Олег Лукьянов - Железный мир
— Ну подумай сам, ты обыскал меня всю, заглянул даже… Но его нигде нет, потому что он внутри меня. Посылка императору это вроде печати на твоей шее, заклятье которое может из меня вынуть только он сам…
— Что за фигня, артефакт не может быть в виде заклятья… Там в храме, вещь была у управителя! А потом ее забрала ты. Ты меня дуришь?!
Она улыбнулась грустно:
— Нет Сереж, не в этот раз. То, что ты называешь артефактом, а я вещью, таковым не является. Это нечто живое и не живое, вроде плененной души. Вещь жила в управителе всего несколько дней, и убив его, я смогла вытащить вещь из трупа. Но во мне она более двух месяцев, она пропиталась мной, и если я умру, то не станет и вещи.
Я опустил голову, стал рассматривать брусчатку под ногами. Меж кусками камня пробивается стебли зеленой травы… Проклятье! Я почти уверен что она не лжет и если убью ее, то на глаза императору даже не попаду — во дворце меня и слушать не станут. Через какой‑то месяц отброшу копыта…. Проклятье!
Я поднял голову, посмотрел на ниспускающую с меня внимательного взгляда девушку в цепях.
— Значит это был билет в один конец. Моя цель достигнута, мне выпал шанс исполнить перед смертью свою мечту. Я вышел из колодца, наказал и убил тебя, и плевать что через месяц я умру. Помолись перед смертью Катя — покайся пред Богом.
— Сергей одумайся! Какой смысл нам с тобой умирать?! Сними меня с цепей и начнем все сначала! Все останется в прошлом!
Я готовил смертельный заряд молнии. Убить, чтоб больше не мучилась…
В окрестностях раздался нарастающий вой. Он быстро приближался, кажется его источник находился уже в деревне.
— Это боевые псы миркаридцев! — заверещала брыкаясь в цепях Катя. — Развяжи цепи иначе мы оба покойники!
— Заткнись, мы и так покойники.
Я развернулся лицом к разрушенным воротам. Руки готовы для броска, а душа подготовлена для новой атаки. Первый кто окажется в проеме будет убит…
Десяток гончих ада разом влетели в ворота. Перекошенные в оскале морды и горящие красным глаза затмевали даже объемные мускулистые тела и страшно вздыбленную коричневую шерсть.
Я пустил заряд, и упал погребенный тяжелой тушей. Кажется я ударил молнией в упор и тварь прыгнувшая на меня мертва — только этим можно объяснить что я еще жив. Но даже в таком положении, посреди рычания и воя десятка озлобленных тварей, уши уловили звук рвущихся звеньев цепи. Наверно Катю уже разорвали в клочья, набросились на мясо скопом так, что не выдержала хоть и ржавая, но прочная цепь.
Через десяток секунд повисла мертвецкая тишина. Может твари ушли? Наелись Катиной плоти и решили что я мертв?
Осторожно выбираясь из‑под тяжелой туши, одновременно вертел головой… Господи, все собаки мертвы. Тело одной валялось у стены за пятнадцать метров от меня. А сверху метра за три над трупом, на каменных блоках стены расплывалось густое пятно крови. Кто мог размазать собаку по стене?!
Я поднялся и замер. Цепи меж каменными столбами были разорваны, а полуобнаженная Катя с колодками на руках и ногах смотрела на меня твердым взглядом…
Не думая больше ни о чем, бросил милимолнию ей в лицо и… Она легко отклонилась. Отклониться от молнии распространяющейся со скоростью света?! Я бросил еще раз метясь в ложбину меж грудей, но она отошла. Как?! Невозможно!
Но сил больше не осталось, и я опустил руки.
— Ты просто убьешь меня или с начало будешь пытать? — спросил я обречено, но без тени страха в голосе.
Она покачала головой:
— Нет Сережа… Степа я хочу вновь стать твоим другом. А за то, что ты сделал… со мной, прощаю. Мы в расчете, все было справедливо.
Глава 5
Говорят что даже пораженная гниением и разложением душа может вдруг прозреть, увидеть себя со стороны, и мгновенно излечиться. Может быть сейчас произошел такой случай?
Нет, я не стал другим человеком, не видел себя со стороны, моя душа не излечилась, а разум не избавился от мыслей которые не дали мне сломаться в заточении. Но я вдруг понял что могу ошибаться: Катя не монстр, а я не карающий меч и уж тем более не его хозяин. Я не Бог, но судил и ошибся…
Она могла меня убить, она обязана была меня убить. Учитывая ее характер, отношение ко мне и к людям вокруг, то получив силу… артефакта, должна была уничтожить меня. А если присовокупить к этому то, что я с ней сделал — в ее голове не должно было остаться даже малейших сомнений. Я должен был быть раздавлен, и остаться в руинах крепости гнить рядом с трупами собак… Но я жив.
