Сергей Недоруб - Песочные Часы
– Что тут могло случиться? – спросил Патрон.
– Полтергейст погулял, – ответил Сенатор.
Несколько широких проемов в стенах открывали путь к различным техническим помещениям, набитым промышленным оборудованием и обломками жестяных шкафов.
– Как тут можно что-то найти? – спросил Орех. – Этот полтергейст тут наверняка полный бардак устроил.
– На самом деле полтергейст обычно ставит все так, как было, – пояснил Сенатор. – Иначе какой интерес? Например, опрокинуть стеллаж он может быстро, но, чтобы это повторить в будущем, он его аккуратно поставит на место.
– Не похоже, чтобы мы попали именно в этот момент, – сказал Марк, глядя на груду мусора в душевой кабинке, краны которой были вывернуты наверх явно какой-то посторонней силой. – А какова мощь полтергейста? Сколько он может поднять?
– Они разные бывают, – отозвался Сенатор. – У полтергейста два естественных состояния. Одно – это физическая плоть. Второе – сгусток энергии, летающий как ему захочется и двигающий предметы на расстоянии. Это любимый облик полтергейста.
– А как выглядит физическая плоть? – спросил Орех.
– Не очень привлекательно.
Над их головами раздались чьи-то шаги.
– Кто там ходит? – спросил Марк, глядя вверх и положив руку на ствол винтовки.
– Он и ходит, – сказал Сенатор с легкой улыбкой.
Шаги стали сильнее. Куски штукатурки полетели с потолка, заставив людей отскочить.
– А его можно увидеть? – полюбопытствовал Орех.
– Да. В любом состоянии полтергейст виден. Но он обычно не показывается.
– Он для нас опасен? – спросил Марк.
– Полтергейст очень редко нападает, если его не трогать, – ответил шаман, отряхивая плащ.
– Но все же бывает? – вступил в разговор Патрон.
– Да. Однако этот топот наверху – явно не нападение.
– Он знает о нашем присутствии? – продолжал расспросы Марк.
– Конечно. С того момента, как Технарь стал работать с замком. Если полтергейст и нападает, то сразу. Иначе просто играется.
– Если он будет шуметь, я тоже, – заявил Орех и передернул затвор «калаша».
Это стоило ему вылетевшего патрона, который пришлось поднимать.
Наскоро обойдя второй уровень, сталкеры не нашли никаких документов или иных носителей информации, равно как и научного оборудования. Марк вытащил магазин из винтовки, придирчиво осмотрел под взглядом Патрона и стащил с себя рюкзак.
– Не в порядке? – спросил Патрон.
– Да так, – неопределенно ответил Марк, кидая магазин в рюкзак и копаясь в поисках нового.
Стоило Патрону отвести глаза, как Марк вытащил тот же самый магазин и вставил на место. Затем его рука опустилась в карман комбинезона, положив туда Черный Кристалл.
– Заменю на всякий случай, – сказал Марк, взглянув на Патрона.
Здоровяк отреагировал необычно:
– Марк, я хочу тебе кое-что сказать. И тебе тоже, Орех.
– Что такое? – спросил Орех, подходя к нему.
Патрон заколебался. Было заметно, что человеку его телосложения очень сложно признаться в какой-либо слабости.
– Короче, пацаны, – произнес он. – Тогда, в тоннеле...
– Ни слова больше, Патрон, – сказал возникший рядом Сенатор. – Нам всем было страшно.
– Это в последний раз, – сказал Патрон и вздохнул. – Тоннель или не тоннель – ничего не считается. Я помню, как ты просил меня остаться, Орех. И обещаю, что сделаю то, о чем ты просил. Я буду вас защищать.
Лицо Марка просветлело:
– Мы знаем, Патрон.
– Я подписался идти с вами, и я обязан идти с вами. Я должен был сказать это раньше. А не тогда, когда, кроме нас, никого не осталось.
– Никого? – спросил Марк.
– Я думаю, что Технарь и Борланд мертвы.
– Нам это неизвестно, – сказал Марк поспешно, хотя сам считал так же, но не мог себе в этом признаться. – Давай разберемся с этой лабораторией и попробуем выбраться.
...Обойдя весь этаж, сталкеры пришли к новой закрытой двери, точно такой же, как первая. Она находилась неподалеку от входа. Замок был проще – цифровое табло и четырехзначный индикатор.
– Будем подбирать? – спросил Орех.
– Слишком много вариантов, – сказал Марк, но все-таки набрал код. – Один-девять-восемь-шесть. Но было бы совсем наивно полагать, что эта комбинация сработает.
Замок сыграл незатейливую мелодию, и индикатор загорелся синим светом.
– Получилось? – спросил Патрон.
– Нет, – ответил Марк. – Должно быть, замок перенастраивается после каждой неудачной попытки. Или...
Дверь открылась. Сталкеры машинально схватились за оружие – и остолбенели.
