Вадим Еловенко - Владыка Ивери
Девушки-пилоты буквально передо мной обсуждали вполне секретные вещи. Не думаю, что адмирал или служба внутренней безопасности во главе с контрразведкой поняли бы их желания поболтать при чужаке… Да и сами бы они осудили себя, взглянув со стороны. Но, увлеченные беседой, они не обращали на меня ровным счетом никакого внимания и довольно эмоционально обсуждали предстоящий разведрейд с Ивери в сторону соседних звезд. Насколько я понял, рейд предстоял на следующей неделе, и в нем будет участвовать крейсер со специалистами на борту и два судна технической разведки. Обычно в такой недалекий исследовательский полет уходил один крейсер с десантом, но «некие сигналы» заставили адмирала послать с ним еще и «барражирующие сканеры». В общем, это все было так загадочно и интересно, что я чуть не остановил девушек, когда они, расплатившись, поднялись, чтобы уйти. Было бы забавно: «Девчонки, погодите, расскажите поподробнее вот с этого секретного места». Кстати, тоже не менее интересно: они бы меня сами скрутили или вызвали бы палубную полицию?
Подали завтрак, и, пока я ел, место девушек за столиком передо мной заняли двое десантников. А вот этих я не переваривал. Кичливая, наглая, хамоватая и развратная десантура меня откровенно раздражала. Я постарался быстрее доесть и вернуться к себе.
Шикарная постель приняла меня в свои объятия. Немного поворочавшись на ней и подумав, как и с чего начинать поиски Кати, я как-то незаметно уснул. Что мне снилось, я не помню, да и неважно это. Главное, что я выспался уже до этого, но после плотного завтрака снова захрапел, теряя драгоценное время. Хорошо, что ближе к вечеру меня разбудил видеофон в номере. Я подскочил с постели, жутко удивленный тем, что мне кто-то может звонить сюда. Уже совсем уверенный в том, что это ошиблись номером, я включил связь и увидел капитан-лейтенанта, который, вежливо поздоровавшись, сообщил, что именно меня хотят видеть в аналитическом отделе научной разведки эскадры. Причем желательно, чтобы я успел до конца рабочего дня. Я пожал плечами и, приведя себя в минимально приличное состояние, пошел искать этот аналитический отдел.
Угу… Представьте, как на меня люди смотрели, когда я о нем спрашивал: «Где у вас тут разведка, не подскажете?» Наконец я нашел офицера, дежурного по кораблю. Да-да, несмотря на то, что «Камень» был де-факто гостиницей, он оставался кораблем эскадры и на нем даже вахту несли офицеры экипажа. Этот офицер объяснил мне, что отдел аналитики находится на «Патриоте», и даже от руки нарисовал мне, как попасть на корабль по мосткам, что пересекали всю акваторию.
До эсминца «Патриот» было только на бумаге просто добраться… Я же потратил на это почти час. И когда через час я предстал перед вызвавшим меня капитан-лейтенантом, он не без ехидства спросил, уж не заблудился ли я по дороге. Я не стал отвечать на этот выпад, понимая отношение офицера к гражданским. Разговор мне предстоял не с ним, а с учеными, хоть и в военной форме. А ученая обстановка за эти годы для меня стала ближе и роднее.
Всего в комнате, в которую меня проводили, находилось пятеро довольно пожилых научных сотрудников Отдела, несколько их помощников и помощниц, два офицера контрразведки и один представитель адмирала. Причем последние трое за все время ни слова не вымолвили.
Когда меня ввели в помещение, все собравшиеся обсуждали что-то важное, о чем я не имел ни малейшего понятия. Разговор протекал в довольно резкой форме. Научные сотрудники от души издевались друг над другом, но почти сразу смолкли, когда заметили меня. Меня попросили присесть перед собравшимися и рассказать хотя бы вкратце о моих находках. Если бы я знал, по какому поводу меня вызывают, я бы захватил результаты анализов и образцы, а так пришлось все своими словами излагать.
– Строения относятся скорее к мемориальному или религиозному комплексу, – сказал я. – Точнее пока не установить. Вокруг нет других сооружений, так что мнение, что это остатки города, ошибочно. Камень доставлен издалека. В округе нет даже под всеми почвенными слоями подобных пород. Глыбы достаточно внушительные, чтобы оценить объем труда. Скрепляющий состав мало напоминает цемент или все, что нам известно. Это органика. Точнее опять-таки сообщить не могу. Моя корабельная лаборатория не обладает такими мощностями, чтобы провести анализ и подобрать аналогии. Состав известен, но с чем его можно сравнить, неясно. Я могу передать вам часть образцов для ваших исследований.