Царство зеленого цвета и густорастущих деревьев сменил привычный и почти родной лес. Несмотря на разлитый меж стволов сизый пар, земля под ногами была уже не заболоченна и по мягкому ковру зеленой травы мы с Катей двигались намного быстрей. Она иногда оборачивалась и подгоняла, говорила что до форта оставалось совсем немного и утверждала, что мы не доживем до утра если в лесу нас застанет ночь.
Но я не верил — сила в ней, способная уворачиваться от молний, наверняка в состоянии защитить нас от чего бы то ни было. Очень хотелось обвинить ее во лжи, но я не мог. Просто она предпочитает не рисковать.
Я думал долго, но так и не нашел причину ее заинтересованности в сохранении мне жизни и попытки наладить со мной отношения. Вряд ли она боялась одиночества и по всему выходило что моя смерть ей выгодна. Но я жив и это доказательство что Катя не такой монстр, в какого превратился я. Моя ненависть к ней должна быть усмирена.
— Катя, — крикнул я быстро идущей впереди девушке, — мне не дает покоя один вопрос.
— Какой?
— Почему ты не разорвала оковы до того как я…
Она молчала несколько секунд, потом бросила через плечо:
— Я перепугалась Сергей. Испугалась настолько что забыла о силе скрытой внутри меня. Но когда мне угрожала смертельная опасность, вещь о себе напомнила, она будто сама разорвала всех боевых псов.
— Ты лжешь Катя, я это чую. Слышу в твоем голосе.
Девушка не оглянулась и трудно было понять о чем она умалчивает…
— Я не знаю Сергей…Чертова вещь обладает собственным извращенным разумом и кажется она получила наслаждение от моих… страданий. Я не могу управлять ей, она дает мне пользоваться своей силой только когда сама этого желает… И видимо она желает только предотвратить мою смерть — ведь она погибнет вместе с моим телом.
— Но ведь управитель помниться использовал силу по своему желанию…
— Тогда вещь была маленькой и неразумной. Она имеет свойство расти, развиваться, слышать и понимать мысли хозяина, она умнеет с каждым днем. Теперь это не вещь а…. личность.
— Личность внутри тебя? Похоже на разговор о шизофрении.
Она не ответила, но причину я понял сразу. Лес неожиданно оборвался и открыл перед нами травянистый, усеянный белыми цветами луг тянувшийся до сливающегося с небом горизонта. Я оглянулся и вздохнул: кроме леса за спиной и еще крохотных отсюда белых гребней гор, в зеленой степи не было ничего…
— Господи, сколько нам еще топать? — спросил я толи у бога, толи у проводника. — Мы не успеем до заката, ты ошиблась в расчетах.
Она мотнула головой:
— Нет, глянь туда.
Я вгляделся в указанное ей место, но ничего особого не увидел. Трава, цветы и ровная линия горизонта вдали.
— Вон видишь? — спросил девушка. — Там форт.
Приглядевшись лучше, увидел едва различимую на фоне зелени коричневую точку. Вроде зрение хорошее, но ни за что бы не заметил. Как заметила она?
— Идем быстрее, — попросила Катя, — если на нас напали боевые псы, то их хозяева где‑то поблизости… А миркаридцы гораздо опаснее своих питомцев.
Не успели мы пройти и пятьсот метров как я проклял ее язык накликавший неприятности. На интуитивном уровне я почувствовал беспокойство, оглянулся и… Я не понял что увидел, но всеми фибрами души ощутил близкую смерть.
Показалось что нас преследовали фигуры из сгустившегося воздуха, но когда я оглянулся на зеленом лугу никого не было…
— Ты чего? — окликнула меня Катя.
— Да показалось что‑то… Показалось.
Стоило развернуться и бежать догонять Катю, но вместо этого я всматривался в прозрачный воздух. Галлюцинациями раньше не страдал, но уже сомневался будто видел хоть что‑то. Все же не пожалев душевных сил, швырнул туда милимолнию.
Энергетический заряд столкнулся с преградой в воздухе, искры рассыпались, ушли вниз….
— Катя! — крикнул я швыряя следующую молнию в материализующихся в воздухе четырех тварей.
Казалось что четыре рыцаря с коническими шлемами и броней матового оттенка, были единым существом. Щели для глаз зажглись красным одновременно, длинные и тонкие мечи вознеслись в воздух, они бросились меня молча и единым порывом…
