Алексей Гравицкий - Зачистка
— Эй, Сберкнижка! — позвал Мун. — Чего у тебя там?
— Датчик аномалий, — поделился тот.
— Ааа, — протянул седой. — Нужная вещь в хозяйстве? Птиц со взлетной полосы отгоняет?
Мун обошел замершего Снейка и приблизился к белобрысому. Датчик, который тот держал теперь в руках, продолжал заливаться на одной ноте, что весьма бесило.
Седой оглядел дорогу перед Игроком, поморщился от назойливого звука.
— Слушай, у него кнопка есть?
— Какая кнопка? — не понял белобрысый.
— Сберкнижка, ты тупой? — посмотрел на него Мунлайт, как на собаку добрую, славную, но безмозглую, как валенок. — «Вкл. Выкл.».
Игрок бросил сердитый взгляд на датчик, словно искал там кнопку с похожей маркировкой, потом посмотрел на Муна. Тот не выдержал.
— Выруби эту хрень, чтоб она на нервы не действовала.
Тот сообразил наконец, убрал звук. Теперь датчик не пищал, а только помаргивал пульсирующей ниткой света, бегущей по монитору.
Мунлайт тут же потерял интерес к белобрысому с его гаджетом и начал медленно с прищуром разглядывать детали пейзажа. В руке невесть откуда появился болт. Сталкер принялся неторопливо крутить железку с резьбой в пальцах. Дорога была чистой. Вдоль дороги, вернее, раздолбанной колеи, змеилось нечто вроде обочины.
По правую руку заросшая жухлой травой полоска земли ширилась на полметра. Дальше начинались кусты, некогда густые, они облетели и стояли теперь колючими и голыми, как гигантские выщипанные метелки.
Слева расстояние до кустов и деревьев было побольше. Вот только от дорожки вниз шел небольшой обрыв, внизу которого на метровой глубине поблескивала мокрая жижа. Здесь ничего опасного не было. Впереди тоже.
Мун скосил глаза на датчик. Тот хоть больше и не пищал, но все так же помаргивал, рассказывая об опасности.
Болт в пальцах потеплел и намок. Опасности, вопреки показаниям хитрой машинки, видно не было. Хотя чем чёрт не шутит.
За плечом сопел Игрок. Мунлайт подбросил на руке болт.
— Это кто ж такие производит? — подал голос Снейк, обращаясь, видимо, к белобрысому и имея в виду датчик.
Игрок смолчал, полностью увлеченный действиями Муна. Тот снова подбросил болтик и резко метнул его вправо от дороги. Там впереди зияла в пожухлой траве проплешина, на которой кружились в ритме вальса несколько желтых листьев.
Болт пролетел над листьями, ударился в край проплешины и отрикошетил дальше в кусты.
— Китайцы их производят, — ядовито заметил Мунлайт. — Или наши вани за зарплату в сто рублей.
— Ничего подобного, — возмутился Игрок. — Это серьезная разработка.
— Ага, — ухмыльнулся Мунлайт. — Судя по тому, как она работает, ее серьезно разрабатывал какой-нибудь Ли Си Цын в своем гараже. Снейк, ты там как?
— Живой.
Бородач и вправду стал выглядеть поживее. Похмельная немощь ушла, вселенская тоска покинула чело. Да и вопросы задает, интересуется чем-то. Стало быть, отпустил синдром.
— Тогда ты в арьергарде, — бросил Мун и отпихнул плечом белобрысого.
Тот напыжился было, но не успел ответить.
— А ты давай за мной. И лучше след в след.
Ничего подозрительного на горизонте пока не наблюдалось, но дурацкий датчик взвинтил нервы. Кажется, психологи называют это фрустрацией. Обманутые ожидания и внутренний напряг в связи с этим.
Дорога скоро кончилась. Поперек раскисшей глинистой колеи шел глубокий разрез. Следом за ним веером расположились еще несколько. Словно кто-то полоснул по земле гигантской когтистой лапой. Причем коготки были по паре метров длиной.
Думать о том, каких размеров должна быть лапа, на которой могли вырасти такие когти, или чем еще можно было так располосовать грунт, не хотелось. Мун заглянул в ближайший разлом. На дне глубокой канавы было что-то жидкое, похожее на грязь, вот только грязь обычно не светится.
— Слышь, Сберкнижка, — позвал Мунлайт. — А чего там твой датчик? Работает?
— Работает, — отозвался Игрок таким тоном, будто ждал нового подвоха.
— А звук ты включил?
— Включил, — сердито сказал белобрысый.
— Точно?
— Точно.
В голосе Игрока звучала из последних сил сдерживаемая ярость. Мун повернулся и улыбнулся плотоядно, так мог улыбаться саблезубый тигр при виде безоружного питекантропа или маньяк-насильник, узревший фигуристую блондинку в короткой юбке, которая сама зашла в темную подворотню.
