Олег Бондарев - Кремль 2222. Строгино
– Ладно, тут вроде бы действительно ничего больше нет, – сказал нейромант, поднявшись и еще раз оглядев подвал. – Выходит, не соврала наша мразь насчет удаленного склада? Плохо, плохо… Пойдем наверх, перекусим, пока этот… торгаш в себя не придет, а там, сытые, с ним и потолкуем, выясним, где склад, кто его охраняет… ну и прочее…
Он подошел к люку, бросил наружу мешок и, зацепившись за край, полез наружу. Игорь, недолго думая, последовал за ним.
Удивительно, но Вадим по-прежнему был без сознания. Видно, крепко его приложил Громобой.
«А ведь таким ударом можно было и убить, – покосившись в сторону нейроманта, подумал дружинник. – Рукоять у пистоля твердая, как у меча почти. Череп проломишь и не заметишь! Свезло, что обошлось, а то б бродили по всему Строгино, как слепые щенята крысособаки…»
Хотя еще неизвестно было, во что все это везение выльется. В идеале Вадим расскажет, где склад, они нагрянут, обчистят там все и, с Захаром и грузом, отправятся в Кремль. Тогда же, вероятно, и с Громобоем расстанутся – нейромант, очевидно, на склад подвязался идти только из личной выгоды, поскольку товаров, найденных в доме опального маркитанта, ему явно оказалось мало.
«Для него это просто сделка, – мелькнуло в голове у Игоря. – Он люто ненавидит нео, и тут его можно понять. Мы с ними сколько лет уже бодаемся! Но ведь и обычным людям он не доверяет, вечно ждет какого-то подвоха. Не знаю, что с ним приключилось и как он в московской Зоне оказался, но что-то у него явно с головой не в порядке!..»
– Давай банку свою, – вновь отвлек дружинника от мыслей нейромант.
Игорь послушно отдал. Громобой, не говоря ни слова, поставил ее на пол, упер в крышку нож и, примерившись, ладонью вогнал клинок в металл. Дружинник с отстраненным видом наблюдал, как нейромант открывает банку. Вот он откинул в сторону зубастую крышку и протянул товарищу «деликатес»:
– Угощайся, паренек. Тушенка.
Разведчик благодарно кивнул и, вытащив из внутреннего кармана деревянную ложку, приступил к трапезе. Тушенка была паршивая, но ждать какого-то особого вкуса от прожженных консервов не следовало: голод утоляют, и ладно. А проголодался Игорь весьма: только запах еды ударил в нос, и разум будто отключился. Лишь когда ложка застучала по металлическому дну, разведчик пришел в себя и с удивлением обнаружил, что банка пуста.
«Быстро же я!» – усмехнулся он про себя.
Покосившись в сторону Громобоя, Игорь обнаружил, что нейромант еще ест. Притом делал он это неспешно, обстоятельно, будто нарочно растягивает удовольствие. Поймав на себе взгляд дружинника, бородач пожал плечами, шумно сглотнул и сказал:
– Ну а что, паренек? Может статься, это моя последняя банка тушенки, так почему бы не насладиться моментом?
Не зная, чем себя занять, пока компаньон трапезничает, Игорь вернулся в кабинет. Скучая, он обошел кругом лежащий на полу стол и неожиданно обнаружил на полу меч – тот самый, что висел на стене, а во время финальной атаки «Спайдера» с нее свалился. Клинок был в ножнах, которые, при очевидной потертости, казались весьма ладно сделанными. Заинтересованный, дружинник опустился на корточки, подобрал находку и, обнажив меч, придирчиво его осмотрел. В холодном оружии Игорь разбирался куда лучше, чем в огнестрелах, и сразу понял, сколь ценный раритет обнаружил.
– Интересно, откуда у него этот клинок? – полюбопытствовал дружинник, поднявшись и продемонстрировав находку стоящему в отдалении Громобою.
– Не все ли равно, если меч добрый? – с набитым ртом ответил нейромант, удостоив трофей разведчика лишь мимолетным взглядом.
Тут Игорь определенно был с ним согласен.
– Я его себе заберу, не против? – спросил дружинник.
– Да за ради Бога, – ответил Громобой. – Я не поклонник ближнего боя.
С этими словами он отшвырнул башку в сторону и повернулся к пленнику.
– Ну что, будить будем?
Опустившись рядом с Вадимом на одно колено, нейромант похлопал торгаша по щекам в надежде, что это поможет привести его в чувство. И, надо сказать, помогло, хоть и не сразу. Если от первой пощечины Вадим лишь вздрогнул, то от второй удивленно распахнул глаза. Правда, увидев небритую физиономию нейроманта, он в ужасе подался назад и, больно стукнувшись затылком о бетонный пол, зажмурился вновь.
– Просыпайся давай, – проворчал Громобой, хмуро глядя на пленника. – Время не ждет, сам же сказал.
– Чего вам надо? – устало простонал Вадим. – Давайте уже покончим с этим всем…
– Ты хочешь жить или нет? – перебил его нейромант.
Маркитант недоверчиво посмотрел в сторону бородача и тихо фыркнул:
– Как будто вы меня не убьете…
– Если отведешь нас на склад – не убьем, – заверил разведчик.
