Сергей Недоруб - Горизонт событий
От неожиданности Егор прокашлялся и ответил:
— Конечно.
— В каких условиях?
— В снайперской паре на башне, как полагается, — ответил рядовой. — Помимо работы пулемётчиком я иногда ассистировал напарнику, который работал с «барретом».
— Был вторым номером?
— Ну да.
— Отлично. Дуй в местную оружейку «Долга». У тебя три минуты, чтобы разобраться, что тебе нужно для работы. Пошёл!
Сажин не стал оспаривать право Борланда отдавать приказы, лишь позволил Анубису отвести себя в бывший сторожевой домик, ныне укреплённый и переделанный под оружейную.
Обратно он вернулся через две минуты, таща с собой рюкзак.
Фармер, мимо которого прошёл Сажин, с тревогой следил за вертолётом.
— Нарезает круги над стеной, — сказал он, не отрываясь от бинокля. — Майор уже должен был доехать.
— Ты видишь его? — спросил Уотсон.
— Отсюда не видно подножие Барьера, только верхушка башни. У Борланда совсем мало времени. Правда, я не понимаю, в кого он собирался стрелять на таком расстоянии.
Егор добрался по лестнице на вершину водонапорки, чувствуя впившийся в тело ремень сумки с техникой, оттягивающей плечо. Борланд уже лежал на горячей от солнца, побитой ржавчиной крыше бака, раздвигая приклад в боевую позицию.
— Долго возишься, — сказал он. — Приступай к действию.
Сажин грохнулся рядом, глядя на винтовку.
— Это что, «интервеншен»? — не поверил он. — «Эм двухсотый»?
— А что?
— С такой мазафакой ты можешь отсюда стрелять ворон на ЧАЭС.
— Я пока не настолько прокачан. Давай данные по стене.
Сняв винтовку с предохранителя, Борланд дослал патрон. Руки не дрожали. Стоявший на сошках ствол ходил плавно, сразу реагируя на мельчайшее движение.
— Расстояние до стены, — произнёс Сажин, глядя в мощный бинокуляр. — Восемьсот шестьдесят два метра в ближайшей точке. И девятьсот семьдесят восемь до башни.
Борланд сверился с лазерным дальномером.
— Аналогично, — сказал он. — Ветер?
Егор уже изучал показания разложенной поликарбонатной метеостанции.
— Шесть метров в секунду, двенадцать градусов.
Небольшой экран бортового компьютера сбоку «интервеншена» показывал совсем другое.
— Направь точно на башню, — сказал Борланд.
Сажин сделал, что от него требовалось. И сразу приобрёл удивлённый вид.
— Двадцать два метра в секунду, градусы скачут по всему диапазону. Сам не знаю, как это понимать.
— Воздушная аномалия, — объяснил Борланд. — Точнее, самая обычная аномалия, но в воздухе. «Воронка» скорее всего. И прямо на линии огня.
— Что теперь?
— Ничего. Я же не буду стрелять по башне.
— А куда?
— По вертолёту, конечно.
Егор приободрился.
— Да, шансы есть, — оценил он. — Но только когда он зависнет.
— Если станет стрелять, то зависнет.
— А если не станет?
— Тогда он нам не нужен.
Сталкер выставил кратность увеличения на восемь. Перекрестие прицела совпало с башней, Борланд уже различал установленный на парапете пулемёт. Немного расплывчато. Щелкнув колесиком прицела, Борланд скорректировал резкость. Отлично. Сталкер перевёл прицел на Ми-28, стараясь удержать вертолёт в перекрестии.
— Ветер не меняется, — доложил Егор. — Чтобы попасть в мёртвую зону из-за аномалии, вертолёт должен зависнуть между нами и башней, что он вряд ли сделает.
Борланд мысленно поблагодарил рядового за ненужное уточнение. Попасть из снайперской винтовки по вертолёту даже на втрое меньшей дистанции — шансы мизерные. Мало кто учитывает неизбежные вихри у летающей машины.
Первый же выстрел должен стать прицелочным, при этом было бы неплохо куда-нибудь и угодить, кроме дружных кирпичей стены. Палить же с такой дистанции в человека — всё равно что выбрасывать последние деньги на лотерейный билет, только тут вместо денег на кон ставится твоя жизнь. А если на вершину башни выйдут недопустимые мишени, то и не только твоя. Для опытного снайпера с солидной подготовкой километр из М200 — не вопрос, но Борланд к таковым не относился. Его лучшим достижением по-прежнему являлась ликвидация главаря мародёров из «винтореза» с двух сотен метров. Собственно, Сажин был ему необходим для верификации показаний баллистического компьютера — просто потому, что раньше сталкер с ним дела не имел. Электроника честно обрабатывала показания сенсоров и выдавала их на боковом экране.