— Ну тогда бери правее, — поведал седой.
Подошедший сзади Снейк подбодрил Игрока коротким тычком в плечо. Тот скривился, видно, последствия драки в темном подвале остались не только на роже, но и под одеждой, на бородатого посмотрел с неудовольствием.
Он вообще смотрел на все без удовольствия, а с таким выражением, словно ему пообещали золотые горы и отправили мести двор.
«Занятно», — подумал Мунлайт и осторожно зашагал через кустарник.
Петлю пришлось заложить не большую, не маленькую. Кусты скоро кончились, а бороздки от «когтей», хоть и стали меньше, тянулись еще какое-то время. Он ждал, что разломы сойдут на нет постепенно, но те оборвались, словно по когтистой лапе кто-то вдарил в назидание, и та поспешно отдернулась, прекращая безобразие.
Поле, раскинувшееся перед ним, казалось знакомым. Громоздились остовы сельской техники прошлого века. Дальше на север торчали опоры ЛЭП с провисшими, а где-то и просто оторванными проводами.
Мун поежился. Воспоминания полуторамесячной давности оказались не самыми приятными. С другой стороны, все, что касалось похода на север, осталось в прошлом. Причем во всех смыслах.
Можно, конечно, было завернуть еще большую петлю, пойти мимо Янтаря, поискать приключений на задницу и побередить раны, но заниматься подобной глупостью он не собирался. Теперь все будет просто и быстро. Они вернутся на маршрут, по прямой выйдут к «Долгу», там заночуют, а завтра утром будут на кордоне.
Потом высокооплачиваемая работа «консультанта» — и прочь отсюда. Далеко и надолго. А может, навсегда. На пару со Снейком искать понимания и гармонии. Хотя он не очень-то верил в то, что в той, другой жизни их пути не разойдутся.
Кем он будет вне Зоны? Кем станет в мирной жизни Снейк? Кем Змей вообще был до того, как попал сюда? И почему он сюда попал?
Зона стирает прошлое. Оно становится не важным, несущественным. Считай, что его и не было никогда.
Зона отбирает у людей имена и биографии. Дарит клички и репутации, которые зарабатываются с нуля. Попал сюда — считай, родился заново. Никого не интересует, что было до, но все смотрят на то, что происходит здесь и сейчас.
Зона расставляет точки над ё. В ней нельзя жить воспоминаниями. В ней невозможно жить планами на будущее, потому что один неосторожный шаг — и будущего не станет. Неловкое движение — и все оборвется. И нельзя будет подать на апелляцию, невозможно перезагрузиться и запустить сохранение. Сталкер, как сапер, ошибается один раз. И живет настоящим.
Во всяком случае, он так живет. Жил. А теперь вот подходит к некоему рубежу, за которым другая жизнь. И тут возникает закономерный вопрос: как в нее возвращаться? Кем? И с чем? Ведь там живут и завтрашним, и вчерашним. А те, кто сегодняшним, обычно не живут, а прожигают.
Боязно возвращаться.
Боязно!
Мун замер, ощутив эту боязнь всем естеством. Не какую-то эфемерную от столкновения с неведомым завтра, а вполне реальную от чего-то материального здесь и сейчас.
Сзади замерли тихие, взвешенные шаги.
— Чего там? — едва слышно спросил Игрок.
Но Мун лишь молча вскинул руку, заставляя заткнуться. Вокруг было тихо, как в брошенном под снос доме. Ни скрипа, ни шороха — ничего. Только ветер посвистывал. Не сильный, но ощутимый.
Мунлайт послюнявил палец, поднял вверх. Восточный. И усохшая серо-коричневая трава стелилась по земле в соответствующем направлении. Только шагах в двадцати растительность закручивало против ветра.
Визуально это более всего напоминало человеческую макушку. Как ни зачесывай волосы в одном направлении, а на макушке один черт их завернет по кругу против твоего желания. И хотя ветер старательно зализывал эту «макушку», та нет-нет, да проявлялась.
Мун повернулся к Игроку и растекся в фирменной ухмылке:
— Чего, Сберкнижка, ссыкотно?
— Да иди ты! — не выдержал белобрысый. Видно, и впрямь нервы натянулись до опасного предела.
— Ладно-ладно, — примирительно заворковал седой. — А чего датчик твой, работает?
— Работает.
— И звук включен?
— Включен.
— Ну-ка дай его сюда, — протянул руку Мунлайт. Белобрысый посмотрел на протянутую ладонь с непонимание, но прибор отдал безропотно.
Машинка оказалась довольно тяжелой и неудобной. Все то же самое можно было собрать в более миниатюрном виде.
