Сергей Кузнецов - Мраморный рай
— Сколько мы здесь?
— С ночи, — ответил Макс; что-то странное было в его голосе.
— А… Денис?
Лицо Макса напряглось. Он перестал строгать и поглядел в сторону.
— Мы его бросили? — спросил Сергей.
— Ты был ранен и валялся без сознания, — сказал Макс. — Я вообще не понимал, живой ли ты… А парень угодил в западню, запутался в сети… Они подняли его наверх и потащили, как обезьяны Маугли, по деревьям… Стрелять я не стал — боялся попасть в ребенка.
— А что мальчика разорвут на части… Живьем сожрут… Ты не боялся?
Макс вздрогнул, но ничего не ответил.
— И что мы будем делать? — спросил Сергей.
— Я пойду его искать.
— А я?
— Ты здесь останешься.
Весь мир, подумал Сергей. Весь мир и целая жизнь. Все погибло, рухнуло. Не стало Полины. В одночасье сгинула колония — дом, в котором он прожил двадцать с лишним лет. Умерли все люди, которых он знал, — друзья, враги, грешники и святые. Маленькая Лиза умерла. Марат, который еще совсем недавно тревожился, не сгорит ли храм от свечки. Отец Серафим, веривший, что не сгорит. Все мертвы. И сын его теперь пропал. А остался кто? Макс. Чужой человек. А выходит, что ближе его никого у Сергея не осталось.
Нет сына — и что ему, Сергею, делать? Куда он пойдет? Кому он нужен?
В метро, к Возницыну. Гниющий кусок мяса с умершими чувствами. Зачем? Самому Сергею это зачем? Продлить существование ни к чему не годного, не сумевшего уберечь двоих самых близких людей человечишки?..
Ты жалок, Серега, сказал он себе. Бездарен и жалок. Сдохни здесь — вот наилучший для тебя выход.
Он попытался пошевелить левой рукой. Больно; но физическая боль воспринималась как самое малое, ничтожное страдание, которое он должен — и готов — вытерпеть. Гораздо страшнее — ожидание страдания душевного, сердечной муки… И гарантии пережить их не мог дать ему никто.
Пока Макс рыскает по лесу, каждую секунду рискуя нарваться на страшных пигмеев, он, Сергей, будет преспокойно лежать в пещере у теплящегося костерка, жалеть себя и лелеять свою боль. Вполне может случиться, что Макс, в попытке отыскать Дениса, продержится долго — он все-таки боец, профессионал… Но в итоге против орд пигмеев у него нет шансов. Пропал Денис, погибнет Макс… Да и сам Сергей, не в силах дойти до Москвы в одиночку, замерзнет где-нибудь на опушке или тоже станет добычей дикарей.
Такова цена стремления оказаться в раю. Они все там и окажутся. Но для этого надо будет вначале умереть.
— Ты так и не вспомнил, как попал в город? — спросил Сергей.
— Сейчас-то тебе это зачем?
— Интересно.
— Интересно ему… Пришел. С караваном. Многих бед можно избежать. Только шли мы иначе, не через лес и поле, а в обход, маршрутом хоть и более длинным, зато безопасным. В какой-то момент наши дороги разошлись: я двинул через город, а караван свернул. У каждого в этом мире свой путь.
— А дальше?
— Почти не помню… Так, урывками. Возможно, это бред. Очевидно, я познакомился с плоргами и шмелями. И, пока эти твари дрались между собой за мое тщедушное тельце, сумел как-то уползти.
— Но цель, Макс? Миссия? Задание? Смысл? Куда? Зачем?..
— Не помню! — отрезал Макс таким тоном, что Сергей моментально понял: врет, собака; возможно, раньше и отшибло, но сейчас он все отлично помнит! — Но согласись: не будь меня и Ангина, неизвестно, удалось бы вам с Денисом спастись от шмелей!
Теперь это неважно, устало подумал Сергей. Ясно одно: он не останется в пещере ждать, когда дикари сграбастают Макса. Если отправляться на поиски Дениса — только вместе.
— Что ты сказал? — Макс посмотрел на него удивленно.
— Я говорю, проверь мой пистолет, пожалуйста… Я иду с тобой.
* * *Я слышу их мысли.
Денис лежал ничком, крепко спеленутый жесткими веревками от лодыжек до плеч. Он не мог шевелиться. Тело затекло и болело.
Шлем с него сняли. Он лежал головой на камнях в просторном, гулком каменном гроте или пещере у стены; холода не чувствовал; мимо все время сновали коренастые, лохматые, невысокие человечки. Они почти не разговаривали друг с другом, только обменивались жестами и, кажется, отлично друг друга понимали. Денис, повернув голову так, чтобы видеть их, в жестах не разобрался. Но он отчетливо, без малейшего напряжения, слышал их мысли.
Почти все они были голодны. Одни убеждали других съесть ребенка. Некоторые — сырым и чуть ли не живьем, иные — поджарить или сварить. Главный довод — нет ничего вкуснее детского мяса. Даже те две лучницы, которых убили в лесу, предназначавшиеся для питания племени, не могли доставить такого удовольствия в еде. Ребенок — истинное гастрономическое наслаждение. Съесть и обязательно выпить всю кровь.
Но Денис почти не боялся: во-первых, он слышал мысли дикарей, и это придавало ему уверенности, пусть даже он не мог сопротивляться или бежать; во-вторых — из-за убеждения, что папа не погиб, а только ранен, дядя Макс обязательно выходит его, и вместе они отыщут его, Дениса. И в-третьих… он был здесь не один.
Стоило закрыть глаза — и возникало серьезное лицо симпатичной девочки с носом-кнопкой, глядевшей спокойно и понимающе. В ее глазах он прочел надежду. Денис, будучи мальчиком рассудительным, не сильно доверял девчонкам, но эта придавала ему сил и помогала бороться со страхом.
Итак, одни дикари, их было большинство, предлагали съесть мальчика. Но были и такие, кто считал, что гораздо выгоднее его продать. Некоторые караваны, называемые дикими, могут купить ребенка и щедро за него заплатить. Почему, для чего тут у самих пигмеев была путаница в головах, и Денис ничего не мог разобрать. Но некоторые были убеждены, что выгода от продажи будет несоизмеримо выше непродолжительного удовольствия после пожирания худющего мальчишки. Наваристый суп из такого не приготовишь; жарить — тоже не особо: одни кости.
Денис уже не чувствовал тела и провалился в полузабытье. Через какое-то время очнулся от суеты рядом: несколько пигмеев топтались на небольшом пятачке пещеры, пихали друг друга, возмущенно сопели и ожесточенно ругались. Мальчик прислушался. В мыслях они дрались, и это была уже не первая стычка. Голодные пытались отнять ребенка у тех, кто планировал его продать, а так как голодных оказалось больше, безобидная потасовка грозила вот-вот перерасти в драку вооруженную, благо дротиков и камней в пещере было вдоволь.
Денис прикрыл глаза; девочка с серьезным взглядом и носом кнопкой была тут как тут. Кого же ты мне напоминаешь, хотел спросить Денис, очень знакомого… Что мне делать?! Помоги! Его охватывала паника. Девочка едва заметно качнула головой.
Дениса вдруг подняли в воздух, но тут же уронили — он едва успел отклонить голову, а вот грудь и живот ушиб. Для низкорослых дикарей-людоедов этот ребенок уже не был живым человеком, он превратился в кусок мяса либо, в лучшем случае, — в предмет торга.
Оставалось обреченно ждать, что они решат. Денис понял, что хотя и слышит мысли пигмеев, но повлиять на них он никак не может…
* * *— Черт дернул меня согласиться, чтобы ты пошел со мной… — ворчал Макс.
А ты и не соглашался, подумал Сергей. Я просто пошел с тобой.
Они осторожно пробирались по этому заколдованному, страшному лесу уже не первый час, все еще не понимая, в каком направлении следует двигаться. Макс был вооружен одним автоматом — второй он выронил в схватке. Но рюкзак с патронами был при нем.
Не кружим ли мы на месте, в который раз спросил себя Сергей.
Вскоре набрели на поле битвы. Снегопада ночью не было, так что следы были видны отчетливо. Вот здесь завалили первую амазонку, показывал Макс Сергею, там — вторую… Смотри: вот ты бежишь, а вот в тебя попадает дротик… Упал Денис. Поднялся и рванул… А вот где он угодил в сеть…
Макс задрал голову и озадаченно уставился на верхушки крепких сосен. Куда же потащили пацана? Хоть бы маленькую подсказку…
Он вертелся на одном месте, вглядываясь в лес, пытаясь различить что-то в его темной глубине. Ничего, ни единого намека.
Сергей, повернувшись, решительно зашагал в сторону. Макс рванул за ним, не понимая, куда тот держит путь.
Сергея будто вел голос Дениса, звучавший в голове. Мальчик был на грани паники. Радовало то, что сын жив; это придавало сил, боль в раненом плече отступала, душу наполняла мрачная решимость: спасти ребенка.
Сергей сделал еще несколько шагов и быстро спрятался за стволом дерева.
И Макс увидел: посреди леса возвышалась мрачная, поросшая чахлыми деревцами, видневшимися из-под снега, то ли гора, то ли скала со множеством сот-пещер.
Так, подумал Макс. Вот, значит, где эти черти тусуют…
Но почему не выставлены часовые? Хотя — вряд ли дикари вообще имеют представление о том, что это такое. Они живут набегами, наваливаются числом, без тактики и расчета. Откуда они вообще тут взялись? Ни на одном Макс не видел респиратора, даже примитивного. Не имеют понятия о радиации? Живут, сколько могут, и не задумываются о том, от чего дохнут… Однако в пещере, где Макс и Сергей укрылись на ночь, фона практически не было — Макс проверил это тщательно.
