окраины. Штурмовая группа
Девица кинула на начальника короткий взгляд, и Марику стало совсем тошно – значит, сработались поисковики. То-то, видно, и группа такая… компактная.
– Значит, Марат, вот в чем штука – нам ухватиться не за что, а ты вполне можешь за подругой потянуться. У вас эмоциональная связь сильная. Рискнешь попробовать? – спросил Феофанов.
– Да как… У меня «Экст» меньше единицы. Там вообще уловили в пределах погрешности…
– Врут, – уверенно заявила Капчага. – Пусть перепроверят. Я точно говорю.
Марик хмыкнул. Вот же наглая красавица. Хрипатая, модная, а уж напору-то.
Девица усмехнулась:
– Не нравлюсь? Это я тебя подначиваю. Пошли, у нас в термосе микс шиповниковый. Безалкогольный, но бодрящий. Хлебнем, детали обсудим. Ты ведь готов?
– Если польза будет, могу хоть во флешмобе поучаствовать. В стиле «ню» или топлес.
– Идея свежая, но вряд ли проходная. Сопли и прохожие будут сильно отвлекать, – заметил Феофанов.
* * *Настой шиповника был кисловат, но приятен. Сидели в джипе поисковиков. В полутьме мурлыкала что-то из очень старинного магнитола:
Этот град обречен, до скончания дней
ему гореть как в огне, как бы вечным огнем,
и Господь посетит эту местность на следующий день,
через тысячу лет, и найдет нас уснувших вдвоем[13].
Песню эту Марик никогда не слышал, но на настроение ложилась. Маня разглядывала автомат – АКС на нее явно произвел впечатление. Хотя Марик снял магазин и дважды проверил патронник, но было как-то беспокойно, когда девчонка прикладывалась к оружию.
– С таким бы по нашему Подмосковью погулять, а, Старый? – сказала девчонка.
– Хватит развлекаться. Верни ствол хозяину, человек нервничает, – пробурчал старший «КП-29».
– Ну, абзац какой-то. Я ж исключительно по обмену боевым опытом. – Девчонка подмигнула Марику и передала автомат.
Понятное дело – у самих поисковиков оружия нет. Говорят, поэтому у них и потери значительные. Вообще, это свихнуться можно – непонятно куда ходить, да без всякого прикрытия.
– Ты как? – спросил Феофанов.
– Пойдемте, а? Я сосредоточился.
Так и было. Сказали о Светке думать – так оно и само собой получалось. Все эти дни мысли отстранял, отгонял, насущным делом себя занимал. Сейчас сказали – и словно ножом внутри пластает. Просто заставлял себя не оборачиваться – все казалось, от магазина Светка подходит. Задержалась, припозднилась, вот сейчас…
Поисковики вьючились: рейдовые рюкзаки, темные куртки. Маня с довольно гордым видом перевесила на пояс кобуру – что-то мудреное, упрятанное в вылизанную деревянную колодку-кобуру, торчала лишь рукоять с антикварным кольцом.
Марик сходил к патрульной машине, на всякий случай взял еще один пакет первой помощи, заодно обе плитки шоколада из НЗ и пластиковую баклагу с водой.
– Ты, того, повнимательнее, – сказал Сашка.
Оба члена экипажа пялились с таким видом, будто командир на Марс уходил.
– Вы хоть смену нормально сдайте, – пробормотал Марик.
Стояли молча – кружком, словно поминая кого. Нет, так думать было нельзя. Собственно, о Светке так думать вообще невозможно. Что она скажет, когда увидит? Слезу точно пустит…
По кепи неслышно стучали капли дождя. Поисковики стояли спокойно, прикрыв глаза. Капюшоны тускло блестели. Сосредоточенны. Марик не знал, как насчет себя – сосредоточен? Нет? Черт его знает, как нужно.
Тянулись минуты…
– Давайте сядем, – пробормотала Маня. – Ноги беречь нужно.
Феофанов заворчал, но двинулся к «грибку», что торчал у песочницы. Сели на влажную лавочку – «грибок» был из старых, еще деревянных, весь в струпьях старой краски. Марик чувствовал плечо девушки – наверное, чуть младше Светки будет. Голос такой… смешной. Зябко ей. На кухню бы пригласить. Яичницу, и по стопочке можно было. Светка чай поставит. Лампочку для уюта зажечь…
– Словно темнеет уже, – прошептал Феофанов.
– Ну. Абздольц какой-то. Лампу с собой носить нужно. Керосиновую. Для уюта, – согласилась Маня.
Мгновение какой-то странной тишины, потом хруст… Марик полетел куда-то вбок, автомат чуть не вышибло из рук…
– Здесь не темно, – заметил Феофанов.
– Это я для ясности мысли достала, – пояснила Маня, запихивая машинально вынутый фонарь обратно в рюкзак.
