Алексей Махров - Бредун. Изгой тьмы.
Расставив своих людей, Юрий организовал посменное дежурство. Отдыхающая смена, найдя запасы продовольствия и воды, приступила к приготовлению позднего ужина.
Пашку перенесли в одну из комнат второго этажа и положили на роскошной двуспальной кровати.
— Княжеская спальня! — пояснил зашедший проверить друга дядя Толя. — Ты как себя чувствуешь?
— Да как-то… — покрутил рукой Пашка. — Непонятно… Иногда бодрячком, да так, что прямо хоть сейчас в бой. А иногда такая слабость накатывает, что даже сидеть не могу.
— Ну а что ты хочешь? Схлопотать за день две дырки на теле — это не шутка! Лежи спокойно, отдыхай! А лучше поспи! Как только ребята хавчик приготовят — я тебе принесу. И заодно повязку сменю — теперь с лекарствами и перевязочными материалами проблем нет, мы тут целый медпункт нашли. Богато жил князь Борис — у него даже гидромассажный душ с горячей водой имелся! Оружия, снаряжения, одежды, обуви — всего немерено. Причем выглядит все это совершенным новьем. Будто только вчера с завода. А еще полно продовольствия и чуть ли не цистерна со спиртом имеется.
— Где же все это богатство хранилось? — удивился Пашка. Ему не хватало воображения зримо представить себе огромную кучу… всего.
— В подвале, вестимо! — ткнул пальцем вниз Анатолий Абрамович. — Тут, как выяснилось, такие подвалы — ого-го! Три уровня! На первом гараж, на втором технические службы и склады, а на самом нижнем — настоящая тюрьма. Мы там четырнадцать девчонок-рабынь нашли. Бритва перевалочный пункт торговли живым товаром держал, урод. Людоловы ему из Югороссии девушек привозили, а он, как только накапливалась большая партия, куда-то их переправлял. А за них ему давали патроны и продовольствие. Вот только главный склад боеприпасов мы пока не нашли. Видать, где-то еще тайник имеется. Уровнем ниже тюрьмы…
— А с собой он патроны забрать не мог? — спросил Пашка.
— Вряд ли… — Что-то считая в уме, Нахамсон подошел к окну и осторожно выглянул наружу. — Он почти каждый день по три-четыре, а то и пять десятков цинков раздавал в качестве платы за службу. По всем прикидкам, у него должно быть не менее десяти тонн боеприпасов.
— Но с ним три «КамАЗа» уехали! — не унимался Пашка.
— А дружинников ты за груз не считаешь? К тому же «Выстрелы» — неполноценные грузовики. Грузоподъемность осталась, а места внутри — только под экипаж. Кстати, Бритва перед отъездом сильно поголовье своих мамелюков подсократил — мы в бойлерной двенадцать трупов обнаружили. Много любовников у мадам Ирины было…
Пашка хрипло рассмеялся.
— Представляю, какого размера рога должны отрасти у Бори! — тоже рассмеялся Анатолий Абрамович. — Вот так… Строил империю, строил, а все равно из-за бабы погорел… Ну, все, я пошел, а ты поспи… пока нас никто не трогает.
После восхода наступило относительное затишье. Где-то еще постреливали, где-то что-то догорало, но в целом боевые действия в городке прекратились. Узнав посредством «сарафанного радио», что князь сбежал, но в его дворце засели вполне вменяемые ребята во главе с Моряком, на площадь потянулись многочисленные «беженцы» — в основном семейные бредуны, хотя встречались и одиночки. Апофеозом этого процесса стала эвакуация под крылышко Моряка двух публичных домов первого класса в полном составе. Включая мамочек и охранников.
Через пару часов примчались на грузовиках ремонтники из мастерской во главе с Филином. К счастью, Филину удалось вытащить свою жену и детей. А в полдень неожиданно для всех приперся Суслик с двумя двадцатилитровыми канистрами спирта в руках. Но этот подвиг остался неоцененным — Вратарь сразу распорядился гнать его в подземную тюрьму.
Вскоре во дворец набилось около трехсот человек. К счастью, княжеских запасов должно было хватить на всех. Однако долго сидеть на одном месте Пирогов не хотел. Чем дольше он сидел, тем дальше убегал Бритва. К тому же организация быта местного населения не входила в планы полковника. Подумав, Пирогов делегировал полномочия лидера Семе. Тем более что Моряка знали практически все бредуны, а Вратаря — только небольшая часть.
— Опять мне создавать с нуля колхоз! — тяжко вздохнул Моряк. — Надоело! Сколько можно? Всю жизнь только и занимаюсь чьим-то благоустройством! А ведь у меня и свое дело есть! А тут, пока все устаканится — не один день пройдет. Абрамыч, а может, ты этим займешься? Мы тебя бургомистром назначим!