Громобой стрельнул глазами в сторону товарища, но тут же снова перевел взгляд на грязного торгаша и промолчал, хотя явно имел на счет будущего Вадима свое, особое, мнение.
– Не верится мне что-то, – покачал головой пленник.
Отдых явно не пошел ему на пользу: если прежде он откровенно лебезил, то сейчас, похоже, свыкся с мыслью о неизбежности смерти и решил – будь, что будет. Игорь тихо выругался про себя: и как теперь убедить маркитанта отвести их на склад? Чем его мотивировать, если он не верит обещаниям «налетчиков»?
Видя, что его товарищ немного растерян, Громобой взял инициативу на себя. Игорь не знал, как нейромант раз за разом умудряется принимать верные решения. Возможно, это был опыт, возможно, чуйка. А, возможно, он просто неплохо знал людей и не сомневался, что пробудить интерес к жизни можно, да так, что желание бродить по истерзанной земле Зоны разгорится с новой силой, ярче прежнего.
Миг – и ствол пистолета грубо протиснулся между челюстей Вадима и уперся ему в нёбо.
– Знаешь, скольких подобных смельчаков я встречал за годы скитаний по Зоне? – будничным тоном поинтересовался Громобой у выпучившего глаза маркитанта.
Торгаш осторожно, дабы не спровоцировать выстрел, покачал головой из стороны в сторону.
– И я не знаю. Просто уже со счета сбился, правда, – заверил нейромант. – Но вот что интересно: каждый, кому я вот точно так же вставлял в рот пистолет, сразу вновь загорался желанием жить и с радостью отвечал на мои вопросы. Ты ведь тоже из таких, подстилка нео?
Вадим охотно, но, опять же, весьма осторожно кивнул – пистолет ведь по-прежнему был зажат у него в зубах.
– Сейчас я вытащу ствол наружу, и ты опять сможешь говорить, – пояснил нейромант. – Но учти: то, что ты скажешь, должно нам понравиться. Иначе пистоль вернется на исходную позицию. – Громобой осклабился, явно довольный собственной остротой.
Его повадки могли раздражать, но, тем не менее, эти дерзкие приемы работали: Вадим нервно облизал пересохшие губы и пробормотал:
– Я… я учту…
– А теперь давай попробуем еще раз, – одарив юного компаньона красноречивым взглядом, сказал Громобой. – Где находится твой склад?
– На северо-востоке Строгино.
– Где именно?
– Ну, на пальцах сложно объяснить.
– А ты постарайся!..
Вадим задумался, а потом осторожно произнес:
– Возможно, будет лучше, если я… если я сам вас туда провожу?
– И чем же это лучше? – выгнул бровь Громобой.
Он явно не слишком-то хотел вверять свою жизнь в руки предателя и обманщика. Одно дело – самолично идти по указанному маршруту, и совсем другое – тащить с собой обузу в лице бесчестного маркитанта, который вполне может завести их прямиком в ловушку или выкинуть иной неожиданный фортель.
– Можно обойтись без крови, – пояснил Вадим.
– Это каким же образом? – не понял нейромант.
– Проведу вас на склад под видом покупателей, отдам вам груз, пленника и еще сверху подкину. На том и разойдемся.
– Как-то уж больно складно все у тебя выходит, – заметил Громобой. – А твои ничего не заподозрят?
– А что они могут заподозрить?
– Ну, мы ведь приедем вместе с тобой да еще и без товара на обмен, пустые, – сказал нейромант. – Что ж это будет за торговля такая, если ты нам даешь что-то, а мы тебе в ответ – ничего?
– Да это все решаемо! – пылко заверил Вадим. – Скажем, что вы здесь оставили задаток большой. В конце концов, я у них главный, мне и решать, кому отдавать товар, а кому нет. Другие так, на подхвате. Уж мне поверьте, так, да?
Громобой некоторое время молча рассматривал маркитанта, отчего тот занервничал еще больше, чем прежде – наверняка ждал, что ствол пистолета вот-вот снова окажется у него во рту. Однако минуло. Нейромант сплюнул себе под ноги и, исподлобья посмотрев на Игоря, спросил:
– Что думаешь, паренек?
Дружинник думал, что предложение отличное. По крайней мере, такой подход мог избавить от сомнительной радости отвоевывать груз у оравы вооруженных охранников. И если в дом Вадима Игорь уже захаживал до сегодняшнего штурма и примерно представлял, где что находится, сколько внутри охранников и чем они вооружены, то склад для них был этаким темным пятном на карте. В конце концов, они не знали даже его точного расположения. Да, безусловно, у Громобоя и разведчика был один весомый довод против любой обороны в лице ненасытного «Рекса», но так ли жаждет нейромант бросить любимого питомца под пули? На складе ведь наверняка тоже имеются «корды» или другие крупнокалиберные орудия, способные принести хлопот даже бронированному био. А использовать «Спайдера» в качестве живого щита, как они поступили здесь, уже не выйдет – пусть Игорь, как Громобой, «сервов» не считывал, но прекрасно понимал, что после расстрела из пулеметов металлический паук, и без того едва живой, теперь вряд ли вообще способен пошевелиться.
