Василий Сахаров - Дальний поход
Воины получили цели, и началась работа, а мы с Красиным, солдаты и пара легкораненых парней из группы Серого, остались на холме. Перед тем, как снова оказаться в лесу, стоило привести себя в порядок, мы умывались, меняли одежду и, вскрыв несколько сухпайков, которые валялись подле раскрашенного в синий цвет, насмерть затоптанного толпой вождя Намбы, пытались поесть.
— Майор, — позвал я Красина, который из-под тела военного вождя вытаскивал АКС.
— Чего? — отозвался он.
— Ты с нами?
— А вы куда идете?
— На Калугу.
Красин задумался, почесал шишку на затылке, и согласно кивнул головой:
— До Калуги можно, согласен. Только уговор, местным вольняшкам скажешь, что мы из твоего отряда, а то не любят нас в тех краях.
— Договорились.
Из стойбища, куда ушли мои воины, доносились выстрелы, громкий предсмертный вой собак и крики людей, а если привстать, то можно заметить, что многие шатры и вигмамы горят. Кто из дикарей доживет до завтрашнего утра, тот эту ночь надолго запомнит.
Глава 13
Калужская область. Новград на Оке. 04.06.2065
После моего счастливого спасения из плена и разгрома дикарского стойбища, отряд без всяких петель и маневров, сразу же направился в сторону Калужской области. Шли мы не быстро, так как среди нас было около десятка раненых и ослабевших. Имелась опасность того, что нас будут преследовать «зверьки» из других поселений, которые пожелали бы принести нас в жертву или совершить над нами какое-нибудь иное непотребство, но все обошлось. Никто по нашим следам не шел, а пара мелких дозорных групп неоварваров, встреченных в пути, отскочила в сторону и ограничилась только наблюдением.
Минуло пять дней, мы прошли Тарусу, в которой никто не проживал, и которая считалась ничейной территорией, и в тридцати пяти километрах от Калуги, на одной из лесных троп, встретили первый отряд местных жителей. Четыре десятка крепких парней и пара бывалых лесных бродяг во главе всей группы. Вооружены эти воины были, кто и чем придется, от длинных ножей и самодельных пищалей, до автоматов, держались независимо и настороженно, но страха не выказывали, и вступать с нами в бой не собирались.
Старший в этой группе лихих людей, идущих в сторону Протвино, с намерением пограбить «зверьков», кряжистый тридцатилетний мужик, с умным и проницательным лицом, представился Анастасом Добряком, и предложил переговорить один на один. Я согласился и, вскоре, мы с ним сошлись на нейтралке, в центре небольшой прогалины, через которую шла натоптанная диким зверьем тропинка. С одной стороны, мои бойцы, которые ждут дальнейшего развития событий, а с другой, соответственно, мечтающая о добыче и славе калужская молодежь.
Анастас мужиком оказался неглупым и продуманным, вольный искатель приключений, который бродит по миру, наемничает, воюет, а порой не брезгует и самым обычным грабежом. Я выдал ему нашу легенду, которую со всеми своими людьми обговорил, еще находясь в Дмитрове. Мол, так и так, мы наемники из Питера, служили в Москве, но не сошлись по деньгам с тамошней властью и решили погулять на воле. Объяснение подозрений или каких либо дополнительных вопросов не вызвало. Выяснилось, что группа Лиды Белой и сорок воинов из основных сил отряда во главе с Кумом, уже добрались до точки сбора, и мои лейтенанты сразу же поставили всех местных лидеров в известность о том, кто они такие. Не сказать, чтобы моих людей в Новграде встретили с радостью, они все же чужаки, но враждебности тоже не было.
В ходе получасового разговора мы с Анастасом обменялись информацией. Я поделился сведениями относительно расположения дикарских стойбищ и, по доброте душевной, дал ему один комплект карт местности. Взамен, получил краткий рассказ о том, что происходит на землях бывшей Калужской области, с некоторыми подробностями, которые при первичном сборе сведений, от меня ускользнули.
Как оказалось, во время чумы, правительство Москвы и Московской области попыталось осуществить программу отселения всех людей, которые не могли быть полезны обществу, так сказать, очистить столицу от люмпенов, бомжей, преступников и прочего неблагонадежного контингента. Естественно, при всеобщем развале и хаосе из этого почти ничего не вышло, но все же, в Калугу было перенаправлено около четырехсот тысяч таких граждан, многие из которых уже были больны, и умерли по дороге. Железнодорожные составы приходили на городские вокзалы один за другим и выплескивали из себя толпы голодных и злых на весь белый свет людей, которые объединялись в банды, грабили местных жителей и захватывали продовольственные склады. Это продолжалось недолго, чума уравняла всех. Однако за месяц-полтора, пока власть в городе принадлежала отбросам общества, имеющим при себе большое количество оружия и из злобы поджигающих любое, не приглянувшееся им здание, от Калуги мало что осталось.
