Михаил Сурин - Ледяные звезды
Едва двери лифта раскрылись, как навстречу Феликсу шагнул охранник. После тщательного обыска, во время которого ничего подозрительного найдено не было, Феликса проводили к главному офису господина Фурье. Там, около массивных дверей, его обыскали еще раз, и лишь потом взору Феликса предстал Мишель Фурье. Это был человек худощавого телосложения, немного напыщенный, величавый, всеми движениями он демонстрировал свою важность.
Фурье привстал с кресла, когда Феликс вошел в кабинет.
– Vous êtes le célèbre Alan Gripps, je comprends bien?[28] – спросил он на французском.
– Вы все правильно поняли, – ответил Феликс по-английски, слегка улыбнувшись.
Фурье кивнул и продолжил тоже на английском.
– Я тот человек, который вас нанял. Мне нужны ваши услуги в одном деликатном деле. Понимаете?
Феликс нахмурился.
– Понимаю, – ответил он. – Говорите напрямую, я не стесняюсь ваших дел.
– Это хорошо, – Фурье расплылся в улыбке. – Поговорим об условиях службы. Выполнять будете те задания, которые будут приходить вам по месту вашего временного жительства. Я жду от вас качественной работы, но уверен, с этим проблем не будет, не один я слышал положительные отзывы о вашей деятельности. Изредка вы будете сопровождать меня. Оплата фиксированная, по строго установленной таксе, цена работы будет указана в извещении, но если возникнут сложности, вы можете потребовать повышения оплаты, однако не выше двадцати процентов от указанной цены. Понимаете?
Феликс кивнул.
– Необходимые инструкции я передам позднее, – улыбнулся Фурье. – Оставьте мне адрес, по которому вам будет удобно получать пакеты с извещениями.
Феликс оторвал листок из своего блокнота и быстро написал адрес своего отеля.
– Это все, что вы хотели мне сказать? – спросил он.
– Да, – ответил Фурье.
Феликс встал и направился к выходу.
– Мистер Гриппс! – окликнул его Фурье.
Феликс повернулся.
– Совсем забыл спросить: как ваши дела, Алан?
– То есть? – насторожился Феликс.
– Как работа, семья?
Феликс внимательно посмотрел в глаза Фурье:
– Если вы что-то хотите мне сказать, говорите прямо.
– Почему вы так быстро согласились на предложенную мной работу? – улыбнулся Фурье.
– Кризис, – коротко ответил Феликс. Началось, подумал он. Теперь французик начнет меня испытывать.
– Кстати, а почему никому до меня не было известно ваше настоящее лицо? – Мишель Фурье сузил глаза.
Феликс напряженно думал. Хитрый француз упорно рыл ему яму.
– Вы решили, что это мое настоящее лицо? – спросил Феликс.
Фурье почесал голову.
– Обычно такие профессионалы, как вы, тщательно скрывают свою внешность, чтобы максимально обезопасить себя от правоохранительных органов…
– У меня много лиц, – ответил Феликс. – И много имен. Вот моя безопасность.
– А какова вероятность, что человек, который стоит сейчас передо мной, не есть Алан Гриппс?
Феликс улыбнулся, и улыбка его не предвещала ничего хорошего.
– Знаете, господин Фурье, я заметил, что в вашем офисе крепкие двери. Я уверен, что они глушат звуки так же хорошо, как и выдерживают удары. Учитывая то обстоятельство, что в комнате присутствуете только вы и двое ваших охранников, мне не трудно расправиться с вами за какие-то две секунды. И никто не услышит ваших криков. Только таким образом вы сможете убедиться в моем профессионализме.
Фурье побагровел. Его охранники беспокойно переглянулись и схватились за кобуры. Однако Феликс был первым. Едва Фурье выхватил револьвер из-за пояса, Феликс выстрелил и навел дымящийся ствол МР-443 «Грач» на растерявшихся охранников.
– У вас действительно отличная звукоизоляция, – оскалился Феликс.
Фурье растерянно посмотрел на пробитый револьвер, упавший в двух метрах от него.
– Прекрасно, мистер Гриппс, – промямлил он. – Великолепно.
Феликс крутанул пистолет на пальце и спрятал обратно за спину.
– Спасибо за комплимент, господин Фурье, – ответил он, слегка наклонив голову.
– Извещение придет вам завтра, мистер Гриппс. А сегодня вы должны быть со мной на приеме.
– Хорошо, господин Фурье. Но, учитывая сложившуюся ситуацию, я считаю, что вам следует называть меня иным именем. Скажем, подойдет имя Феликс Касьянов.
Феликс кивнул и вышел, и едва за его спиной закрылись двери, как Мишель Фурье обрушил всю ярость на своих охранников, которые никак не могли понять, как Алан Гриппс смог пронести оружие после двух тщательных обысков.
Глава 17
24 октября 2021 года,
Куала-Лумпур, Малайзия, 20:26.