Смотрящий в бинокль Егор отпихнул от себя мешающий рюкзак, в котором оставалась тридцатикратная зрительная труба, в данных условиях совершенно ненужная. Из рюкзака также вывалился небольшой перископ. Непонятно, где «долговцы» взяли всё это и, главное, зачем.
Патроны к «интервеншену» Борланд разложил на пятиугольном чехле от винтовки.
— Укомплектуй магазины, — сказал сталкер. Егор быстро выполнил поручение. Магазинов было мало. Два из них вмещали по пять патронов, и ещё один был почему-то рассчитан на семь. Ничего, такого запаса Борланду должно было хватить с головой.
— Вертолёт зависает, — сказал Сажин, чувствуя, как напрягается всё тело. Борланд настроился, палец лёг на спусковую скобу…
— Кто-то вышел на башню, — торопливо сказал Егор. — Это не майор.
Борланд снова перенёс траекторию прицеливания на вершину 226-й башни, перещёлкнул прицел на шестнадцать крат.
И заметно вздрогнул.
Рука на спуске дёрнулась, Борланд сжал её в кулак. Дыхание сталкера участилось, он заморгал. Егор встревоженно окликнул его. Сталкер не отозвался.
— Ты в порядке? — спросил Сажин.
— Консул… — произнёс Борланд. — Небесные боги, я должен был догадаться!
— Тебе плохо? — выкрикнул Егор.
Он тут же понял, что ответа не требуется, чтобы понять это. Борланд был на грани шока, если не потери сознания. Снова припав к прицелу, сталкер впился взглядом в фигуру на башне. Сажин схватил бинокль и сделал то же самое.
— Марк! — выдавил Борланд, вложив в четыре буквы необъятный спектр эмоций. — Марк… Консул!
На вершине башни №226, стены Барьера, принадлежащей Коалиции Военных и Научных Сил, стоял знакомый Борланду человек. Слишком знакомый, чтобы ошибиться. Создатель сценария по снятию гигантского купола над центром Зоны, реализованного два года назад, а теперь и автор плана по её уничтожению, ключевая фигура «Горизонта событий», Консул, настоящее имя Марк, стоял, упершись руками в парапет, и ждал появления майора Кунченко.
Глава 12. Встреча
Ми-28 завис на одном месте, развернувшись к башне, точно в профиль по отношению к Борланду. Ну прямо готовое приглашение. Сталкер вернул зум к восьмикратному увеличению, сделал вдох. Плавно потянул спуск, на выдохе додавил его до конца.
«Интервеншен» выплюнул двадцатиграммовый снаряд, который направился в сторону Барьера. У самой башни пуля всё же потеряла часть энергии, отлетев вниз и влево. Этого стрелок не увидел, однако знал, что сверхзвуковой летун оставил на стене автограф. Винтовка слегка дёрнулась на сошках, но и без этого Борланд не сумел бы разглядеть результаты своей работы. Ещё одна причина, почему так был нужен корректировщик.
— Возьми на четыре выше и на два правее, — сказал Сажин, не отрываясь от бинокуляра.
— Ты заметил место попадания?
— Да. Точно в край лестницы.
Чудесно. Сталкер выстрелил ещё раз, с учётом поправок.
Вертолёт плавно покачнулся. Похоже, Борланд всё же попал в покрытый броней корпус. Это не могло причинить машине существенных повреждений, разве что дать понять пилотам, что не только у них есть пушка.
Сталкер напомнил о своём существовании ещё трижды, каждый раз молниеносно вычисляя новый угол подъёма ствола — воздушные вихри, которые порождал винт Ми-28, неизбежно должны были влиять на поведение свинцовых гостинцев. Борланд как раз отстегнул опустевший магазин и схватил у Егора новый, когда вертолёт наконец отреагировал на неожиданную угрозу. Развернувшись носом к «Ростку», Ми-28 полетел точно на базу клана.
— Надо уходить! — выкрикнул Егор, но его возглас потонул в грохоте нового выстрела. Борланд расстрелял второй картридж, целясь с таким расчётом, чтобы попасть чуть выше выступающего носа, частично заслонявшего стекла кабины. Вертолёт в прицеле постепенно рос, увеличиваясь в размерах. Разум уже не реагировал должным образом на оптическую иллюзию, порождаемую приближением объекта, — казалось, грозный неторопливый истребитель действительно становился больше, заполняя собой всю Вселенную. Борланд вставил третий магазин и сделал один выстрел, призвав на помощь весь опыт, полученный за последнюю минуту, но более бесценный, чем все буквы родного алфавита.
При первом же выстреле кабина на уровне оператора Ми-28 приобрела отверстие в правом верхнем углу. Вертолёт тут же заметно сдал вниз и попытался укрыться за дальним заводским корпусом.