Поисковики захихикали. Довольно нервно. Марик озирался, держа большой палец на предохранителе автомата. Пока никакие гуманоидные черти не появились. Сухо. Сумрачно. Дома вокруг. За спиной сломанный «грибок» валяется. Видно, совсем трухлявый был – вместе с ним и унесло. Что это вообще такое?!
– Наши-то дома какие? – вполголоса спросил Феофанов.
– Хрущевки, – растерянно сказал Марик.
Хрущевки здесь имелись. Минимум три. Кажется, и еще одна на углу. Нет, улицы здесь не было: просто хаотично стоящие дома. Торчат среди лоскутьев асфальтового покрытия, булыжных проплешин, бетонных плит и пожухлых газонов. Поисковая группа поразглядывала старинный дом: солидный, красного кирпича, с коваными перилами балконов. Правда, самих балконов не имелось: ажурный металл висел в воздухе. Но в целом дом сохранился в приличном состоянии – даже стекла в окнах тускло блестели. На зев подворотни свисал оборванный антенный кабель. Марик задрал голову: небосвод казался очень низким и выглядел монолитным куском серой пластмассы.
– Ага. Звезды и светила в нашем деле не часто попадаются, – печально сказала Маня.
Феофанов щелкал фотоаппаратом, снимая панораму города. Впрочем, какого города? С первого взгляда понятно, что людей здесь нет. Просто свалка недвижимости.
– Так что, Марат? С какого здания начнем? – спросил Феофанов, пряча фотоаппарат.
– Слушайте, вы бы меня Мариком звали. Привычней как-то.
– О, коллега! – непонятно чему обрадовалась девушка. – Нас хрущевки интересуют? Так двинулись к ближайшей. Принюхаемся…
Ничего такого особенного поисковики с ходу не вынюхали и не увидели. Заброшенные дома, мусор под ногами. Феофанов поднял бутылку:
– «Гавана-клуб». Фиг его знает…
Прошли мимо краснокирпичного дома: открылся во всей своей неброской красе торец хрущевки. За ней торчала башня – судя по всему, водонапорная.
– Как? Похож? – Маня обозрела стену пятиэтажки.
– Так все они… – пробормотал с тоской Марик. Сейчас ему хотелось идти к другому дому. Этот был совсем… нежилой.
– Номер-то помнишь? – спросил Феофанов.
– Дом 5, корпус 2, – с изумившей самого себя легкостью ответил Марик. – Крайний подъезд. 133-я квартира.
– Во, определенная ясность образовалась, – восхитилась девушка. – Так чего топтаться? Пошли заглянем.
Поисковики обогнули угол дома. Засохшие кусты в палисаднике, лавочка с урной… Металлическая дверь подъезда с кодовым замком приоткрыта – держит брошенный матрац.
– Я первый, – хрипло сказал Марик.
– Давай, – согласился Феофанов.
И он, и девушка держались спокойно – Маня лишь тронула свою кобуру, ласково погладив полированное дерево. Опасности экстрасенсы не чуяли, а у самого Марика сердце так и колотилось. Держа у плеча автомат, потянул дверь… Против ожидания та не заскрежетала. Зато матрац под берцами напугал – словно по телу ступаешь…
Внутри было темно, – Марик зажег подствольный фонарь. Луч выхватил шеренгу почтовых ящиков – один был забит посеревшей рекламой. Луч выхватил нацарапанное на стене: «Колька удак». Потерянная буква явно неоднократно корректировалась – видимо, юные жильцы вели нешуточную борьбу за точность формулировки.
Марик переступил через груду рассыпанных книг. Поисковики шли следом – довольно тихо шли. Надо думать, тоже кое-какой опыт имели. На втором этаже две двери из четырех были распахнуты настежь. Поваленные стулья, распахнутые дверцы мебельной стенки, тряпье…
– Ушли, – шепотом заметила Маня. – И давно уже…
Марику хотелось бегом взлететь на третий. Может, еще ничего, может, тот подъезд… Спит. Или за продуктами вышла. Тут же, наверное, со жратвой такая проблема…
На лестнице медленно обошел целлофановые мешки с чем-то мягким. Слава богу, без запаха…
Третий этаж… Феофанов из-за спины высветил номера квартир:
– Тьфу, черт. Вообще не разберешь.
Марик глянул на смутный отпечаток: то ли содрали номер, то ли облез от старости. Может, не 133-я квартира была? Может, 233-я?
Память опять начала тухнуть, слабеть, фокусничать…
…Феофанов фотографировал двери – взблескивала вспышка. Марик стоял в узком коридорчике на кухню. Нет, там стол вообще не так стоял. Может, сдвинули? И холодильник… Тот двухкамерный был. Или это уже с общаговским путается?
Маня посветила в совмещенный санузел и тихо сказала:
