Игорь Масленков - Повелители иллюзий. Попаданец
— Здорово, отец, — выкрикнул Леха, поравнявшись с телегой.
— А! Стой! Тпру! — заорал мужик спросонья. Возница широко раскрыл глаза и рот от удивления и уставился на Алексея как баран на новые ворота. — Ты, это, чего?
— Здорово, говорю, батя, — на первый взгляд бате было лет сорок-сорок пять.
— Ты кто? — абориген продолжал с испугу хлопать глазами. — Часом не разбойник?
— Ты че, мужик? Обкурился? — черный следопыт едва сдержался от грубого слова. Конечно, сельские слыли среди горожан людьми недалекими, но не настолько же! Одно утешало — крестьянин говорил по-русски. По крайней мере, Леха его прекрасно понимал. Выходит, он где-то в России или на Украине. Но вид пахаря сбил его с толку. — Какой нафиг разбойник?
— Выходит, не разбойник, — успокоился земледелец. — И то правда. Оружия не видать. И доспехов нет. В самом деле, не разбойник. А хоть и разбойник. Что с меня взять? Нечем поживиться. Разве что пучком сена зад подтереть. Или лошадью. Так она, поди, к вечеру от старости околеет.
— Послушай, дядя! — следопыт уже не знал, что и думать. Определенно, мужичонка не в себе. Несет какую-то чушь про разбойников, доспехи, оружие. Перегрелся бедняга. — Ты лучше вот что скажи. Далеко ли до Харькова?
— Чего?
— Понятно. А до автобуса или электрички? Ну, до железной дороги.
— Вот чудила! Такое говоришь! Как дорога может быть железной? Гляди, перед тобой дорога. Ну, пусть ее камнем вымостят. А ты, говоришь, железная. Ты, верно, золоту счета не знаешь? Надо же, придумал такое! Дорога и железная!
— Ты… , - великий герцог осекся. Похоже, он находил все больше подтверждений своим самым худшим опасениям.
«Разбойники, доспехи, оружие, золото… — мысли лихорадочно крутились в Лехиной голове. — Слишком много слов для лоховатого мужичка. Неужто влип?! Попал! По самые… »
— А что, до города далеко? — с тоской и разочарованием в голосе спросил черный следопыт.
— Почему далеко? — оживился деревенский житель. — Не так чтоб далеко. Да ты садись. Подвезу.
Некоторое время Леха раздумывал как поступить. Послать земледельца куда подальше, дернуть в лес или согласиться с предложением. В любом случае бежать поздно, да и бессмысленно. Куда убежишь? Портал исчез, и он остался один на один с неведомым враждебным миром. Здесь его явно не ждали. А что ему тут делать? Крутить носом не приходится. Потому за лучшее Алексей счел отправиться в ближайший город на скрипучей крестьянской подводе.
— Ладно, поехали, — следопыт взгромоздился на телегу. Мужик ударил плетью старую клячу, и та лениво потащилась по пыльному проселку. — Сам-то откуда будешь? — без энтузиазма спросил копарь. От возницы несло тяжелым кислым духом, и Леха старался воротить голову в сторону против ветра. И все же он решил разговорить землероба и выведать что-нибудь для себя полезное.
— Я-то? — переспросил сермяжник. — Из Силирии. Деревушка такая в двух ратах отсюда. Ездил на покос, а теперь возвращаюсь домой.
— Чего так далеко? Разве тут лугов мало?
— Так это земля Корина. А мой сенокос там, за Ракитовой балкой.
— А дороги чьи?
— Деревенские. Хотя, Уэрдемор на них давно глаз положил. Мало того, что его покойный папаша наши земли отдал Сегонту Одноглазому, так еще и на дороги позарился.
— Стоп! — выкрикнул следопыт. — Что-то ты меня совсем запутал. Послушай! Я, как ты понял, нездешний. Иду издалека и почти ничего не знаю о ваших делах. Растолкуй, что тут да как.
— Так я и говорю, — оживился косарь, — Я сразу приметил, ты нездешний. Поначалу вовсе за разбойника принял. Да как не принять? Пошаливают тут временами. А наряд у тебя каков? Никогда такого не видывал. Сапоги, поди, больших денег стоят. Вот и подумал, не местный. Ну, еду, значится, с сенокоса. Глядь, а у дороги ты стоишь. Вот, думаю, подозрительный человек. Я-то с покоса, а ты через надел Корина топал. Он хоть и приходится мне дальним родственником, да только не всегда мы с ним ладим. А земли тутошние приписаны к Силирии. Ну, деревня моя родная. На то и грамота имеется. Да только барон Данегал Безумный, отец Уэрдемора Железной Перчатки, отдал наши земли за службу в пользование Сегонту Одноглазому.
— Так вы что, крепостные?
— Чего? — не понял крестьянин. — Нет, в крепости мы не сидим.
— А принадлежите этому одноглазому, как его…
— Вот ты причудник. Я тебе толкую, а ты что? Никому мы не принадлежим. Мы сами по себе. И земля наша. А Сегонту отдаем десятину. Надо ведь и рыцарям с чего-то кормиться. На одном жалованье долго не протянешь.
— А барон этот, Железный Эрдедемор, с чего живет?
— Уэрдемор Железная Перчатка, — поправил Леху крестьянин. — Да, вот мы уже проехали целый рат, а я не знаю как тебя величать.
— Извини. Задумался и упустил. Алексей из Харькова. Это город такой.
— А, ну да, понятно. Аль Эксей. Чудное имя. Да и о городе таком не слыхал. А меня Скиром кличут. Чем кормится, спрашиваешь? Да уж поверь, землю не пашет. Платим и ему десятину. А еще базарную пошлину, воротный налог. Городских обдирает. Собирается и дороги обложить. А нам жить-то с чего? Но, но, родимая, — Скир хлестнул лошадь, и та ускорила шаг.
— До города далеко? — переспросил черный следопыт.
— Нет, рукой подать. Вот, доедем до ближайшего перекрестка. Там тебя и высажу. Сам поеду прямо. В Силирию. А ты бери направо. Где-то через пяток ратов и будет Коралтар.
— Это что, город такой?
— Он самый. Тпру, старая! — Скир дернул за поводья. — Все, приехали. Дальше сам как-нибудь доберешься. В таких сапожищах можно и до северного моря дойти. Ну, бывай. Заходи, если что, ко мне в гости в Силирию. Пропустим по кубку прошлогодней кислятины, поболтаем. Расскажешь о Хар Кова. Чужестранцы у нас в диковинку.
— И на том спасибо, — копарь спрыгнул с телеги. И, надо сказать, вовремя. Леху уже начало подташнивать. От Скира несло также как и от его доисторической кобылы. Похоже, земледелец не мылся недели две, если не больше.
— Но, родимая, — простолюдин вновь огрел кнутом измученное животное и потянулся к дому, оставив незадачливого путешественника на развилке дорог в полном одиночестве.
Алексей пошел по дороге в сторону, указанную возницей. Идти ему никуда не хотелось. Теперь он ясно осознал, что портал во второй раз над ним зло подшутил. В свое время великий герцог прочел несколько фэнтезийных романов о попаданцах. В книжках выглядело все предельно просто. Бравый спецназовец мочил врагов налево и направо, рубил их в капусту и укладывал сотнями из рогатки. Невзрачная девчушка из офисного планктона становилась непременно принцессой, по которой сохли десятки принцев из соседних королевств. В действительности все оказалось совсем иначе. Леха никак не тянул на крутого громилу, не говоря уже о принцессе. Да и новый мир был ему неведом. Он успел узнать несколько названий и имен. Общественное устройство сродни раннефеодальному. Больше он ничего не знал. А главное, он не мог понять, что делать дальше. Пытаясь найти хоть что-то утешительное в нынешнем положении, вдруг подумал о том, что наверняка портал или замок забросил его сюда не случайно. Выходит, у него есть цель. Но какая? Конечно, найти Бессмертную. И где ее тут искать? Да что искать? Пришла пора подумать о том, как элементарно выжить, не умереть с голоду, не попасть под раздачу местных властей, в лапы тех же разбойников и разного рода головорезов. Нужно как-то вписаться в новый мир. Какие из его знаний и навыков могут пригодиться? Рубиться на мечах он не умеет. Впрочем, как и пахать землю, управляться с лошадью, работать в кузнице, печь хлеб. Так что дороги воина, ремесленника или земледельца для него закрыты. Все знания, накопленные за более чем тридцать лет жизни, также казались бесполезными. История, география, физика, математика, компьютер, металлоискатель. С таким набором запросто угодишь в тюрьму или на костер. Конечно, можно подбросить аборигенам идею создания огнестрельного оружия. В таких делах он немного разбирался. Но подобное знание могло оказаться весьма опасным и обернуться против него самого. Варианты с миссионерством, земельной реформой и пролетарской революцией также не выдерживали критики.
Но был у Лехи еще один козырь, о котором он сразу и не вспомнил. Все же он великий герцог одного из нижних миров. Возможно, его новое положение сыграет определенную роль. Да и Аакхабит, дремлющий доныне в его теле, не сказал последнего слова. Но в любом случае следует вести себя тихо, не лезть на рожон. Не высовываться, одним словом. И не мешало бы сменить одежду. В камуфляже тут не спрятаться. Можно только привлечь нездоровое внимание.
Думая о том, копарь не спеша поплелся в сторону Коралтара. Торопить события не имело никакого резона. Все равно от неизбежного не уйти. С определенных пор он считал себя фаталистом, верил в судьбу и предопределенность. А оттого попаданческую дилемму решил для себя просто: делай что должно, а там пусть будет то, чему суждено случиться.