Город обезлюдел. Кто был поумней и посообразительней, свалил в леса или сидел по подвалам, а когда черная смерть отступила и люди стали возвращаться назад, то жить в заваленной мусором и костями разрушенной Калуге, желающих было немного. Как итог, спонтанно, на основе одной из пригородных деревень на берегу Оки возник новый городок, который сначала назывался Выселки, а затем, сам собой переименовался в Новград.
Народ зажил свой жизнью и пытался наладить свой быт в условиях разрушенного мира. Что-то у калужан получалось лучше, чем в иных анклавах, что-то хуже, но в целом, они обошлись без катаклизмов, революций и большой крови. Сложились новые общины и кланы, получилось восстановить пару мелких заводиков, но основная часть предприятий, конечно же, окончательно пришла в упадок, обветшала и разрушилась. Люди выжили, и это главное. Они смогли обрести новые цели в жизни и не скатиться в дикость, осознавали себя людьми, и начали установление контактов с анклавами в других областях Российской Федерации. Насчет Тулы я уже говорил, там правит Всероссийский Патриарх Константин, как он себя объявлял, Наместник Бога на Земле и Великий Крестоносец. С Москвой тоже понятно, диктатор Степанов, опять же Всероссийский, с верной братвой, мечтающий всех подмять под себя и создать великую империю. С других сторон, Новград окружали подобные ему вольные анклавы. Самый ближний из них это Перемышль, а от него по полукругу: Орел, Брянск, Смоленск и Вязьма.
В общем, народ жил своей, уже успевшей за пятьдесят лет после чумы стать привычной, жизнью, и не горевал. И даже дикари, осадившие Всероссийский диктат, как-то не сильно беспокоили местных жителей. Общество здесь было спокойное и в Новграде на Оке, людей встречали без агрессии. Для того чтобы отлежаться и привести отряд в порядок, перед тем, как продолжить свой путь на юг, городок подходил нам как нельзя лучше, и вскоре, расставшись с Анастасом и его людьми, мы продолжили движение.
Сутки хода по тропам и дорогам, встречи с патрульными отрядами городского ополчения, и вот, мы у стен Новграда.
Первые впечатления неплохие. По периметру высокие стены, которые сложены из бетонных блоков. Широкие ворота из стальных плит. Вдоль дороги, заросшие бурьяном поля и таблички с надписью: «Осторожно мины!» Бойцы городского ополчения вооружены огнестрельным оружием, что немаловажно и является показателем уровня их технологического развития, а перед самыми воротами два мощных бетонных дота с 76-мм пушками и парой станковых пулеметов. Видно, что, не смотря на вольницу, и практически полную свободу, в Новграде на Оке имеется серьезная структура безопасности и крепкая власть, озабоченная проблемами обороны и выживания всей общины. Это хорошо, и подобное положение дел мне нравится.
В городе нас уже ждали. Наверняка, патрули известили ответственных лиц о нашем появлении вблизи Новграда. Только мы прошли через ворота, как нам навстречу бросились Лида Белая и Кум. Поцелуи, крепкие рукопожатия и радость встречи, а после этого, ко мне подошел подтянутый и ловкий в движениях юноша лет семнадцати, в серой линялой горке и автоматом за плечами.
— Командир городского гарнизона Кириллл Сумароков, — представился он.
— Командир вольного отряда Александр Мечников, — ответил я.
— Как долго вы и ваши люди будете находиться в Новграде?
— Неделю, возможно чуть больше или меньше. За услуги могу расплатиться, воины у меня дисциплинированные, и камня за пазухой мы не держим. Обещаю, что постараемся не доставлять вам неприятностей. Передохнем и дальше двинемся, счастья искать.
— Очень хорошо, что вы все понимаете правильно, — кивнул парень. — Пока, от ваших воинов неприятностей не было, надеюсь, что так оно будет и в дальнейшем. Боевое расписание вам пришлют на постоялый двор.
— Расписание? — не сразу поняв, о чем идет речь, спросил я.
— Конечно. Каждый вольный отряд, который останавливается в городе, в случае нападения на Новград, обязан участвовать в его обороне. Вас это смущает?