За дверью находился еще один лестничный пролет, уходящий влево и вниз. Над ним висел расплывчатый фиолетовый сгусток, вокруг которого быстро вращались в разных плоскостях темные энергетические сферы. Сам сгусток потрескивал и покачивался.
Сталкеры отступили на шаг, не отводя взгляда от шара. Внезапно по всему этажу раздался грохот – все предметы начали вибрировать. Оружие сталкеров резко выскочило у них из рук и потянулось к сгустку. Орех чуть не упал, когда ремень от «калаша» дернул его вперед. Марк быстрым движением высвободил голову от ремня собственной винтовки. Дробовик Патрона несколько раз крутанулся, и три висящих в воздухе ствола нацелились на сталкеров.
– Не шевелиться, – произнес Сенатор. – Не злите его.
– Эй, что за черт?! – испуганно сказал Орех.
Щелкнули предохранители, приводя оружие Патрона в боевую готовность.
Снизу раздался приближающийся топот, словно кто-то бежал в мокрых ластах, шлепая по каменным ступеням. В голове Марка одна за другой пронеслись несколько самых безумных теорий насчет природы этих шагов, прежде чем с нижнего этажа вылетел еще один сгусток. Он был чуть меньше размером и оранжевого цвета. С неизвестно как производимым визгом он ударил фиолетовую субстанцию сзади и снизу, и оружие упало на ступени.
– Вниз! – крикнул Марк.
Сталкеры схватили стволы и прыгнули вперед, за дверь. Не успели они пробежать и десятка ступеней, как Сенатор остановился.
– Подождите, – сказал он.
– Что такое? – спросил Марк, с опаской глядя назад, в дверной проем, из которого раздавались бешеный грохот и визжание.
– Нужно помочь оранжевому полтергейсту.
– Что?! – спросил Орех, задыхаясь.
– Они дерутся, неужели не видите?! Один представляет для нас опасность, второй нет.
Сенатор повернулся и начал подниматься по ступеням. Марк и Орех переглянулись.
– Так это и есть полтергейст? – спросил Патрон.
Сенатор кивнул, не оглядываясь, что было почти незаметно из-за надетого капюшона. Марк помедлил и пошел следом.
На этаже царил полный хаос. Все, что можно было выдрать из стены хотя бы и усилиями двух человек, было выдрано и разбросано. Где-то поблизости раздавался громкий шум и звон, словно металлическим прутом били по чему-то твердому. Сталкеры с двух сторон обогнули шахту лифта, и перед их взором предстали оба полтергейста. Оранжевый яростно лупил фиолетового палкой. Тот поднимал пустые банки, ящики, ножки от стульев и швырял их со всех сторон в оранжевого, который уворачивался и издавал невнятные звуки с явно ругательной интонацией.
– Что делать? – спросил Марк, вскидывая винтовку.
– Стрелять, – коротко ответил Сенатор.
Раздались выстрелы, и фиолетовый шар скукожился. Все поднятые им предметы упали. Рев раненого полтергейста напугал оранжевого, он уронил палку и полетел за шахту, пронесшись мимо Ореха и Патрона, которым стоило больших трудов не перенести огонь на него.
Оружие билось в руках сталкеров – фиолетовый полтергейст стремился вырвать его из рук. Но силы его уменьшались, судя по уменьшающейся зоне влияния. Наконец он совсем сдулся, подобно воздушному шару, завыл в последний раз и взорвался, исчезнув в облаке дыма. На пол упало странное существо, похожее на космического пришельца гуманоидного типа в метр ростом. Не успели сталкеры получше рассмотреть его, как тело увяло, расплылось по полу и исчезло окончательно.
Марк перевел дух:
– Он мертв?
– Энергию нельзя убить, – ответил Сенатор. – Он реинкарнируется, но чуть позже.
– «Чуть» это сколько?
– Через три-четыре дня.
Марк подошел к тому месту, где только что лежал гуманоид, нагнулся и осмотрел пол, но ничего не обнаружил. Все следы фиолетового полтергейста исчезли.
– Не бойся, иди сюда, – позвал Сенатор, медленно подступая к шахте. – Давай же, покажись!
Оранжевое создание осторожно выглянуло из-за угла. Марк понимал, что шар просто слегка передвинулся, но создавалось впечатление, что полтергейст именно выглянул.
– Вот так, – сказал Сенатор доброжелательно. – Иди сюда, ну же. Апельсин? Я буду звать тебя Апельсин.
Шар вылетел на открытое пространство и несколько раз перевернулся в воздухе.
– У нас есть что-нибудь вкусное? – спросил Сенатор.
– Шоколад пойдет? – подал голос Орех, с интересом наблюдая за Апельсином.
– Очень хорошо. Шоколад. Все достаньте шоколад и бросьте ему.
Все три шоколадки вместе с оберткой исчезли в середине шара.