– Да, мы обязательно осмотрим, что вами собрано, и, если разрешите, отберем себе для исследований часть вашей… эээ… добычи, – кивнул головой седовласый ученый. – Расскажите, что вообще необычного, что поразило вас в этих сооружениях.
– Что необычного? – пожал плечами я. – Да все. И местоположение. Это низина. Обычно такого плана сооружения мы находим, наоборот, на возвышенностях. Непонятно и то, что вокруг нет ни малейшего намека, кем и зачем все это воздвигнуто. Объекты своими сторонами не привязаны к магнитным полюсам планеты, чтобы проводить какие-то аналогии с земными. Объекты даже по отношению друг к другу находятся под такими углами, что просто, как бы это сказать… неудобно, что ли? Этот металл внутри объекта «Б»… Там надо, как говорится, садиться и долго вести именно полевые работы, а не так, как я, – налетом схватил и побежал. И там нужна лаборатория вашего уровня. Военного.
Собравшиеся кивали, некоторые переговаривались между собой. Я сидел перед ними, словно не понимая, зачем меня сюда притащили. Ну, сказал пару слов, так отпустите. Хотите что-то взять из груза? Да на здоровье, я все равно скоро опять к этим непонятностям полечу. А сейчас мне спешить надо. Мне бы Катеньку найти. Но время шло и шло. Меня о чем-то спрашивали, я отвечал, что помнил. Что не помнил, отсылал к отчетам, готовый их представить. Так что сразу мне сбежать не удалось. С совершенно необычным предложением выступил один из ученых. Тогда я еще не знал, что он руководитель группы.
– Алекс, дело в том, что у нас очень маленький штат сотрудников. И почти все сейчас работают с биологическими объектами. Каталогизируют Иверь и раскладывают ее по полочкам. Наша группа буквально состоит из двух десятков человек. Ну и по мере надобности нам придают бойцов армейских подразделений. Вы бы не хотели к нам присоединиться и поработать с этими объектами и минералами? У меня есть два ваших отчета по Омелле, буквально на днях пришел с пополнениями, вы на редкость внимательный и дотошный человек, хотя и не обладаете навыками, нужными в работе археолога.
Я пожал плечами, мол, а чего вы хотели от тупого пилота.
– Поработайте на нас, – снова попросил ученый. – Вы получите стаж службы и довольно приличный счет на карту.
– Я тут ненадолго, – сказал я. – Максимум на полгода. Да у меня и контракт с Обществом, вы же знаете… Они не сторонники, когда их сотрудники передают материал другим структурам. Или работают на них. Материал всегда должен быть эксклюзивным.
– А что вам мешает? – удивился ученый. – Мы же не публикуем своих работ и отчетов. Только когда их от нас требует то же географическое общество. И то если разведка разрешает.
Ученый кивнул в сторону троих присутствующих, сидевших в сторонке. Разведчики нисколько не смутились. Они вели себя так, словно их мне только что представили, – кивнули и улыбнулись. Я пожал плечами и сказал:
– Ну, если и правда все будет, как вы говорите, то почему бы и нет, – согласился я.
– Вот и хорошо, – удовлетворенно сказал он. – Завтра вам надо будет прийти сюда же… Сегодня уже поздно, мы никого не найдем. И мы вместе с вами оформим все бумаги, вас поставят на довольствие. Жить будете на этом же корабле, так что завтра сразу с вещами приходите. Хорошо? И завтра же мы осмотрим ваши образцы и отчеты. Согласны? Вот и замечательно. Всем спасибо. Особенно Алексу, что нашел время с нами встретиться. До завтра.
До понтонных мостиков меня проводила совсем молоденькая, не старше двадцати пяти лет, помощница одного из ученых, и, пожелав хорошо отдохнуть вечером, улетела на лифте вверх к шлюзу. Я же направился по уже освещенным прожекторами мосткам к «Камню». Никуда особо не торопясь, я шел, вслушиваясь в легкий плеск волн о понтоны. Мимо меня на «Патриот» спешили люди в форме. Пару раз меня кто-то обгонял, обходя, словно прокаженного. Я подумал, что мне стоит выпросить форму, чтобы не так уж сильно выделяться на общем фоне.
Я добрался до лифта лайнера, когда стало уже совсем темно и множество незнакомых звезд высыпало на небосклоне. Я с восхищением наблюдал почти пятнадцать минут за двумя лунами Ивери и даже пожалел, что не взял с собой камеру. Все-таки по статистике чистые ночи в этой части материка были не таким уж частым явлением.
Вообще, конечно, вид поражал разум своей необычностью. Кое-как освещенная акватория с гигантскими кораблями на ее поверхности, и над этим, пуская по воде световые дорожки, обе луны, что так и не приобрели себе названия за все время присутствия здесь землян.