Дом Алекса Эберта полон людей. У тротуаров припаркованы десятки автомобилей, радушный хозяин встречает гостей у порога. Внутри царит атмосфера праздника. Ранее темный вестибюль ярко освещен, под куполом перекинуты яркие светящиеся гирлянды, с перил лестниц висят переливающиеся ленты серебряного дождя. Под куполом играет музыка, слышен гул голосов, смех. Пустеют бутылки, фужеры наполняются пенящимся шампанским.
Клара медленно спустилась по лестнице. Она была одета в белое, обтягивающее ее тонкую талию платье, подчеркивающее высокую грудь и широкие крепкие бедра. Ее волосы были распущены и ниспадали на тонкие обнаженные плечи. Длинную точеную шею украшало сверкающее жемчужное ожерелье. Клара была прекрасна.
Она кивнула двум молодым людям, обратившим к ней изумленные взоры, и стала искать глазами фрау Эльбенгрубер. Старушка обнаружилась около стола, широко улыбаясь, она разговаривала с солидным пожилым джентльменом, который был Кларе не знаком. Увидев Клару, она махнула ей рукой, подзывая к себе.
– Господин Реммер, – обратилась она к своему собеседнику, когда Клара подошла. – Вы наверняка помните, что я говорила вам про свою воспитанницу. Я хочу представить вам ее. – Фрау Эльбенгрубер взяла Клару под локоть и слегка подтолкнула к нему. – Это Клара. Клара, я хочу представить тебе известного русского мыслителя, имя которого должно стоять (а оно наверняка уже стоит) в одном ряду с такими именами, как Жан-Жак Руссо, Оуэн, Томас Мор, Кампанелла, Спиноза, Адольф Гитлер.
Господин Реммер опустил глаза в смущении, на его щеках появился легкий румянец.
– Это создатель единственно правильной теории государства, которую необходимо немедленно воплотить в жизнь для спасения человечества, – продолжала фрау Эльбенгрубер. – Его имя Михаил Реммер.
Клара очаровательно улыбнулась, обнажив ровный ряд ослепительно белых зубов, отчего у философа на лбу выступила испарина.
– Для меня большая честь познакомиться с таким талантливым и известным человеком, – ответила Клара. – Я уверена, что ваши идеи найдут своих почитателей. Кстати, а в чем заключаются ваши идеи, господин Реммер?
– Этому посвящена моя завтрашняя лекция на первом дне Съезда, – ответил Реммер, склонив голову. – Вам необходимо там быть. Вход будет свободным.
– А разве в последующие дни вход в зал заседания будет закрыт? – спросила Клара.
– Право постоянного доступа имеют непосредственные члены общества, так как решения, которые будут приниматься, напрямую касаются их капиталов.
– Клара – представитель Рико Соллано, вложившего в наше общество солидные средства, – вставила слово фрау Эльбенгрубер.
– В таком случае решение о вашем присутствии примет председатель общества, – сказал Реммер.
В следующий момент на балконе появился Савецкий. Постучав вилкой по фужеру, он потребовал слова, и гул голосов стих.
– Дамы и господа! Сеньоры и сеньориты! Леди и джентльмены! – высокопарно начал он. – Сегодня тот день, когда следует отметить начало осуществления наших общих целей, чаяний, выполнения наших общих задач. Сегодня тот день, когда мы все можем собраться в одном месте, чтобы просто поговорить. Давайте отложим принятие важных решений на потом, ибо для осуществления святых задач высокий разум необходимо освободить от всего мирского. Наше дело правое, господа, и потомки скажут нам спасибо за наши свершения. А теперь я хочу представить вам человека, чьи идеи нашли отклик в ваших сердцах. Михаил Реммер – величайший ум современности, кладовая идей!
Господин Реммер смутился, махнул рукой и засеменил вверх по лестнице к Савецкому. Зал загремел аплодисментами.
– Спасибо, спасибо! – замахал Реммер собравшимся. – Я очень благодарен за то, что вы так поддерживаете меня. Я надеюсь помочь всем нуждающимся в обретении той великой цели, которую все мы называем счастьем. Я верю, что если все мои рекомендации будут воплощены в жизнь, полностью, во всем объеме, тогда мы все придем к счастливому будущему. Завтра я оглашу содержание моей новой книги «Новое учение о государстве», надеюсь, что она заслужит ваши положительные отзывы.
Зал снова загремел аплодисментами. Реммер спустился к гостям, поддерживаемый под руку Савецким.
– А знаете, что я думаю по поводу всех этих мыслителей? Все они – шарлатаны и самозванцы, – сказал кто-то у самого уха Клары, отчего она слегка вздрогнула. – Я признаю лишь идеи античности, когда государство и право еще только вставало на путь развития, и люди обязаны были сделать выбор, по какому пути оно пойдет. Все иные идеи, в том числе тех мыслителей, имена которых только что назвала ваша наставница, суть всего лишь извращение мысли, которое ни к чему хорошему и полезному привести не может.