— Сема, и когда только я успел тебе что-то плохое сделать? — удивился Нахамсон. — Скажешь тоже — меня и бургомистром! Не надо мне такой сомнительной чести! Вот, может, Филина? Он тут прижился, а я на Юг собираюсь. Даже с Пироговым договорился уже — он мне пропуск через границу напишет.
— Хорошо, давай Филина! — легко согласился Моряк. — Я его полномочия подтвержу, потом пару дней проверим, как у него дела пойдут, а потом едем дальше? И так загостились…
— А вы ничего не забыли? — язвительно улыбаясь, спросил Пирогов. — Вокруг нас сейчас около тысячи диких бредунов, которые наверняка уже знают, что здесь богатые запасы. Мне кажется, что общего штурма не миновать. Причем они сделают это уже сегодня, до захода солнца.
— Нет, не пойдут они на штурм! — лениво сплюнул в окошко Моряк, оглядывая окружающие площадь дома. — Кишка у них тонка! Вот пограбить там кого или всемером одного отмудохать — это они могут. А идти на приступ укрепленного здания, где засели весьма решительно настроенные ребята в количестве трех сотен, — боже упаси!
— Посмотрим! — Пирогов не стал отказываться от своего предположения. Весь день он провел, укрепляя оборону дворца: организовывал из беженцев новые отряды, вооружал их, щедро раздавал боеприпасы.
Но прав оказался именно Моряк — штурма не случилось. Ушедшие в город разведчики к вечеру принесли сведения, что большая часть отморозков покидает столицу княжества. И уже в полной темноте где-то на окраине сцепились друг с другом две большие группировки — остатки развалившейся гвардии и наиболее боеспособные патрульные отряды. Бой, то затихая, то разгораясь, шел всю ночь.
Лишь на следующий день стало понятно — спонтанный мятеж закончился удачей. Мало того — в городке остались только наиболее спокойные, склонные к размеренной жизни люди. Устройством их жизни занялся спешно собранный «Комитет спасения», председателем которого выбрали Филина. Комитетчики рьяно взялись за работу — к расчистке города от завалов, мусора и трупов приступили сформированные из добровольцев отряды. Всего в безымянном городке осталось пятьсот человек. Из них боеспособных мужчин, включая полусотню Пирогова, меньше половины.
Моряк, подтвердив своим авторитетом «легитимность» новой власти, слинял на третий день, прихватив «малую долю» от взятого во дворце Бритвы хабара — два десятка новеньких АК-103 и несколько тысяч патронов. Но перед самым отъездом зашел проведать Пашку. После традиционных вопросов о здоровье и пожеланий скорейшего выздоровления Пашка все-таки решился прояснить мучившие его сомнения:
— Сема, а откуда ты Вратаря, то есть полковника Пирогова, знаешь?
— Да пересекались несколько раз, — небрежно отмахнулся Моряк. — Он, я так понимаю, уже лет двадцать по Подмосковью мотается. Ну, с перерывами… Я его иной раз по три-четыре года не видел. То, что он разведчик из Югороссии, я только лет десять назад узнал.
— И ты так спокойно об этом говоришь? — удивился Пашка.
— А как я должен говорить? — усмехнулся Моряк. — Орать на всю улицу? Смотрите — вот идет мерзкий шпион из Ростова-на-Дону! Бейте его, ребята!
— Ну… не орать и не бить, а… — Пашка замялся, не зная, что предложить в качестве альтернативы такому способу действий. — Да хрен его знает! Но что-то делать нужно! Он ведь…
— …Враг? Ты хочешь сказать, что Пирогов наш враг? — посерьезнел Моряк.
— Н-н-н-нет… Не знаю… — пробурчал смущенный Пашка.
— Что он тебе плохого сделал? Лично тебе? Или всем нам? А? — поинтересовался Моряк. — Молчишь? Ну, то-то! Никакого вреда от него и его действий нет. Иначе мы его еще тогда… на ноль помножили. Просто он собирает информацию для своего командования. Должны же они знать, что тут у нас происходит. И я очень сомневаюсь, что когда-нибудь они захотят полезть к нам с агрессивными намерениями. Так что он нам не враг, а потенциальный союзник. Все-таки все мы, русские люди, сумеем в конце концов договориться!
— Значит, ты считаешь, Пирогову можно доверять? — уточнил Пашка.
— Вполне! — кивнул Моряк. — Он слов на ветер не бросает. И кстати, за своих всегда горой. И не только своих подчиненных, а всех, кто даже временно входит в зону его ответственности. Вот как сейчас та же Танюшка или даже… ты!
— Даже я? — оторопел Пашка.
— Ну а как ты думал? — улыбнулся Моряк. — Ты сейчас в его команде, он считает, что отвечает за тебя.
